Мини-убийцы (сборник)

— Вы, Чак, нравитесь мне, наверное, также, как я нравлюсь вам, — проворчал я. — Прошлой ночью у бассейна я напал неожиданно для вас. Пару часов назад в столовой вы проделали со мной то же самое. Так что мы квиты. Но теперь уже никого нельзя вышибить из этого дома.

— Кто это вам сказал?

— Лейтенант Шелл, — коротко ответил я. — Никто не может отсюда уйти, пока он не расследует дело об убийстве.

Усмешка тут же слетела с его лица.

— Я совсем забыл об этом. — Он потер кончик носа более энергично. — Думаю, нам придется немного подождать.

— Отлично, — сказал я. — Только не забудьте сказать об этом вашему компаньону.

— Я скажу своему боссу, — огрызнулся он. — Я всего лишь помощник мистера Лумана.

— Вы просто дурачите меня, — усмехнулся я. — Судя по тому, как вы ведете себя, когда вместе, я полагаю, вы и есть босс.

— Вы, как всегда, ошибаетесь.

— Может быть, я и в самом деле не очень проницателен, — произнес я извиняющимся тоном, — но уверен, что, имея возможность еще понаблюдать за вами, сумею понять, в чем ошибаюсь.

В его глазах загорелся злой огонек, а потом снова погас.

— Не суйте свой нос слишком глубоко, Бойд. Не успеете опомниться, как вам его отхватят.

— Кто это говорит мне насчет носов? — насмешливо спросил я.

Он сдержался, как тогда у бассейна, явно потея от усилия.

— Я так понимаю, Фрэйдел и Кемптон вместе наняли вас, — проскрипел он. — Но вовсе не для того, чтобы выяснить, кто портит их новые модели, а узнать, нельзя ли что-нибудь навесить на Арта и вытеснить его из компании, причем их не беспокоит, какими средствами вы этого добьетесь.

— Это предположение не укладывается в версию Лумана насчет девушки с золотыми волосами, — спокойно парировал я.

— Я докажу ее ради собственного удовлетворения, — сказал он, понизив голос, чтобы Фрэйдел его не слышал. — Я не спущу с вас глаз, и если что — получите дырку вот здесь. — И он ткнул меня в переносицу своим лопатообразным указательным пальцем.

Глава 7

Я поднялся в свою комнату, принял душ и надел новый костюм синего цвета из ткани тропик, который обошелся мне в пару сотен баксов. Конечно, я в Калифорнии, а не на Ямайке, но откуда костюму знать об этом? Я рассматривал свой профиль в зеркале, когда раздался телефонный звонок, и с раздражением оторвался от своего занятия — ничего не должно отвлекать меня в такие ответственные моменты. Вкрадчивым тоном дворецкий сообщил мне, что звонит лейтенант Шелл, и в трубке тут же зазвучал его скрипучий голос:

— Есть какой-нибудь прогресс с сегодняшнего утра, Бойд?

— Нет, — честно признался я. — А у вас?

— Большой жирный ноль. Портновские ножницы безоговорочно признаны орудием убийства, но на них нет никаких отпечатков пальцев. Я считаю, что эта девушка, Брофи, была права, когда заявила, будто кто-то взял их из ящика ее рабочего стола ночью. И кроме того, если она и есть убийца, то не настолько глупа, чтобы класть их снова в свой собственный верхний ящик!

— Думаю, так и есть, — согласился я. — А какие известия насчет Лумана из Лос-Анджелеса?

— Есть еще ноль. Они говорят, что он — мелкий аферист и ничего не стоит. За ним нет никаких дел.

— Может быть, вы попросите их проверить Релли?

— Релли? — В его голосе послышалось удивление. — Да он просто на побегушках у него, разве нет?

— Совсем не уверен в этом, — озабоченно произнес я. — Наблюдая их отношения друг с другом, я почувствовал, что там что-то другое.

— О’кей. Попрошу их проверить и его. Что еще?

Я понял, что одной кости в день вполне достаточно для такой ищейки, как Шелл.

— Пока больше ничего, лейтенант!

— Смотрите внимательно, Бойд, и если что, сразу же звоните мне!

— Разумеется. Ваш негласный помощник знает свое дело, лейтенант!

Он что-то пробурчал вполголоса и резко бросил трубку. На моих часах было без пяти семь, а желудок подсказал мне, что сейчас самое время выпить, чтобы вытеснить привкус Шелла из моего организма. Я решил не начинать мою собственную бутылку, когда их столько нетронутых в баре. Спускаясь по лестнице, я увидел внизу Либби Кэткарт. На ней было вышитое платье, которое тянуло не менее чем на пять сотен баксов. Против света я увидел сквозь ткань контуры ее стройного и крепкого тела. У нее были совсем не обвисшие груди. Длинные темные волосы, зачесанные назад, свободным узлом лежали на затылке.

— Какое приятное совпадение, мистер Бойд! — сказала она глубоким сопрано. — Я собиралась поискать вас. Можете уделить мне несколько минут?

— Конечно, — согласился я. — Я иду в бар, не хотите присоединиться ко мне?

— Я бы предпочла поговорить с вами с глазу на глаз в моей комнате. — Она задумалась на мгновение, а потом приветливо мне улыбнулась. — Уверена, там найдется что выпить.

— Найти будет довольно трудно, если вы не помните, куда задевали последнюю бутылку, — сочувственно сказал я. — А вы пробовали заглянуть под кровать?

Ее лицо осталось бесстрастным, она повернулась и направилась к своей комнате в другом конце коридора. Я шел в двух шагах сзади, как послушный слуга. Когда мы вошли, она закрыла дверь. Это была комната для гостей, как и моя, но на этом сходство кончалось. Ее комната была раза в четыре больше, тщательно отделана в белых и золотых тонах и обставлена вычурной мебелью на изогнутых ножках. Но все это превосходила роскошью громадная кровать с пологом на четырех стойках. Либби Кэткарт открыла маленький бар в стене и вопросительно посмотрела на меня.

— Кажется, у меня есть шотландское виски и бурбон, мистер Бойд.

— Вот это по мне, — ответил я.

Улыбка исчезла с ее губ.

— Полли Перидо, как всегда, была не права, когда сказала, что вы не лишены чувства юмора. Я считаю вас совершенно неостроумным, мистер Бойд, и отвратительно грубым.

— Только смотрите не залепите мне пощечину, как Полли. — Я пожал плечами. — О’кей. Я все понимаю. Пятая авеню плюс пять миллионов долларов, полученных в наследство, — отсюда ваше видение мира, которое немного не совпадает с моим. Но вовсе не ваша вина, что вы родились в витрине ювелирного магазина Тиффани. Я выпью бурбон, благодарю вас.

Когда она готовила выпивку, ее улыбка показалась мне вполне естественной.

— Пожалуйста, присаживайтесь, мистер Бойд. Вы совершенно правы насчет унаследованных денег. Мой дед был внебрачным сыном человека, который владел многими сталелитейными заводами, а бабушка в свободное время по призванию подрабатывала в борделе. Отец получил большое наследство, заделался джентльменом и совсем не интересовался деньгами, потому что не нуждался в них. Слава Богу, у него хватило здравого смысла жениться на моей матери, которая тоже получила неплохое наследство. Они прожили плодотворную, но, к счастью, короткую жизнь и погибли вместе в автомобильной катастрофе, когда мне было двенадцать лет. Отец проводил время, пытаясь перевести Шекспира на язык урду, или делал еще что-либо столь же смешное и бесполезное, потому что совсем не имел способности к языкам. А мать большую часть своего времени спала со слугами. В детстве, еще совсем маленькой, я так и различала слуг: лакей-вторник или шофер-пятница. Я до сих пор помню то чувство громадного облегчения, которое испытала, когда мой дядя явился сообщить о том, что они оба умерли.

Либби Кэткарт присела рядом со мной на неудобную с виду софу и передала мне бокал.

— Я и представить себе не могла, что у меня может состояться такой вот разговор в Нью-Йорке или еще где-нибудь на Восточном побережье, но Калифорния — это совсем другое дело. Да вы же сами сказали, что живете с другой стороны от Центрального парка, поэтому вряд ли мы с вами встретимся где-нибудь в обществе. Я только хочу заметить, что ваши предки, возможно, были куда как достойнее моих, поэтому вам нет необходимости чувствовать себя ущемленным. Вы, мистер Бойд, разумеется, стоите ниже меня на социальной лестнице, но, как я уже сказала, здесь, в Калифорнии, это не так уж важно.