Страница 13 из 13
Алексей Рыбин: «Одна из песен была придумана нами непосредственно в студии в процессе настройки инструментов. Незавершенные наброски текста к композиции “Асфальт” у Цоя уже были. Мы попытались играть какие-то немыслимые ходы, а Гребенщиков начал махать руками из аппаратной и кричать: “Это надо писать! Это надо писать! Это новая песня!” Она вся была построена на одном риффе, и в ней не было даже рефрена»[84].
Пару лет «Асфальт» регулярно исполнялся на акустических концертах, поскольку это была самая тяжелая и мощная вещь из всего репертуара «КИНО». Именно с нее весной 1982 года группа начала свое первое выступление в рок-клубе. В программу входили еще три рок-н-ролльных номера: гипнотический бит «Когда-то ты был битником», пивной марш-бросок «Мои друзья» и монотонная «Электричка», ритмически выдержанная в русле композиции Игги Попа «Passenger» и сыгранная позднее в жестком хард-роковом ключе в альбоме «Последний герой». «Электричка везет меня туда, куда я не хочу», — пел Цой низким голосом под энергичный аккомпанемент двух акустических гитар… Но реноме «КИНО» составили не вышеупомянутый рок-н-ролльный блок и не ироничная псевдоиндийская стилизация «Ситар играл», а по-мальчишески угловатые и романтичные «Восьмиклассница», «Бездельник», «Время есть, а денег нет», а также абсурдистский хит «Алюминиевые огурцы», написанный Цоем по следам осенних сельскохозяйственных работ[85].
В итоге вся студийная запись четырнадцати песен группы «КИНО» заняла полтора месяца. Завершив работу, молодые музыканты, горящие желанием сделать что-то принципиально новое, в духе «новых романтиков», занялись оформлением своего первого альбома. Поскольку время записи (вместе с песней «Асфальт», впоследствии выпавшей) составляло ровно 45 минут, то именно это число и увековечилось в названии — «Сорок пять» («45»).
Виктор Цой: «Первый альбом, который предшествовал нашему концертному выступлению, назывался “Сорок пять”. Назывался он так потому, что по времени звучания он длился 45 минут в первоначальной версии, с песней “Асфальт”. Потом мне показалось, что это неудачная песня, мы ее убрали оттуда, а название сохранили[86]. Записали мы его в принципе быстро, но между днями записи были большие паузы. Она не дописана, вышла без наложений, голый костяк, такой “бардовский вариант”. Я успел только в три песни наложить бас, и то сам накладывал. Мы бы, конечно, доделали, но вышла какая-то лажа со студией, и мы выпустили пленку. Слушать ее мне было стыдно, но уже сейчас, задним умом, понимаю — Борис был прав, пленка сделала свое дело. На мое удивление, она очень быстро и хорошо разошлась. Последовали приглашения на концерты из разных мест страны, мы начали ездить в Москву, были там много и часто, в Ленинграде с выступлениями было сложней, играли часто на квартирах. Как правило, играли акустический вариант.
Алексей Вишня: «Впервые я мельком увидел Цоя летом 1982 года. В тот день ко мне заехал звукооператор “Аквариума”, Слава Егоров, мы собирали временную студию для записи его песен и хотели сложить наше оборудование в один сетап и приступить к работе. Решив, что нам для этого необходимо, мы направились к Андрею Тропилло, в студию Дома пионеров, на соседнюю улицу. Пришли мы не очень вовремя: стены Дома пионеров наполнял странный гул: у-ууу-уу… аа-оаааа… ууууу-ууууу. В студии шла запись… На минутку выскочил Борис, приветствовал нас. Его лицо выражало восторг и озабоченность одновременно: “Идем, послушаем дубль, ломовая группа, ‘КИНО’ называется!” Борис поставил “Бездельника”. Цой смущенно стоял поодаль…»[88]
Именно с этой встречи Алексея Вишни и Виктора Цоя, произошедшей в коридоре студии Андрея Тропилло, позже начнется сотрудничество «КИНО» со студией «Яншива Шела», на которой будет записан не один хит «КИНО». А пока Вишня, находясь под впечатлением творчества Цоя, терзал слух родителей на слух подобранным «Бездельником» и фотографировал Виктора и Алексея, беспрестанно зазывая их в гости…
Изначально Виктор с Алексеем планировали сделать несколько фотографий в «новоромантическом виде» (с пистолетами в руках и в рубашках с жабо), чтобы использовать их в оформлении обложки альбома, но впоследствии от этой идеи отказались. Решено было взять за основу принцип оформления альбомов «Аквариума», обложки к которым делал Андрей (Вилли) Усов.
Алексей Вишня: «Когда “45” был полностью готов, я снял с оригинала пару копий, с них у меня переписал альбом весь двор. Захотелось обложку для пленки, подобную тем, какие Вилли Усов творил для “Аквариума”. Созвонились, решили посни-маться. За домом Рыбы на проспекте Космонавтов росла высокая трава, выше человеческого роста. Несколько снимков мы сделали дома, затем отправились к этой траве. Марьяна тонким пером рисовала обратную сторону пленки — названия песен, выходные данные. Я сфотографировал обложку с руки, при солнечном свете…»[89]
Фотографии, сделанные Вишней, вышли вполне приемлемыми, и с их помощью ребята качественно оформили обратную сторону обложки, красиво написав названия песен и выходные данные. И вот альбом «родился»…
Даже несмотря на то что альбом был акустическим, он стал довольно популярным в узких кругах любителей рок-музыки, хотя его выход совершенно не рекламировался и не освещался по телевидению.
В интервью журналу «Рокси» Цой называет песни «45» «бардовским вариантом» и признаётся, что был против выпуска этого альбома, поскольку запись, с его точки зрения, получилась сырой. Не менее скептически оценивал альбом и Рыбин, правда, спустя много лет: «Единственное, что в “45” есть хорошего, — это трогательная непосредственность песен. Сами же песни представлены на альбоме очень наивно, а аранжировки отсутствуют как класс»[90].
«Я думаю, что Цою хотелось, вероятно, не совсем того, что получилось, — вспоминал Гребенщиков. — Скорее всего, ему хотелось рок-н-ролльного звука — звука “КИНО”, который возник на их альбомах впоследствии. Но из-за нехватки людей, из-за моего неумения сделать то, чего они хотят, и их неумения объяснить, чего именно они хотят, получилось “45 ”»[91].
Показательно, что ленинградская рок-тусовка альбом поначалу вообще не заметила, а московский подпольный журнал «Ухо» назвал песни «КИНО» «расслабленным бряцаньем по струнам», в котором «серной кислотой вытравлены всякий смысл и содержание». В тот момент сложно было поверить, что всего через несколько лет бблыиая часть композиций из «45» будет звучать чуть ли не в каждом дворе под приблизительный аккомпанемент ненастроенных шестиструнных гитар…
Алексей Вишня: «Как музыканты они были тогда на уровне нулевом. Ничего не контролировалось на записи, как получалось, так и получалось… Цой умел играть на гитаре, но при этом его называли бряцалыциком, хоть он и умел извлекать из гитары звук. Пускай это был и бряцающий звук, но это был хороший бряцающий звук, хороший чес»[92].
Запись альбома тяжело далась Виктору и Алексею. Правда, и звукорежиссеру, и участникам группы «Аквариум» тоже. Виктор, в то время учившийся в художественном училище, отлынивал от занятий, выкраивая время на запись в студии, а Алексей, трудившийся монтажником сцены ТЮЗа, умудрялся получать мифические больничные, чтобы хоть как-то оправдать свое отсутствие на рабочем месте. Родные, конечно же, ни о чем не догадывались — ну, бренчат ребята на гитарах и пусть себе бренчат. Мало кто понимал, что за всем этим стоит…
84
Из воспоминаний Алексея Рыбина.
85
Кушнир А. 100 магнитоальбомов советского рока. Изд-во «ЛЕАН», изд-во «АГРАФ», фирма «КРАФТ+». М., 1999.
86
Из интервью Виктора Цоя. 1986.
87
Из интервью Виктора Цоя журналу «Рокси». Ленинград. № 11. 1983.
88
Вишня А. Поминальные заметки о Викторе Цое. Specialradio.ru, 17.12.2007.
89
Там же.
90
Из интервью Алексея Рыбина.
91
Из воспоминаний Бориса Гребенщикова.
92
«Знак кровоточил. Александр Башлачев». СПб.: Лим-бус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2011.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.