Страница 25 из 110
- Что-то случилось? - спрашивал Эван уже не в первый раз, но ответа так и не получал.
Странно было, как девушка собрала со столов пациентов все недоеденные фрукты и выпечку (а такого добра всегда было много, просто обычно это Алису так не волновало), сложила в рюкзак Эвана, кладя туда ещё и пару бутылок с чистой водой.
Эван напрягся такой собранности и тоже начал невольно обращать внимание на шорохи и лишние звуки, только Алиса всё равно была внимательней. Он никогда не видел, как маг превращается в сгусток нервных окончаний, становясь очень чувствительным ко всем колебаниям воздуха и энергии, и сделал вывод, что лучше Алису не раздражать.
- Собирайся. - наконец сказала она, появившись слишком внезапно за его спиной.
Милки уже довольный сидел в тряпичном мешке и лупал глазами в жажде приключений.
- Куда?
- Куда угодно, - ответила она и снова обернулась, - Главное, подальше отсюда.
- Как поедем?
- Я покажу мастер-класс по запутыванию следов.
- Подожди, мне надо собрать вещи...
- Эван! - рыкнула Алиса, - Забудь про вещи, сейчас же спускайся по пожарной лестнице!
А потом кот в мешке, который держала Алиса, повёл себя странно: он начал издавать возмущённое мяуканье, а от взгляда сквозило агрессией. В это время Эван быстро побежал в свою палату за вещами, а Алиса, чертыхаясь, пошла за ним, осторожно заглядывая за угол.
Проходя мимо тележки уборщицы, она осторожно вытянула бумажный пакет, в котором пожилая женщина припасла пару круасанов, но выпечка интересовала Алису меньше, чем сам пакет. Она прислонила его ко рту и начала в него дышать, как делают люди больные астмой или испытывающие приступы паники.
Милки шипел и пытался выбраться из мешка, а Алиса затянула верх верёвкой и выругалась:
- Заткнись, Милкис! Ещё звук и я окуну тебя в ледяную воду!
Она говорила со злостью и её же источала, но животное всё равно вело себя неадекватно. Крадучись, девушка прошла к палате Эвана, как вдруг её глаза заслезились о боли, будто прямо в её лицо прыснули слезоточивым газом. Будь она впервые в такой ситуации, то наверняка растерялась бы, но Алиса была собрана и знала, чего ждать. Не теряя магию понапрасну, она лишь двигалась на ощупь вдоль стены и по-прежнему дышала в пакет.
"Господи-как-же-больно! Молчи, не говори им ничего!" - услышала она мысли Эвана, который был совсем недалеко, где-то за стеной.
Открыв дверцу ниши, где хранился пожарный шланг, Алиса осторожно достала содержимое и как можно тише прокралась за дверной проём комнаты, где слышалась знакомая речь на сакрите:
- Сделайте всё быстро и чисто. Никто не должен заподозрить здесь магию, иначе мы рискуем обнаружить себя! - давал команды предводитель паладинов.
- Вуарно подозревает?
- Возможно, но не уверен. Его секретарь говорит, что да.
Алиса нахмурилась и телекинетическим воздействием открыла воду, медленно проходящую по шлангу. Ей не нужно было лишнее внимание, поэтому всё было тихо и довольно медленно, но вода всё же текла по полу, распространяясь по коридору к палатам.
Эван был жив, она это знала, ведь слышала его мысли:
"Алиса, прости... ты говорила мне, а я не послушал! Ну почему же я такой неудачник?"
Кот заёрзал в сумке, выдавая шорохи по ту сторону стены, на что командир паладинов среагировал моментально:
- Проверь. - тихо приказал он, а Алиса в сердцах выругалась на кота, который не мог спокойно усидеть на месте.
Едкий запах тех трав, что были для неё опасны, усиливался с каждым шагом паладина, но она лишь задержала дыхание и зажмурилась, навострив уши. Поверяя лишь слуху, она ловким движением приблизилась сзади к бывшему островитянину, которого выдавал средний рост и особенный разрез глаз, закрыла ему рот ладонью и немедля свернула ему шею.
Неприятный характерный хруст шейных позвонков уже нельзя было ни с чем перепутать, поэтому у Алисы оставались считанные секунды до облавы. Она села на корточки, затаившись, и пустила сильный разряд тока по воде одним лишь указательным пальцем.
Не имея прежних запасов сил, она почувствовала головокружение и слабость, но это были мелочи по сравнению с тем, что в это время происходило с паладинами, до которых добралась вода, проводящая ток. Их бил разряд, испепеляя словно на электрическом стуле, запахло палёной плотью и послышался звук падающих на пол тел, но не все из островитян пали жертвой Квинтэссенции.
Алиса уверенно вступила в палату, как только справилась с головокружением, и дёрнула Эвана за руку. Он сидел на кровати и держался за живот, в котором торчал складной нож. Кровь капала на пол, но Алиса без слов тащила за собой молодого мужчину, а он хватал воздух в шоке от происходящего, ведь никогда не видел ничего подобного.
- Алиса... - позвал он судорожно, - Они мертвы... да?
- Да, - сурово ответила она, - Но это лишь часть тех, кто в этом здании. Наберись сил, всё ещё не закончилось.
- Откуда ты знаешь?
- Я чувствую запах. Они вытравливают меня.
Эван принюхался и тоже почувствовал какой-то не очень приятный аромат, напоминающий церковные или экзотические благовония. Он не любил такие запахи, но максимум, к чему эта неприязнь могла привести, так это к лёгкому головокружению или тошноте, но Алиса вела себя так, будто это действительно представляло опасность.
В подтверждение мыслям Эвана, она остановилась, облокотившись на стену, и начала дышать в бумажный пакет, будто воздуха ей не хватало. Её глаза слезились, а кожа выглядела ещё более нездорово, чем обычно.
- Скажи, чем я могу помочь? - спросил он, прижимая руку к животу.
- Держись, - сказала она, не глядя на него, - И слушай меня. Это всё, что ты можешь сделать. У тебя серьёзное ранение, но я тебя вылечу, если ты продержишься хотя бы час.
Он почему-то улыбнулся и сжал её ладонь, услышав в её интонации дрожь.
- Я тебе нужен, - сказал он тихо, - Это не совсем то, чего бы я хотел, но и этого достаточно. Спасибо тебе...
И она посмотрела на него:
- Эван, будь я нормальной, мы бы могли действительно подружиться. Извини, что я не могу проявить к тебе больше теплоты. Я стараюсь, но я - эмоциональный ноль, я даже к ребёнку своему ничего почти не чувствую.
- Вот почему ты так себя ведёшь... чувство вины?
- Я очень хочу чувствовать, - объяснила она, - Но единственное, что я могу сказать в твою пользу, это что я волнуюсь за тебя, что ты мне дорог. Только моя душа больше никак не реагирует на все эти сантименты.
- Не правда, - он отвёл взгляд и серьёзно посмотрел в окно, - Ты реагируешь, когда речь заходит о твоём муже. Признай это.
- Это очень больная тема, - честно сказала она, - Всё, что с ним связанно, заставляет меня чувствовать, но это чувство - боль.
- Почему?
- Я не знаю жив ли он.
- Но ты чувствуешь боль, потому что он тебе не безразличен?
Она хмыкнула и закрыла глаза, будто погружаясь в воспоминания, а когда открыла их, оттуда текли самые настоящие слёзы, но на лице была улыбка. Грустная.
- Не безразличен, - прошептала она, - Так не безразличен, что я рушу грани жизни и смерти только для того, чтобы убедиться, что он жив, и чтобы родить ему ребёнка, о котором он так мечтал. В нашем малыше будет и он и я. Вместе.
Эван смотрел в лицо Алисы, затаив дыхание. Он не ожидал от неё слёз, не знал, что в её словах может быть столько нежности и тоски, ведь она никогда так не говорила. Алиса улыбалась в пустоту так, как никогда он не видел, ведь в эти секунды не было никого более любящего и живого, нежели эта странная девушка.
- Теперь ты чувствуешь? - спросил он, - Как человек?
- Чувствую, - хмыкнула она, - Только вряд ли в душе обычного человека может уместиться то, что у меня внутри. Это целая Вселенная. Дай Бог тебе, Эван, хоть частичку.