Артюр Рембо

«Рембо, хотя его и заносило в сферы заповедные, хотя он отведал запретного плода, всегда умел избегать большой пагубы. Я бы даже сказала, что, покоряя вершины, он исполнял некую миссию, предназначенную ему Провидением. <…> Я абсолютно убеждена в том, что его высокая душа облеклась на земле в мишуру неверия, дабы убедительнее доказать людям тщетность их бунта против Высших сил».

Мотивы, которые побуждали её отстаивать перед публикой именно такой образ брата, вполне понятны, но нередко её претензии на исключительное владение всей правдой об Артюре Рембо вызывали раздражение почитателей поэта и писавших о нём авторов.

Несмотря на многочисленные нелестные высказывания Рембо о своём родном Шарлевиле-Мезьере и его частые попытки бежать из него куда-нибудь подальше, горожане не остались в обиде на своего земляка, благодаря которому их город получил мировую известность. Едва ли не все туристы, посещающие его, едут туда не ради его архитектурных памятников, а для того, чтобы увидеть места, где прошли детство и юность поэта. В наши дни всё в городе напоминает о его гениальном сыне. В 1901 году к десятилетию смерти Рембо на площади перед вокзалом был установлен его бронзовый бюст. В 1977 году в шарлевильском сквере появился другой памятник Рембо. Скульптор Эрве-Тонгле представил юного поэта погружённым в свои грёзы. На постаменте воспроизведены слова Рембо: «Надо быть абсолютно современным».

На набережной Артюра Рембо (набережная с таким же названием, но не речная, а морская, существует в городке Сен-Сиприен на Французской Ривьере) в старинном, похожем на большой парковый павильон здании бывшей водяной мельницы размещён литературный музей Рембо, где экспонируются принадлежавшие ему вещи, документы, рукописи, среди которых есть автограф сонета «Гласные».

На той же набережной, на втором этаже дома, в котором с 1869 по 1875 год жила с четырьмя детьми госпожа Рембо, теперь находится оригинальный музей под названием «Дом дальних мест». Его экспозиция даёт возможность совершить путешествие вслед за Рембо по городам, странам и континентам. В каждой комнате на полу изображена географическая карта с указанием маршрутов, по которым посетитель «переходит» из Штутгарта в Лондон, из Шарлеруа в Брюссель, из Адена в Харар, а на оконные стёкла проецируются соответствующие дорожные картины. Во внутреннем дворе дома оборудовано помещение для собраний литераторов и художников.

Летом 2010 года в арденнских СМИ появилось сообщение о том, что в Шарлевиле в заброшенном карьере неподалёку от городской ратуши найдена пещера, в которой когда-то любили уединяться приятели-подростки Эрнест Делаэ и Артюр Рембо. Там они играли в отшельников, делились своими фантазиями, курили трубки… Местные почитатели поэта не сомневаются в том, что это именно та пещера, о которой говорится в одном из писем Делаэ Артуру, где нарисован и её план. Сообщалось также, что пещера не оборудована, не ограждена и потому опасна для посещения. Автор одного из откликов на это предупреждение некий Ж. Л. Люмен довольно едко заметил: «Итак, подростки в 1870-е годы и наверняка ещё раньше “укрывались” в этом месте… Но сейчас, в 2010 году, доступ туда опасен, там нет ограждения, и потому оно только для опытных спелеологов. Короче, по мнению нынешних умных голов… современная молодёжь уже ни на что не годится, не способна сделать то, что было по плечу ребятам прошлых поколений… Я предлагаю этим умникам запереть своих детей за толстыми стенами, оградить их там от всего на свете, особенно от свободы… даже от свободы дышать. Но только позвольте другим ребятам расти на воле».

В селении Рош в Арденнах, где находилась ферма матери поэта, открыта небольшая постоянная экспозиция, посвящённая Рембо. Там же туристам предлагается семикилометровый кольцевой маршрут «По стопам Рембо».

Память о Рембо хранит и Париж. На площади Тейяра де Шардена напротив здания библиотеки Арсенала в 1984 году был установлен памятник поэту работы скульптора Ж. Р. Ипостеги, исполненный по заказу тогдашнего президента Франции Франсуа Миттерана. Идею монумента подсказало прозвище, которое дали Артюру его знакомые (его авторство приписывают Верлену), — «Человек в башмаках, подбитых ветром». Пародируя его, скульптор создал фигуру «Человека с башмаками впереди». То и другое выражения по-французски звучат совершенно одинаково и едва отличимы на письме (L’Homme aux semelles de vent — L’Homme aux semelles devant).

В июне 2012 года на улице Феру рядом с площадью Сен-Сюльпис на глухой кирпичной ограде здания налоговых служб, в котором располагался когда-то ресторан, где 30 сентября 1870 года Рембо прочитал «Пьяный корабль», появился полный текст этого стихотворения, написанный от руки нидерландским каллиграфом Виллемом Брейнсом: 100 строк стихотворения заняли около 300 квадратных метров стены.

В Марселе на здании больницы, где скончался Рембо, прикреплена памятная доска с надписью: «Здесь 10 ноября 1891 года по возвращении из Адена закончил своё земное странствие поэт Жан Артюр Рембо». А в городском приморском парке Прадо высится памятник поэту под названием «Пьяный корабль», который издали похож на скалистый утёс.

В Брюсселе установлена памятная доска на месте, где когда-то находилась гостиница и в одном из её номеров Верлен стрелял в Рембо.

В лондонском районе Кемден на стене дома 8 на Роял Колледж-стрит, где в мае — июне 1873 года жили Верлен и Рембо, установлена памятная доска.

Память о Рембо жива и вдали от Европы. В эфиопском Хараре дом, где когда-то он жил и вёл свои торговые дела, переоборудован под читальный зал, в котором экспонируются интересные фотографии.

В 1991 году к столетию со дня смерти поэта при французском консульстве в Адене был открыт культурный центр под названием «Дом Рембо».

В разных странах и городах, обычно прибрежных, встречаются гостиницы и рестораны с названием «Пьяный корабль».

Собрания стихотворений и писем Рембо постоянно издаются и переиздаются на многих языках, включая все европейские. Непрерывно множится число всевозможных публикаций о нём — от серьёзных научных исследований до популярных, а иной раз и примитивных очерков и заметок. Не прошёл мимо фигуры Рембо и кинематограф. В 1995 году вышел англо-франко-бельгийский фильм-мелодрама польского режиссёра Агнешки Холланд «Полное затмение», в центре которого история отношений Рембо и Верлена. Роль Рембо исполнил в ту пору двадцатилетний американский актёр Леонардо Ди Каприо.

Представители самых разных направлений современной поэзии, как, впрочем, и других видов искусства, оспаривают между собой право называть его своим предтечей.

Таким образом, слава «ясновидца», творца, на которую когда-то так самоуверенно претендовал гордый подросток из провинции и от которой так решительно и бесповоротно вскоре отказался, не только щедро вознаградила его редкостный поэтический дар и творческую дерзость, а заодно и пережитые им испытания, но и утвердила его особое место в мировой культуре.

Посмертная судьба Поля Верлена оказалась не менее завидной, чем у его когда-то близкого друга. В золотой книге французской поэзии их имена стоят рядом. Как и у Рембо, последние годы жизни Верлена оказались далеко не безоблачными. Но мытарства, которые он претерпел, были совсем иного рода, нежели те, что выпали на долю оставившего Европу Рембо. Вернувшись из полуторалетнего тюремного заключения в Бельгии, Верлен оказался в положении парии даже среди своих бывших собратьев по перу. В 1876 году он уехал в Англию, где в частных школах преподавал латынь, французский и рисование. Оттуда он послал в Париж в редколлегию «Современного Парнаса» для публикации подборку своих последних стихотворений, но там печатать их отказались.

После развода с женой, в результате которого он, по решению суда, лишился всего и ещё вынужден был платить алименты, он безуспешно пытался восстановить с ней отношения. Спустя несколько лет после развода Матильда вышла замуж и была счастлива во втором браке, что вызвало искреннее негодование Верлена. Некоторое время он воздерживался от употребления спиртного, но потом снова запил. В 1877 году Верлен вернулся во Францию и устроился преподавателем в католическом лицее в Ретеле. Там он познакомился с Люсьеном Летинуа, юношей из крестьянской семьи, к которому сильно привязался, а позднее даже стал выдавать его за своего приёмного сына. В 1879 году, узнав о судимости Верлена, руководство коллежа отказалось от его услуг. Вместе с Летинуа он уехал в Лондон.