Страница 6 из 105
— Почему же он психует? — осторожно спросил я.
— Главным образом из-за тебя, — ободряюще сказала Аннабел. — Думаю, тебе лучше войти к нему.
— Наверное, мне лучше уехать из города, — возразил я. — Вернусь завтра, а к тому времени он, возможно, поостынет.
Я был уже на полпути к выходу, когда услышал, как позади меня открылась дверь.
— Уилер! — заревел Лейверс. — Иди сюда!
Я обернулся.
— Добрый день, шериф, — спокойно сказал я. — А я как раз собирался…
— Сюда! — загремел он.
У меня не оставалось выбора. Я вошел в его кабинет, и он захлопнул за мной дверь. Полник стоял у стены по стойке «смирно», взгляд его выражал беспокойство.
— Где ты был? — со сдерживаемой яростью проскрипел Лейверс, тяжело опускаясь на стул за письменным столом.
— Разговаривал с редактором «Трибюн», сэр.
— Удостоверился, что твое имя попадет в газету, а? Ты еще днем знал, что ресторанное алиби Торча и Флетчера непрочно?
— Да, сэр.
— Тогда почему же, черт возьми, ты не пошел с Полником и не арестовал их?
— За что?
— За убийство! Ты что, дурак? За что же еще?!
Я ненадолго закрыл глаза, потом снова медленно открыл их.
— Мы уже говорили об этом, сэр, — устало сказал я. — Даже если их алиби непрочно, этого еще недостаточно для ареста.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что я не знаю, о чем говорю? — спросил шериф тихим угрожающим голосом.
— В этом вопросе да, сэр.
— Очень интересно, Уилер! Возможно, у тебя есть идея получше?
— Я думаю, нам нужно выяснить, почему Флетчер и остальные приехали из Лас-Вегаса сюда, — сказал я. — И единственная возможность выяснить это — там.
— Понимаю. — Голос его все еще был тихим. — И, естественно, человек, который должен поехать в Вегас, лейтенант Уилер?
— Я думаю, вы так и решите, сэр.
— Мы только начали расследовать дело об убийстве, — сказал Лейверс, повышая голос. — Тебе, Уилер, возможно, и не существенно, кто убил мою племянницу, а мне — важнее важного! У нас есть веские основания арестовать Флетчера, но ты не хочешь, чтобы мы делали что-нибудь, не удостоверившись, что твое имя попало в газеты. Теперь ты желаешь получить оплаченный отпуск в Лас-Вегас? Не жирно ли?
К тому времени, как он произнес последние слова, голос его достиг наивысшего накала, и чернильница на столе подпрыгивала, составляя компанию вздрагивающему Полнику. Я зажег сигарету, чтобы как-то скоротать время. Когда я закурил, лицо шерифа было красным от ярости.
— Тебя прикомандировали к моей службе из отдела по расследованию убийств, — неожиданно нормальным тоном сказал он. — Мне очень легко возвратить тебя на место с соответствующей характеристикой, после которой тебя разжалуют в сержанта, если не в полисмена! Ты не популярен в отделе, Уилер!
— Нет, сэр. Я думаю, вам интересно будет послушать, что сегодня говорил Клинтон Дэник, редактор газеты…
— Мне наплевать на то, что он говорил!
— Но это важно, шериф, — сказал я и продолжал говорить, не давая ему возможности вставить слово.
Когда я закончил, в кабинете наступила неожиданная тишина. Я увидел, что Полник вытащил из кармана носовой платок и украдкой вытер лицо.
— Так ты намекаешь, что Дэник имел в виду… — начал Лейверс. — Будто я связан с Флетчерсм и стану закрывать глаза на их игорный бизнес?
— Да, сэр.
— Значит, арест Флетчера должен прочистить ему мозги на этот счет, не так ли, Уилер?
— Нет, сэр. Ведь убили вашу племянницу. Если вы постараетесь и упечете Флетчера в газовую камеру без очевидных доказательств против него, будет очень похоже на то, что вы к нему неравнодушны, а это вам невыгодно. Вот и все.
Лейверс почесал нос.
— Вы верите, что я имел дела с Флетчером? — тихо спросил он.
Я прямо взглянул на него.
— Не знаю, сэр.
Комнату огласило слабое бульканье. Я взглянул на Полника и увидел, как он, вытаращив глаза, смотрит на меня.
— Ну вот что, — сказал Лейверс. — Спасибо, Уилер. Теперь все точки над «і» расставлены. Я думаю, что тебе лучше покинуть нас.
— Хорошо, сэр. Я скажу инспектору Мартину, что ваш доклад поступит к нему позже.
С минуту он тупо смотрел на меня.
— Мартин? Черт возьми, зачем ты собираешься к нему?
— Он — шеф отдела по расследованию убийств, — разъяснил я. — Мне ведь надо возвращаться туда?
— Кто тебе сказал! — заревел Лейверс. — Я говорю о Лас-Вегасе! Ведь ты хотел туда поехать? Ну и… уматывай!
Он вскочил со стула и покатился к двери. Потом неожиданно остановился и посмотрел на меня. Взгляд его горел злобой.
— А пока тебя не будет, — хрипло сказал он, — я прикажу Полнику установить в моем офисе игральные автоматы!
Дверь захлопнулась. Полник тщательно вытер лицо и с восхищением посмотрел на меня.
— Ну, лейтенант! — воскликнул он благоговейным голосом. — А я думал, что старуха устроила мне настоящую головомойку!
Глава 4
У меня оказался отличный стол для наблюдения за полуночным представлением, прямо напротив сцены. Фазан под соусом был великолепен, и я не беспокоился о размере счета. Ведь это было последнее развлечение Уилера в Лас-Вегасе.
Заиграла музыка, раздвинулся занавес, и кордебалет поднял на меня свои левые ноги, опустил, потом то же проделал правыми ногами. В конце ряда находилась блондинка с самыми длинными ногами, какие я когда-либо видел. Она казалась интересной, но я сказал себе, что пришел по делу и не могу тратить на нее время. А вообще-то можно бы позволить себе и блондинку.
Официант принес мне очередную порцию выпивки, и я, прислонясь к спинке стула, начал расслабляться, наблюдая, как кордебалет извивается, качая задами в моем направлении, но ведь я здесь по делу… Я начал понимать, почему этот бизнес так популярен у дельцов и почему некоторые их привычки носят уголовный характер.
После кордебалета к микрофону подошел конферансье.
— Леди и джентльмены, мы имеем удовольствие представить здесь, в «Снейк АйЗ», игорный бизнес высшего класса. Самый главный выигрыш сегодняшнего вечера для вас, счастливчики… Габриель!
Огни постепенно погасли, сцена погрузилась в темноту. Только пятно в середине осталось освещенным, и в нем возникла она.
Высокая брюнетка с коротко подстриженными волосами. Это придавало ей какой-то взъерошенный, но по-своему шикарный вид. Она стояла на сцене, глядя на публику, под ярким светом прожекторов, и казалась дерзкой. Ей не хватало только пары маленьких рожек, чтобы походить на забавного бесенка. Ее кожа была темно-кремового цвета. Груди — остроконечные вершины-близнецы высшего класса. Талия под ними расцветала пышными бедрами. Ноги заставляли забыть о блондинке в голубом.
Она неподвижно стояла в центре сцены около минуты, абсолютно обнаженная. Потом свет прожекторов погас так же быстро, как и зажегся.
Мужская половина публики протестующе завыла. Потом вой перешел в бормотание — это жены боролись за супругов и одержали верх. Оркестр играл тихую музыку, но никто ее не слушал.
Я сидел, надеясь, что за сценой есть электрик, который мог бы починить прожектор. Когда эта надежда была почти потеряна, свет снова зажегся. Габриель была в центре сцены, но уже одетая. Она беспечно подождала, пока смолкли протестующие крики, потом шагнула к микрофону.
— Леди и джентльмены, — сказала она глубоким гортанным насмешливым голосом. — Извините меня за краткость моего выступления. Но я думаю, что вы согласитесь: я сняла с себя все эти пустяки… — Она подождала, пока смолкли аплодисменты, сохраняя на лице все то же дерзкое выражение. — А теперь, — вежливо продолжила она, — вам бы хотелось, чтобы я сделала что-нибудь для вас?
Невысокий лысый джентльмен в переднем ряду что-то забормотал, но неожиданно умолк: жена ткнула его локтем под ребра.
Брови Габриель приподнялись.
— Думаю, я не нарушу традиции, — сказала она, — я ведь и в самом деле артистка. Мне нравится знать, что моя программа что-то несет…