Обожествлённое зло

– Мы потрясены, – произнесла Мин со вздохом. – Уверяю вас, что каждый житель нашего города потрясен и возмущен тем, что случилось с вами. Нас это взволновало не меньше, чем, если бы это произошло с кем-нибудь из наших девушек. Несомненно, это какой-нибудь сумасшедший не из наших мест. – Она внимательно обследовала открытую коробку шоколадных конфет, принесенных Лайзе, и выбрала одну.—Возможно, тот же самый, кто убил Биффа Стоуки.

– Убил?

Клер с удовольствием бы ткнула Мин лицом в шоколад. – Это случилось много недель тому назад, – быстро вставила Клер. – Тебе не о чем беспокоиться.

– Совершенно верно, – согласилась Мин и съела еще одну шоколадную конфету. – Здесь вы в полной безопасности. В полнейшей. А я вам не говорила, что мы с мужем пожертвовали порядочную сумму этой больнице несколько лет тому назад? Очень порядочную, – добавила она, поедая конфету с кокосовой начинкой. – Они повесили специальную табличку с нашими именами. Это одна из лучших больниц штата. Пока вы здесь, вам не о чем беспокоиться. Некоторые, правда, говорят, что Бифф Стоуки получил по заслугам, но я не придерживаюсь этого мнения. Как христианка. Забить до смерти,—произнесла она со смаком, и было трудно сказать, чем именно была вызвана такая интонация, самой информацией или вкусом шоколада. – Это было ужасно и отвратительно. – Она слизала с пальца каплю вишневого сиропа. – Первое убийство в Эммитсборо почти за двадцать лет. Мой муж очень обеспокоен этим. Очень обеспокоен. При том, что он мэр и все такое.

– Вы думаете, это мог быть тот же человек, который напал на меня?

– Дело шерифа выяснить это. – Клер бросила на Мин предупреждающий взгляд, но та лишь улыбнулась.

– Ну, конечно. Мы очень рады, что Кэмеров Раффер-ти вернулся. Правда, в юном возрасте он был настоящий сорви-голова. Вечно носился повсюду на своем мотоцикле и нарывался на неприятности. – Она рассмеялась и цапнула еще одну конфету. – У него частенько бывали неприятности. Я знаю, что некоторые даже думали, что, в конце концов, он окажется за решеткой. Не могу сказать, что у меня поначалу не было сомнений, но мне кажется, что уж если разыскивается нарушитель, то имеет смысл пустить по его следу другого такого же.

– У Кэма десятилетний опыт работы в полиции, – объяснила Клер Лайзе. – Он не…

– Верно, – перебила Мин. – Работал в Вашингтоне. Полагаю, там у него случились неприятности, но мы рады, что он вернулся. Эммитсборо не Вашингтон. Я каждый вечер смотрю новости по Четвертому каналу и только прихожу в ужас. Там ведь каждый божий день совершается убийство, а у нас здесь только одно за целых двадцать лет. Нельзя, правда, сказать, что все беды нас миновали. Ее постоянно работающий рот проглатил очередную конфету, на этот раз со сливочной начинкой.

– Не думаю, что Лайзе интересно…

– Я уверена, что деточке не могут не быть интересны наши горести, – перебила Мин. – Да, Клер и сама знает о них, ведь ее отец так страшно упал и разбился несколько лет тому назад. А в прошлом году маленький сын Мейерсов выпил химический очиститель. А пять лет назад пятеро здешних подростков погибли в автомобильной аварии по своей собственной вине, а старый Джим Поффенбергер упал с лестницы в подвале и, конечно, сломал себе шею. И все из-за банки солений. Да, и у нас бывают свои трагедии. Но не преступления.

– Очень любезно было с вашей стороны приехать сюда из такой дали, – твердо сказала Клер. – Но я знаю, как много у вас дел.

– О, я просто выполняю свой долг. – Она похлопала Лайзу по руке липкими пальцами. – Мы, женщины, должны поддерживать друг друга. Когда подвергается нападению одна из нас, подвергаемся нападению мы все. Наш Женский клуб занимается не только кулинарными базарами и потерями.

– Пожалуйста, поблагодарите всех членов вашего клуба за цветы.

– Я непременно это сделаю. Пожалуй, мне пора возвращаться и подогревать ужин. Мужчины любят поесть горячее в конце дня.

– Передайте от меня привет мэру, – сказала ей Клер.

– Обязательно. – Она взяла свою белую сумочку. – Я собиралась зайти к тебе. Клер.

– Да? – Клер изобразила на своем лице улыбку.

– Теперь, раз твои… друзья уехали в Нью-Йорк. Я не хотела мешать, когда у тебя были гости.

– Очень деликатно с вашей стороны.

– Должна признаться, я была рада, что они не задержались подольше. Ты знаешь, что болтают люди.

– О чем?

– В конце концов, дорогая, ведь эта женщина черная.

Клер непонимающе посмотрела на Мин. – В самом деле?

Сарказм отскочил от Мин, как мячик. – Что до меня, то во мне нет и капли предрассудков. Мой девиз: живи и давай жить другим. В прошлом году я даже наняла черную девушку из Шепердстауна убирать у меня в доме раз в неделю. Конечно, пришлось уволить ее за лень, но это к делу не относится.

– Вы настоящий альтруист, миссис Атертон, – с ехидцей сказала Клер.

От мнимого комплимента Мин расплылась в улыбке. – Ну, в конце концов, все мы созданья Божьи.

– Спой аллилуйя, – тихо сказала Клер, и Лайза с трудом сдержала смех.

– Но как я уже говорила, я собиралась зайти и поговорить с тобой. Женский клуб хотел бы, чтобы ты выступила на нашем ежемесячном обеде.

– Выступила?

– С лекцией об искусстве, культуре и всем таком прочем. Мы подумали, что смогли бы даже пригласить репортера из Хейгерстауна.

– Н, ну…

– Если ты годишься для «Нью-Йорк Тайме», то ты хороша и для «Морнинг Хералд». – Мин потрепала ее по щеке. – Я знаю, как важна реклама, ведь я сама жена политического деятеля. Ты просто все это предоставь мне. Ни о чем не беспокойся, только надень нарядное платье. Не мешало бы тебе сходить в салон к Бетти, чтобы она привела в порядок твои волосы.

– Мои волосы? – Клер запустила в них руку.

– Я знаю, что вы, художники, настоящая богема, но это Эммитсборо. Нарядись и расскажи немного об искусстве. Может быть, захватишь с собой для показа пару своих вещей. Газета, возможно, напечатает их снимки. Приходи к нам в клуб в субботу, примерно в полдень.

– В эту субботу?

– Ну же. Клер, ты ведь должна помнить, что Женский клуб собирается каждую первую субботу каждого месяца. Всегда так было, и всегда так будет. Твоя мама сама была председательницей три года подряд. И не опаздывай.

– Да… но…

– Все будет отлично. Будь здорова, Лайза. Я скоро еще загляну.

– Спасибо. – Когда Мин вышла, Лайза усмехнулась. – Может быть, позвать медсестру?

Клер заморгала. – Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет, но зато у тебя такой вид, как будто тебя переехал грузовик.

– Подумать только, нарядное платье, – Клер с раз маху плюхнулась в кресло. – Ненавижу эти дамские обеды. Лайза засмеялась, – Но в газете появятся твои фотографии.

– А, ну раз так.

– Она женщина, каких поискать, – сказала Лайза.

– Первая леди Эммитсборо, и к тому же сидит в печенках у всех местных жителей. Надеюсь, она не расстроила тебя?

– Нет, нисколько. Ей просто хотелось посплетничать. Но тот случай с убийством…– Лайза взглянула на свою ногу. – Пожалуй, мне следует теперь считать, что я еще легко отделалась.

– Доктор Сью – самый лучший хирург. – Увидев удивленно поднятые брови Лайзы, она продолжила. – Я навела о нем справки. Если кто и сможет поставить тебя на пуанты, то это только он.

– То же самое говорит Роб и родители, – произнесла Лайза, разглаживая простыню. – Но я не могу так далеко загадывать, Клер.

– Ну и не надо.

– Я – трусиха. – Она слабо улыбнулась. – Я не хочу думать о завтрашнем дне и пытаюсь забыть вчерашний. Перед приходом миссис Атертон у меня в голове все время звучало это песнопение. Я пыталась вытеснить его из головы, хотя понимала, что оно может что-то означать.

– Песнопение? – Клер дотронулась до ее руки. – Ты можешь припомнить точнее?

– Одо сисале са. Зодо… что-то вроде этого. Тарабарщина. Но она не выходит у меня из головы. Мне уже начинает казаться, что в моем мозгу что-то сдвинулось, а врачи не могут определить, где.

– Думаю, это оттого, что ты начала вспоминать какие-то отдельные куски. Ты рассказала об этом Кэму?