Боль

Так, эти мысли нужно оборвать, отодвинуть, сделать с ними что угодно, но отложить на потом. Сейчас, мне нужно улыбаться Алексу и разделить с ним радость от нашей помолвки, пока он не понял, насколько равнодушна я по сути к этому действию. Крайне важно, чтобы он никогда не узнал, что является только ширмой, да и то, не очень надежной, между моими чувствами и его братом.

«Выныривая» обратно из потока своих мыслей, не сразу сообразил, что Александр уже успел распланировать нашу свадьбу и сейчас обсуждал со мной, куда мы поедем на «медовый» месяц. У меня было предложение – на север, желательно – к самому полюсу, чтобы замерзнуть, но вряд ли такое предложение стоило вносить. А значит – я буду соглашаться с его идеями, это большее, на что меня сейчас хватит. Потом я попытаюсь проявить максимальное участие в подготовке свадебных торжеств, но только не сегодня.

-Николь, думаю, раз Лукас будет моим шафером, ты могла бы позвать подружкой невесты свою тетку. Раз уж они встречаются…

Анну? Подружкой невесты? А может лучше самой невестой? А женихом ей разбуженного медведя подсунуть? Или поискать людоеда…

-Отличная идея. Я поговорю с ней при встрече. Извини, мне нужно освежиться.

С такой скоростью, что кажется могла бы прошибить стену, я рванула в сторону уборных. Уговаривая саму себя, что Александр ни в чем не виноват, он просто не знает, да и не может знать, моего отношения к этому «союзу». Для него все наоборот, как в романе: он женится на мне, а брат его – на моей тетке и «жили они все долго и счастливо». Совсем не похоже на реальность, в которой я стала дрянью, которая использует людей, Лукас нашел женщину, которая может причинить мне больше всего боли, а Анна – очередного богатого мужа, хотя в данном случае, вряд ли будет разводиться в ускоренном режиме.

Умываясь максимально холодной водой, пыталась привести свои эмоции в порядок – еще довольно долго нужно сохранять спокойствие и ни в коем случае не сорваться. Улыбаться и радоваться. Я ведь знаю, что такое быть счастливой невестой. Уже была, правда, настолько давно, что и не вспомнить. Хотя тот вечер стоит перед глазами, словно все это было вчера. Тогда Лукас «показывал» мне их дом. Тогда все началось. А закончится через полгода. Этот гроб будет заколочен огромными гвоздями и опущен на максимальную глубину.

Только нужно еще забыть, нашу последнюю встречу…

Ноябрь 2011

Лукас

Верный рыцарь идет вслед за своей дамой. Только вот «рыцарь» подкачал, не должен был нападать на нее несколько месяцев назад. Хотя с задачей сторожевого пса и справлялся в течение нескольких месяцев достаточно неплохо. Точнее, с караульного пса, который только наблюдает, но ни коим образом не охраняет.

Зря пошел вслед за нее. Слишком уж дикие, шальные мысли охватывали. Нет, никакой жажды убийства – это все же было временно помрачение, как мне хотелось верить. Зато с каждым ее шагом, с тем, как ткань юбки колыхалась, на каждом ее шаге, я все больше хотел провести рукой по обнаженным ногам, подняться выше, проверить, есть ли нижнее белье. Не имел на это больше никакого права, но только и думал о том, как бы еще раз оказаться в ней, вспомнить, какого этого. Без какой – либо нежности, а быстро, грубо, вторгаясь и покоряя своей воле, подчиняя.

Хотя неплохо бы было для начала сказать хоть какие – то слова. Например – что я прошу прощения, сожалею о своем поступке, как ни о чем ранее. Что являюсь ревнивым козлом, который долгие годы издевался над ней, и тут же слетел с катушек, когда понял, что она спит с моим братом. Рассказать, какой ужас испытал, представив, что она может стать его женой, в то время, как мне точно известно, чья на самом деле Николь.

Только все эти правильные мысли ни черта не значили, так как исполнения их не будет. Я просто буду идти следом за ней и представлять, какой она была в постели раньше. До тех пор, пока…

В этот момент, воробей остановилась около кирпичной стены, еле касаясь пальцами кладки, как будто наслаждаясь ощущением прикосновений. Практически невидная, просто очертания, силуэт.

Приближаясь к ней, я ни о чем не думал, не решал и не сомневался. Просто шел следом, также, как и до этого. И только в самый последний момент испытал отголоски сомнения: оттолкнет или …

Николь

«Городские сумасшедшие» - это мы. Те, кто бредут ночью, без разговоров и того, чтобы оглянуться на другого. Неспешно, без всякой цели, просто прогуливаясь и не зная, что сказать друг другу. Да и есть ли такие слова, которые могли бы обрисовать нынешнюю ситуацию, мои эмоции, его?

Он хотел меня убить. Я его простила в тот же момент, только не сказала об этом. Есть глубокое чувство, в котором столько всего намешано, что даже сама толком разобраться не могу, уж не знаю, какие успехи в этом сделал Лукас. И есть тот факт, что сегодня ночью я вышла на прогулку, а он оказывается ночевал около моего дома несколько месяцев. А еще – есть дорога. Хорошо освещенная с одной стороны, тогда как на противоположной уже трудно различать с такой же четкостью заборы, как с этой. Если пройти еще немного, то выйдем к той части, которая отделяла этот район – от другого и по – странности, выражалось это забором, сложенным из кирпича, длинной метров в десять и без всякого освещения.

Ни от чего не ограждая, так как обойти его было делом нескольких секунд, этот забор стоял чуть ли не по середине дороги. Наверное, дойдя до него, я развернусь обратно, не отправляясь в дальнейшую прогулку. Только обойду его и в этот момент посмотрю в глаза Лукаса. Круг будет завершен у моего дома, возможно, в таком же молчание. Но ведь и не было обещания о разговоре – только ночная прогулка.

А вот и очертания уже виднеются. Еще минут пять – десять, прежде чем моя «цель», будет достигнута. Подходя все ближе и ближе, я начала считать шаги, чтобы хоть как – то отвлечься, занять себя, только перестать ощущать, насколько близко ко мне находится Лука. Принудительно пытаясь увлечься счетом и изучением асфальта. Двигаясь только к своей цели, желая упереться в нее прямо носом. Прикоснуться к кирпичам, провести по ним рукой, ощутить хоть что – то, раз уж не его.

Возможно, именно этого я и ждала. Того, чтобы он стал прежнем, тем, кто не спрашивает, а просто берет, тогда и как хочет. Не насилует, но точно знает, что я никогда не откажу и всегда отвечу на его желание. Без вопросов и предложений, без каких – либо прелюдий. Лукас просто подошел и положил руку на мое бедро с одной стороны, а второй, слегка обхватил меня за основание шеи. Неспешные поглаживания ноги, довольно быстро сменились резкими рывками юбки вверх, когда уже ощущала холод поздней осени, но знала, что это не продлится долго.

В чем – то это отдавало грязной порнографией, то как он продолжал держать меня и расстегивал собственные джинсы. Как проникал в меня, соприкасаясь с ледяной кожей, выше чулок. Не занятия любовью, чистый секс, грубость и жесткость, в которых было больше любви, чем в самых неторопливых и нежных ласках. Желание, которое началось с того момента, как я поняла, что он не собирается говорить, а только – брать.

Упираясь руками в стену, подчиненная ритму его движений, тому, как он держал меня, впервые, за все это время я ощутила и жажду жизни, и желание, и то, что я жива и могу жить дальше.

Глубоко, настолько, что испытывала боль от его проникновений, но и дрожание внутри, то как напрягаются мышцы, уже готовые, знакомые с этими ощущениями. Тело – оно всегда знает, когда его берет хозяин и отвечает, отдает свое удовольствие в умелые руки. Но в самый последний момент, он полностью вышел из меня и развернул лицом к себе. Смотря сверху вниз, прямо мне в глаза, он обхватил руками мои бедра, меняя позицию, и стремительно, с резкостью проникая в меня.

Я ощущала все это на каком – то животном уровне, его глаза, его движения во мне, то как стискиваю его плечи и охватываю ногами. Пока не почувствовала приход того самого состояния, в котором терялась и растворялась, уже не особо понимая, что происходит. С кружащейся головой, когда нет никаких мыслей – только это…