Три дня в Сирии

— Точно, — вздохнула Светлана.

— Нам, я думаю, надо проверить хорошенько этого Амина аль-Сармини, выпускника Института Патриса Лумумбы, постоянно безработного. Хорошенько изучить все его контакты. Во всяком случае, взять на контроль. Как бы он нам все дело не испортил, — задумчиво произнесла Джин, повернувшись к Алексу.

— Вы что, думаете взаправду, что мой тюфяк на КГБ работает? В голове даже не укладывается, — недоверчиво заметила Светлана.

— Не знаю, но исключать ничего нельзя. Не на КГБ, так на сирийские спецслужбы. Впрочем, на территории Сирии действуют постоянные русские разведывательные базы, которые координируют общую деятельность, — спокойно сказала Джин.

— Я, пожалуй, этого Амина изолирую на время твоего перехода, пусть посидит в участке, — неожиданно предложил Алекс. — За что? Поводов найти можно сотню. Он принимал участие в демонстрациях в поддержку Асада, которые не были санкционированы местной администрацией? — спросил Красовский у Светланы.

— Да, каждый день на какие-то пикеты бегает. Главный оратор там. Кричит громче всех, — кивнула она.

— Вот там его и возьмем. Посидит пару дней, отдохнет. Заодно все про него и выясним, — решил Алекс. — Мне это небезынтересно. Когда выйдет, наша авантюра уже будет завершена. Ладно, поехали, скоро уже темнеть начнет. Садитесь, Светлана, в машину, — сказал Красовский, взглянув на часы.

«Сообщаем, что ваш план вполне может быть осуществлен и даже одобрен, но в связи с особым моральным аспектом, который рассматривался нами отдельно, командование не настаивает на его исполнении. Решение советуем принять Черному Орлу лично. Также сообщаем о наличии местной поддержки только в Дамаске. При вашем положительном решении сообщим все необходимые координаты»,

— писал в сообщении Дэвид.

Прочитав сообщение шефа, Джин лишь устало опустила голову на руки. Все, как она и предполагала. В Даре связи нет. С гибелью единственно верного человека вся сеть развалилась, так как никто не знал ее членов, кроме него самого, и никто из помощников не был осведомлен о контактах с Эль-Кутом. Это делалось в целях секретности, а сыграло роковую роль. В результате американскому разведчику, забрасываемому в Дару, не на кого опереться. Придется действовать самостоятельно. Запасного варианта нет, ведь он был провален службой военной разведки Сирии, возглавляемой зятем Башара Асада, генералом Асефом Шаукатом еще в прошлом году. Тогда основной агент чудом избежал ареста, но его все равно настигли спустя некоторое время. Глупо было предполагать случайность автокатастрофы на пустой трассе, в которой он погиб. Не исключено, что его добили на месте, причем уже после того, как машина слетела в кювет. У израильтян, похоже, в Даре тоже пусто. Во время вынужденного молчания Дэвид связывался с «Моссадом» для поиска общих точек опор, но, судя по всему, все это опять закончилось ничем. С одной стороны, координаты в Дамаске важны, и все эти люди, завербованные или внедренные с огромным трудом, просто на вес золота. С другой же, до Дамаска весьма трудно добраться, а на местный Интернет или мобильные линии рассчитывать никак не приходится. В Сирии все высокие технологии безнадежно устарели. В Интернет можно заходить только с помощью модема, да и тот еле-еле работает. Распространен такой допотопный вариант только в крупных городах, а в Даре, захолустном населенном пункте на южной окраине Сирии, наводненной иракскими беженцами, Интернета вообще нет. Ну, и поскольку все оборудование давно отстало от передовых технологий, то у этих линий нет никакой защиты. Они все находятся в руках спецслужб, а любое сообщение беспрепятственно сканируется и анализируется. Значит, и разговоры Снежаны со Светланой могут быть известны определенным лицам. Правда, у Светланы израильский оператор, поэтому линия защищена от прослушки. Джин хотела надеяться, что сирийцы все-таки не знают о тайной тропинке в Голанах, где их соперники собирались поместить тайник, и не поставили над ней контроль.

Среди сирийцев, живущих в израильских Голанах, у Асада имелись свои агенты. Этот факт нельзя было игнорировать. В Сирии добрая половина страны являлась агентами спецслужб. Хотя, как знала Джин, сейчас на Голанах не так просто внедрить или завербовать человека. Полиция и агенты «Моссада» строго следят за этим. Каждый новичок у них на контроле, причем его по сто раз проверяют и перепроверяют. Исключительный случай представляли собой давно, еще до войны Судного дня, законспирированные агенты. К примеру, как этот Амин, который мог оказаться «подсадной уткой».

Положение Джин в Сирии точно будет отличаться от ее же пребывания в Иране. Там у молодой женщины была миссия Красного Креста и мандат этой организации, фактически предоставлявшей ей международный дипломатический иммунитет. В наличии было и высокотехнологичное оборудование, напичканное новшествами, установленными специалистами «Моссада». При помощи этого оборудования она могла поддерживать контакт с Дэвидом.

В Сирии же предстоит действовать старыми, дедовскими методами, которые использовались со времен Второй мировой войны, а то и раньше. Речь шла об использовании всякого рода тайников. Пока, кроме Светланы и Алекса, у молодой женщины даже нет помощников, которые могут эти тайники проверять. Еще неизвестно, кто будет доставлять туда информацию, если Джин не удастся найти общий язык со Снежаной. Говоря простецким языком, ее миссия состояла в том, чтобы сунуть голову в пасть дамасскому льву — шефу сирийской разведки генералу Асефу Шаукату, и ждать, пока он ее откусит. До того как это произойдет, Джин успеет хотя бы послать несколько сообщений Дэвиду с координатами той самой базы в Даре. Это и есть ее единственный шанс на успех — выполнить задание, ради которого ее засылают. Ради такого стоило идти на риск. Хотя обстоятельства и не сулили ничего хорошего, но долго раздумывать не было возможности. Молодой женщине вовсе не нужно принимать решение, так как она давно уже его приняла. Зачем иначе Джин затевала все это дело со Снежаной?

«Черный Орел Великому герцогу. Считаю возможным переход границы. Намерена осуществить в ночь на пятницу. Связь пока через начальника здешнего полицейского участка. О любых изменениях в процессе подготовки буду сразу же информировать. Приготовленная легенда не подходит. По ходу буду формировать новую уже самостоятельно».

Вот и все. Сообщение ушло, и теперь отступать явно некуда. Закрыв почту, Джин подошла к окну. Заходящее солнце тонуло в голубоватых перистых облаках, видневшихся над покрытыми густым лесом холмами. Завтра она будет смотреть на него совсем с другой стороны.

На компьютере послышался характерный короткий щелчок — пришел ответ. Джин подошла и взглянула на экран. Так и есть — вот и сообщение от Дэвида. Она открыла письмо.

«Великий герцог Черному Орлу. Переход подтверждаем. Легенду оставляем на ваше усмотрение. Командование просит вас проявить всю возможную осторожность, хотя ваша решимость глубоко трогает наши сердца. О вашем поступке доложено в Белый дом и государственный департамент. Госпожа госсекретарь будет лично следить за исполнением этой миссии, так как она чрезвычайно важна для Соединенных Штатов. Она лично гарантирует, что в любых обстоятельствах вы можете рассчитывать на всю мощь и защиту нашего государства. Мы не даем санкции ни на какие действия, которые могут прямо угрожать вашей жизни, поэтому указываем на это. В случае опасности вы обязаны вернуться назад, какими бы последствиями данный шаг ни грозил. Предлагаем считать это приказом, не подлежащим обсуждению. Сообщаем координаты связи в Дамаске…»

«В случае опасности вы обязаны вернуться назад», — она не ожидала ничего другого от своего руководства. Приоритет сохранения жизни всегда ставился высоко в американских спецслужбах, и какие бы суровые испытания ни выпадали на долю агентов, их никто никогда не упрекал в отсутствии жертвенности во время выполнения заданий. Как быть там, находясь практически в лапах Шауката и его людей, и, если все пойдет не так, при этом выжить? К сожалению, в данном случае спасение представлялось Джин невозможным. Если провал будет означать неминуемую смерть, то и к этому надо быть готовой. Даже если представить себе, что ради ее спасения американцы и израильтяне решатся на бомбовый удар, молодую женщину успеют уничтожить до того, как это случится.