Страница 104 из 110
Тамарочка на табуретку влезла и кричит:
– Белочка! Лезь на стул! Скорее! Ты же промочишься.
А Белочка так испугалась, что и на стул забраться не может. Стоит, как цыпленок, съежилась и только знай себе головой качает:
– Ой! Ой! Ой!
И вдруг слышат девочки – звонок.
Тамарочка побледнела и говорит:
– Мама идет.
А Белочка и сама слышит. Она еще больше съежилась, на Тамарочку посмотрела и говорит:
– Ну вот, сейчас будет нам…
А в прихожей еще раз:
«Дзинь!»
И еще раз:
«Дзинь! Дзинь!»
Тамарочка говорит:
– Белочка, милая, открой, пожалуйста.
– Да, спасибо, – говорит Белочка. – Почему это я должна?
– Ну, Белочка, ну, милая, ну ты же все-таки ближе стоишь. Я же на табуретке, а ты на полу все-таки.
Белочка говорит:
– Я тоже могу на стул залезть.
Тогда Тамарочка видит, что все равно надо идти открывать, с табуретки спрыгнула и говорит:
– Знаешь что? Давай скажем, что это кошка корыто опрокинула!
Белочка говорит:
– Нет, лучше, знаешь, давай пол поскорее вытрем!
Тамарочка подумала и говорит:
– А что ж… Давай попробуем. Может быть, мама и не заметит…
И вот опять забегали девочки. Тамарочка мокрую скатерть схватила и давай ею по полу елозить. А Белочка за ней, как хвостик, носится, суетится и только знай себе:
– Ой! Ой! Ой!
Тамарочка ей говорит:
– Ты лучше не ойкай, а лучше тащи скорей корыто на кухню.
Белочка, бедная, корыто поволокла. А Тамарочка ей:
– И мыло возьми заодно.
– А где оно – мыло?
– Что ты – не видишь? Вон оно под роялем плавает.
А звонок опять:
«Дз-з-зинь!..»
– Ну что ж, – говорит Тамарочка. – Надо, пожалуй, идти. Я пойду открою, а ты, Белочка, поскорей дотирай пол. Как следует, смотри, чтобы ни одного пятнышка не осталось.
Белочка говорит:
– Тамарочка, а куда же скатерть потом? На стол?
– Глупая. Зачем ее на стол? Пихай ее – знаешь куда? Пихай ее подальше под диван. Когда она высохнет, мы ее выгладим и постелим.
И вот пошла Тамарочка открывать. Идти ей не хочется. Ноги у нее дрожат, руки дрожат. Остановилась она у двери, постояла, послушала, вздохнула и тоненьким голоском спрашивает:
– Мамочка, это ты?
Мама входит и говорит:
– Господи, что случилось?
Тамарочка говорит:
– Ничего не случилось.
– Так что же ты так долго?.. Я, наверно, двадцать минут звоню и стучу.
– А я не слышала, – говорит Тамарочка.
Мама говорит:
– Я уж бог знает что думала… Думала – воры забрались или вас волки съели.
– Нет, – говорит Тамарочка, – нас никто не съел.
Мама сетку с мясом на кухню снесла, потом возвращается и спрашивает:
– А где же Белочка?
Тамарочка говорит:
– Белочка? А Белочка… я не знаю, где-то там, кажется… в большой комнате… чего-то там делает, я не знаю…
Мама на Тамарочку с удивлением посмотрела и говорит:
– Послушай, Тамарочка, а почему у тебя такие руки грязные? И на лице какие-то пятна!
Тамарочка за нос себя потрогала и говорит:
– А это мы рисовали.
– Что ж это вы – углем или грязью рисовали?
– Нет, – говорит Тамарочка, – мы карандашами рисовали.
А мама уже разделась и идет в большую комнату. Входит и видит: вся мебель в комнате сдвинута, перевернута, не поймешь, где стол, где стул, где диван, где этажерка… А под роялем на корточках ползает Белочка и что-то там делает и плачет во весь голос.
Мама в дверях остановилась и говорит:
– Белочка! Доченька! Что это ты там делаешь?
Белочка из-под рояля высунулась и говорит:
– Я?
А сама она грязная-прегрязная, и лицо у нее грязное, и даже на носу тоже пятна.
Тамарочка ей ответить не дала. Говорит:
– А это мы хотели, мамочка, тебе помочь – пол вымыть.
Мама обрадовалась и говорит:
– Вот спасибо!..
Потом к Белочке подошла, наклонилась и спрашивает:
– А чем же это, интересно, моя дочка моет пол?
Посмотрела и за голову схватилась:
– О, господи! – говорит. – Вы только взгляните! Ведь она же носовым платком пол моет!
Тамарочка говорит:
– Фу, глупая какая!
А мама говорит:
– Да уж, это действительно называется – помогают мне.
А Белочка еще громче заплакала под своим роялем и говорит:
– Неправда, мамочка. Мы вовсе и не помогаем тебе. Мы корыто опрокинули.
Мама на табуретку села и говорит:
– Этого еще недоставало. Какое корыто?
Белочка говорит:
– Настоящее которое… Железное.
– А как же, интересно, оно попало сюда – корыто?
Белочка говорит:
– Мы скатерть стирали.
– Какую скатерть? Где она? Зачем же вы ее стирали? Ведь она же чистая была, только вчера постлана.
– А мы на нее чернила нечаянно пролили.
– Еще того не легче. Какие чернила? Где вы их взяли?
Белочка на Тамарочку посмотрела и говорит:
– Мы из папиной комнаты принесли.
– А кто вам позволил?
Девочки друг на дружку посмотрели и молчат.
Мама посидела, подумала, нахмурилась и говорит:
– Ну, что же мне теперь с вами делать?
Девочки обе заплакали и говорят:
– Накажи нас.
Мама говорит:
– А вы очень хотите, чтобы я вас наказала?
Девочки говорят:
– Нет, не очень.
– А за что же, по-вашему, я должна вас наказать?
– А за то, что, наверно, мы пол мыли.
– Нет, – говорит мама, – за это я вас наказывать не буду.
– Ну, тогда за то, что белье стирали.
– Нет, – говорит мама. – И за это я тоже наказывать вас не буду. И за то, что чернила пролили, – тоже не буду. И за то, что писали чернилами, – тоже не буду. А вот за то, что без спросу взяли из папиной комнаты чернильницу, – за это вас действительно наказать следует. Ведь если бы вы были послушные девочки и в папину комнату не полезли, вам бы не пришлось ни пол мыть, ни белье стирать, ни корыто опрокидывать. А заодно и врать бы вам не пришлось. Ведь, в самом деле, Тамарочка, разве ты не знаешь, почему у тебя нос грязный?
Тамарочка говорит:
– Знаю, конечно.
– Так почему же ты сразу не сказала?
Тамарочка говорит:
– Я побоялась.
– А вот это и плохо, – говорит мама. – Сумел набедокурить – сумей и ответить за свои грехи. Сделала ошибку – не убегай, поджав хвост, а исправь ее.
– Мы и хотели исправить, – говорит Тамарочка.
– Хотели, да не сумели, – говорит мама.
Потом посмотрела и говорит:
– А где же, я не вижу, скатерть находится?
Белочка говорит:
– Она под диваном находится.
– А что она там делает – под диваном?
– Она там сохнет у нас.
Вытащила мама из-под дивана скатерть и опять на табуретку села.
– Господи! – говорит. – Боже ты мой! Такая миленькая скатерть была! И вы посмотрите, во что она превратилась. Ведь это же не скатерть, а половая тряпка какая-то.
Девочки еще громче заплакали, а мама говорит:
– Да, милые мои доченьки, наделали вы мне хлопот. Я устала, думала отдохнуть, – я только в будущую субботу собиралась большую стирку делать, а придется, как видно, сейчас этим делом заняться. А ну, прачки-неудачки, снимайте платья!
Девочки испугались. Говорят:
– Зачем?
– Зачем? А затем, что в чистых платьях белье не стирают, полов не моют и вообще не работают. Надевайте свои халатики и – живо за мной на кухню…
Пока девочки переодевались, мама успела на кухне зажечь газ и поставила на плиту три больших кастрюли: в одной – вода, чтобы пол мыть, во второй – белье кипятить, а в третьей, отдельно, – скатерть.
Девочки говорят:
– А почему ты ее отдельно поставила? Она ведь не виновата, что запачкалась.
Мама говорит:
– Да, она, конечно, не виновата, но все-таки придется ее в одиночку стирать. А то у нас все белье синее станет. И вообще я думаю, что эту скатерть уже не отстираешь. Придется, наверно, выкрасить ее в синий цвет.
Девочки говорят:
– Ой, как красиво будет!