Страница 46 из 99
— Ничего страшного, Дэнни, — притворно посочувствовала Фрэн. — Вы же знаете, в любом случае вы сделаете, как ей надо.
Это был двойной пентхаус в одном из жилых зданий на Пятой авеню. В таких домах привратник обычно надевает белые перчатки, чтобы не запачкать руки, принимая чаевые по пять долларов. Их дают ему за то, чтобы он свистел, подзывая такси. С того времени, как я заехал за Шэрон в галерею, и до момента, когда мы прибыли в апартаменты ее клиента, мисс О’Берн хранила безразличное молчание. Наши разговоры были сведены до минимума. Однако кому нужны дружеские отношения, когда, находясь достаточно близко, я мог все это время смотреть на нее?
На Шэрон было классическое черное маленькое платье с облегающим лифом и глубоким вырезом. Верхняя часть платья заканчивалась тремя ярусами прозрачного черного крепа, свободно свисавшими с талии. Короткий светло-серый норковый жакет оберегал ее от холода. И я с тоской представил себе, что, будь у Дэнни Бойда хоть одна шестнадцатая шанса, он справился бы с подобной задачей гораздо лучше…
На мой звонок дверь открыл настоящий живой дворецкий и препроводил нас в гостиную, где, словно в соборе, царила умиротворяющая атмосфера. Я решил, что такому впечатлению способствует ряд ниш в стенах, в каждой из которых стояло какое-нибудь произведение искусства с хитро спрятанной подсветкой. Я мог только строить догадки о фантастической цене сокровищ этой комнаты.
Шэрон О’Берн следила за моим взглядом, пока я любовался великолепием мебели, и постепенно оттаивала.
— Лун Куниц, — наконец заговорила она. — Подделка, конечно, но старинная — возраст около ста лет.
— Здорово, что вы снова обрели дар речи, — шутливо сказал я. — И что же все-таки мы тут делаем?
— Тут командует мой клиент, — резко бросила Шэрон. — Полагаю, речь пойдет об известных вам винных кувшинах. Клиент сказал, что это очень срочно, и поскольку мы отправляемся в Лондон завтра в полдень, он вынужден встретиться со мной сегодня вечером.
— Я ваш коллега по галерее? — уточнил я.
— То, что вы здесь, — коротко ответила она, — отчасти его мысль, отчасти — моя.
— Веселенькое дельце! — с раздражением посмотрел я на хозяйку галереи. — Хотите сказать, что, если вы оба прекратите обо мне думать, я просто-напросто исчезну?
На какое-то мгновение Шэрон закрыла глаза, на ее лице неожиданно появилось выражение боли.
— Очень остроумно! — устало сказала она. — Я просто не могу вести таких блестящих разговоров, когда собираюсь сесть на самолет.
Я непринужденно отвел от нее взгляд и подмигнул. И тут у меня возникло нелепое чувство, что Шэрон телепатическим путем вызвала из небытия маленького старичка. Он стоял в дверном проеме и слабо нам улыбался. Эдакий престарелый херувим. Старичок был розовый и безволосый, с младенческими голубыми глазками. Возможно, ему было под семьдесят. Но я не заметил никаких морщин или складок, которые указывали бы на его возраст, потому что он был толст — так толст, что казалось, его тугая и гладкая кожа вот-вот лопнет. Лицо старичка носило печать младенческой невинности и напоминало мне телерекламу детской присыпки.
— Как мило с вашей стороны, что вы пришли, Шэрон, — сказал старичок глубоким зычным басом, который вовсе не соответствовал его внешности.
Он запрыгал по полу, словно туго надутый мячик, и крепко пожал ей руку.
— Всегда рада вас видеть, Эдвин, — ответила женщина, тепло улыбаясь. — Хочу представить вам мистера Бойда. — Шэрон повернулась ко мне: — Дэнни, это мистер Слейтер.
— Ах! — Слейтер крепко пожимал мне руку, пока его внимательные голубые глазки придирчиво меня оценивали.
Я начал было чувствовать себя словно бык-производитель на аукционной продаже, когда он наконец отпустил мою руку и отступил на шаг.
— Рад познакомиться с вами, мистер Бойд, — сказал с улыбкой старичок. — Знаете ли, первый раз в жизни я познакомился с частным… — он хихикнул над собственной смелостью, — детективом.
— Какое совпадение! Я тоже первый раз в жизни встретился с антикварным… — Я вдруг перехватил полный ужаса взгляд Шэрон и, поразмыслив, добавил: — Коллекционером.
Ну, — сказал он, радостно потирая руки, — почему бы нам не присесть, не выпить и не поговорить о… краже?
Я занял ближайший диван, а Шэрон села напротив меня, аккуратно положив ногу на ногу так, что я смог увидеть ямочки на ее коленках. Но не более того. Слейтер нажал на кнопку в панели стены, затем, подпрыгивая, вернулся к дивану и уселся рядом со мной. Дворецкий появился так быстро, что было ясно — он наверняка подслушивал.
— Это определенно нужно отпраздновать, — сказал Слейтер.
— Да, думаю, по этому поводу мы должны выпить. Балмер, принесите шампанского!
— Да, сэр. — Дворецкий неторопливо, полный достоинства, удалился.
Слейтер снова потер руки.
— Тучи сгущаются, моя дорогая, — почему-то просияв, заявил он. — Мы уже втянуты… да… в сети международной интриги! — Старичок озорно покосился на меня. — Думаю, без всякого сомнения, мистер Бойд, вам понадобится… — Он снова хихикнул. — Быть во всеоружии.
Я медленно прикурил сигарету и оставил спичку догорать, так как в голове у меня мелькнула шальная мысль, не поджечь ли этого хихикающего розовенького старичка. Но тут я вспомнил, что он — клиент моего клиента, а без него вряд ли у меня был бы клиент.
— Тучи сгущаются! — с ликованием повторил Слейтер. — Я уже получил два письма с угрозами.
— Два? — Шэрон уставилась на него. — От кого?
— Первое — от Людвига Рэнца. Он пишет, что намерен завладеть винными сосудами за любую цену. И если я настолько глуп, что приеду на аукцион, то мне нужно приготовиться ко всему.
— Людвиг Рэнц? — Я посмотрел на Шэрон.
— Коллекционер из Европы, — пояснила она.
— Дешевый шарлатан! — бросил Слейтер. — Грязная, скользкая выгребная яма, а не человек. Почувствовал вкус к старине, когда помогал сперва нацистам, а потом — русским… грабить Европу. Новоявленный миллионер, сделавший себе деньги самым грязным способом, который только можно себе представить. А теперь пытается купить на них респектабельность. На это письмо можно не обращать внимания. С менталитетом этого идиота все ясно: он считает, что меня можно запугать подобным образом!
Вернулся дворецкий и принес напитки. Слейтер хранил молчание все время, пока тот снова не покинул комнату.
— А что насчет второго письма? — спросила Шэрон.
— Гораздо более интересное и, возможно… да! Гораздо более зловещее, — сказал Слейтер. — Думаю, мистер Бойд, ваша поездка в Лондон может даже закончиться… — последовал неизбежный смешок, — вооруженным нападением?
— Ну, — сказал я, беспомощно пожимая плечами, — догадываюсь. Кража, когда частный детектив должен быть во всеоружии, может закончиться вооруженным нападением. Так что же насчет второго письма?
— Ах да! — Глазки старичка заблестели. Он порылся во внутреннем кармане своего пиджака, вытащил письмо и аккуратно его развернул. — Конечно, в нем нет обратного адреса, и оно без подписи. Позвольте мне зачитать его вам. — Слейтер отстранил письмо от глаз на расстояние вытянутой руки и все же исхитрился взять его в фокус. — Напечатано на машинке, — сказал Слейтер. — Оно гласит: «Дорогой мистер Слейтер, нам стало известно, что с вами в контакт вступил человек по имени Донаван. Речь идет о частной аукционной продаже двух предметов антиквариата из Китая, которая в скором времени состоится в Лондоне. Эти предметы изначально были украдены из национального музея, а попытка передать их частному коллекционеру не только незаконна, но и совершенно аморальна. Народ — законный владелец этих предметов старины — намерен истребовать их обратно и возвратить музею. Мы должны предупредить вас, что не потерпим никакого вмешательства в это дело. И любой, кто принимает участие в этом так называемом аукционе, действует на свой страх и риск». — Слейтер подмигнул нам, глазки его блестели от возбуждения. — Итак, что вы думаете об этом, мистер Бойд? Разве это… э… э-э… не похоже на кольцо международного шпионажа?