Страница 6 из 54
Позже Артюр всё чаще стал рассказывать Эрнесту Делаэ о книгах, которые читал, но больше всего говорил о поэзии — предмете, который был совершенно недоступен его брату Фредерику и весьма сомнителен в глазах госпожи Рембо, признававшей только Библию. Артюр цитировал Виктора Гюго, Теофиля Готье, Шарля Бодлера, Теодора де Банвиля. Он уже сочинил несколько стихотворений, которые показывал своему другу. В одном из них описывался цирк с укротителями, амазонками, попугаями, клоунами, разными зверями в клетках и громкой музыкой. Словом, некое попурри из шумов, красок и фантасмагорий.
Второе стихотворение Артюр начал сочинять в 1868 году. К этому времени он входил в число самых одарённых учащихся коллежа, им восхищались большинство преподавателей, начиная с его нового наставника Поля Дюпре, молодого уроженца Арденн, получившего диплом по литературе в Академии Дуэ. Одержимый французской и латинской поэзией, он был очень внимателен к своему ученику. Поль Дюпре вскоре обнаружил, что Артюр отличается от всех других учащихся, включая семинаристов, которых к тому же презирает и сторонится. Он понял, что у мальчика гордый характер. Эта неколебимая, почти чрезмерная гордость, унаследованная Артюром от матери и её арденнских предков, молодому учителю вовсе не казалась недостатком. Для Дюпре не осталось незамеченным и то, что подросток нашёл своим чрезвычайным дарованиям выгодное применение: писал сочинения за некоторых из своих одноклассников, за что получал от них деньги.
На годовом конкурсе по латинскому стихосложению, где была задана тема «Оды» Горация, вундеркинд Артюр удивил самого Поля Дюпре, подав ему после трёх часов работы безупречно написанный текст из восьмидесяти стихов[5], один краше другого. Стихотворения отличались свободой и естественностью и свидетельствовали о мощи воображения автора. Гордясь своим учеником, наставник сразу же отослал его сочинение в Академию Дуэ, и оно было опубликовано в выпуске официального бюллетеня этого учреждения — «Вестнике среднего, специального и классического образования», — 15 января 1869 года. Артюр, разумеется, тоже был горд.
Новым поводом для гордости стала публикация в выпуске того же бюллетеня от 1 июня второго из его конкурсных сочинений под названием «Ангел и дитя» (на этот раз пятьдесят пять строк), написанного по мотивам одного малоизвестного произведения писателя из Нима — Жана Ребуля. А в августе Артюр получил сразу восемь первых премий: как первый ученик в классе, за основы религии, латинскую прозу, перевод с латыни, латинское стихосложение, перевод с греческого, историю и географию, декламацию. Картину омрачало одно — математика, которая была для Артюра настоящей terra incognita, более таинственной и недоступной, чем затерянный в океане остров Робинзона Крузо.
Да, Рембо чувствовал, что он не такой, как другие. Не то чтобы выше их, но что он рождён стать поэтом, настоящим поэтом, который рано или поздно будет способен соперничать с любым из авторов, публикующихся ежемесячно в «Современном Парнасе, журнале новых стихов». Журнал представлял собой шестнадцатистраничные брошюры, которые с 1866 года выпускал парижский издатель Альфонс Лемер. Артюр на деньги, вырученные у товарищей по учёбе, покупал эти брошюрки в книжном магазине Проспера Летелье — на первом этаже того самого дома номер 12 по улице Наполеона, где он родился. В том же книжном магазине он впервые увидел и небольшие сатирические листки, которые познакомили его с рисунками художников-карикатуристов, таких, как Оноре Домье, Андре Жиль и Альбер Юмбер.
Его гордость, которую нарочно подчёркивал, нравилась не всем его преподавателям. Некоторые предсказывали, что этот подросток, хотя и силён в латыни и французской поэзии, кончит плохо. Другие считали его высокомерным, малообщительным, скрытным, склонным дурачить своих приятелей. Они ещё не знали, что в марте 1869 года, выполняя задание по переводу на французский отрывка из «De natura rerum»[6] Лукреция, он просто-напросто переписал, изменив лишь мелкие детали, перевод, выполненный Сюлли Прюдомом и опубликованный Альфонсом Лемером всего за несколько недель до того. А прочитав его стихотворение «К Венере», учителя сочли автора бесстыдным язычником:
Эти же самые преподаватели были крайне удивлены, обнаружив, что в выпуске от 2 января 1870 года очень популярного воскресного «Журнала для всех» опубликован ещё один образчик творчества Рембо — жалостливое стихотворение из ста четырёх строк под названием «Новогодние дары сирот». То был первый из его опубликованных оригинальных текстов на французском языке. Но учителя не знали, что их воспитанник в этот раз черпал вдохновение уже не у Сюлли Прюдома, а у Франсуа Коппе, и в некоторых местах без всякого стеснения использовал слова, выражения и обороты речи из его сборника «Современные стихи» и пьесы «Прохожий», изданных за полгода до того опять-таки Альфонсом Лемером…
Осенью очередной учебный год начался с курса риторики, а в середине января 1870 года дирекция для ведения этого курса зачислила в штат нового преподавателя. Звали его Жорж Изамбар. Родился он в декабре 1848 года в Париже. Воспитывали его две женщины, сёстры из одной семьи в Дуэ, дружившей с его матерью, которая умерла от холеры через несколько месяцев после его рождения. Он стал четвёртым ребёнком в семье, отец их был коммивояжёром.
Получив в девятнадцатилетнем возрасте диплом по литературе, Жорж Изамбар начал свою карьеру преподавателя на севере, в Азебруке. Он был робок, по-видимому, из-за двух своих врождённых недостатков — близорукости и частичной глухоты, но поприще преподавателя его необыкновенно увлекало. Между ним и Артюром почти сразу возникли не вполне ясные для посторонних отношения, поначалу что-то вроде молчаливого взаимного понимания, вскоре переросшего в настоящую привязанность.
Подобно Полю Дюпре, Жорж Изамбар видел, что этот отличник, этот «хрупкий и застенчивый Мальчик-с-пальчик», в самом деле не такой, как все, что в нём есть нечто особенное, даже исключительное.
Со своей стороны, юный Рембо, поощряемый этим наставником, удвоил усердие и старался предъявлять ему безупречно выполненные задания. Но больше всего он мечтал о том, чтобы стать его другом.
5
То есть строк (в современной обиходной речи слово «стих» нередко употребляется в значении «стихотворение»), — Прим. ред.
6
О природе вещей (лат.).