Наивная плоть

– Остановись немедленно. Немедленно! Что ты собираешься делать?

– Я собираюсь объяснить Пайку, почему он должен держать свои руки подальше от моей женщины.

– Твоей женщины? – Это было уже слишком. Одним прыжком Дина обогнала Финна и уперлась обеими руками ему в грудь. – Это что еще за мужичье дерьмо, Финн Райли?! Я не намерена…

Но слова застряли у нее в горле, когда он схватил ее за оба локтя и, приподняв, оторвал от земли. Его глаза сверкали.

– Ты моя женщина, Дина. Это не оскорбление, это факт. Любой, кто тебя обидит, любой, кто посмеет тебе угрожать, будет иметь дело со мной. Тебе что-то не нравится?

– Нет. Да. – Ее ноги с глухим стуком ударились о землю, а зубы лязгнули. – Я не знаю. – Как она могла думать, когда не видела ничего, кроме этих бешеных, смертоносных, пронзающих ее глаз? – Пойдем обратно в дом и спокойно обо всем поговорим.

– Поговорим, когда я вернусь. Дина побежала за ним к машине.

– Я еду с тобой. – Все еще оставалась надежда, пусть даже совсем хрупкая, что она сможет его уговорить.

– Возвращайся домой, Дина.

– Я еду с тобой. – Она открыла машину, села и с силой захлопнула дверцу. Не он один умел прожигать взглядом насквозь. – Если мой мужчина собирается валять дурака, я хочу при этом присутствовать. Тебе что-то не нравится?

Финн захлопнул дверцу и повернул ключ зажигания.

– Нет, черт побери!

Теперь Дина надеялась только на то, что Маршалла не будет дома.

Ветер стал сильнее, и казалось, вот-вот опять пойдет снег. Ветер спутывал волосы Финна, раздувал их веером вокруг головы, пока тот шагал к двери Маршалла. У него в мозгу была только одна мысль, и, как опытный репортер, он легко сумел забыть обо всем остальном: о Дине, бормотавшей проклятия, о мимолетном шуршании шин на дороге, о кусачем морозном воздухе.

– Он этого не стоит, – в сотый раз повторила Дина. – Он просто не стоит того, чтобы ты устраивал скандал!

– А я и не собираюсь устраивать скандал. Я буду с ним разговаривать, а он будет меня слушать. И после этого, если только я не слишком ошибаюсь, ты больше никогда его не увидишь и не услышишь.

Финн ждал этой стычки с того самого дня, когда Дина выскочила в слезах из здания Си-би-си прямо ему в объятия. Он уже ощущал зловещее удовольствие от так долго откладывающегося события.

Дверь открылась, и Дина увидела, как хищно сузились его глаза. У нее внутри все сжалось, а в голову пришла дикая мысль броситься между ними.

Но Финн не вмазал Маршаллу, чего так опасалась Дина. Он просто шагнул через порог и дальше, в холл.

– Кажется, я вас не приглашал. – Маршалл пригладил пальцем черный галстук, надетый к смокингу. – К тому же, боюсь, мне уже надо уходить.

– Мы постараемся закончить как можно быстрее, потому что мне кажется, что Дине здесь не нравится.

– Я всегда рад видеть Дину в своем доме, – натянуто произнес Маршалл. – А вас – нет.

– Выходит, вы никак не можете понять, что мы с Диной – одно целое. Когда вы угрожаете ей, вы угрожаете мне. А я плохо реагирую на угрозы, доктор Пайк.

– Наша с Диной беседа имела частный характер.

– Опять неверно. – Финн шагнул ближе. Звериный блеск в его глазах заставил Маршалла отступить. – Если вы еще хоть раз подойдете к ней, если вы еще хоть раз дотронетесь до нее, я покончу с вами всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

– Существуют законы, которые защищают человека от нападения в его собственном доме.

– Есть и другие способы, которые вам понравятся. Дело Анджелы на вас представляет из себя очень интересный материал для чтения, Пайк.

Прищурившись, Маршалл перевел взгляд на Дину.

– У нее нет этих бумаг. Она их уничтожила.

– Нет, у Дины их нет. Но вы не знаете, что они есть у меня, правда?

Внимание Маршалла опять переключилось на Финна.

– У вас нет права…

– У меня есть первая поправка. Так что убирайся с дороги, Пайк. Иначе я переломлю тебя пополам.

– Мерзавец! – Страх разоблачения толкнул Маршалла вперед. Он замахнулся, скорее из паники, чем преднамеренно. Финн легко отклонился в сторону, и в ответ вмазал Маршаллу кулаком в живот.

На это ушло всего несколько секунд. Маршалл издал невнятный стон. Дина едва успела пискнуть. А Финн, ошеломленно подумала она, вообще не произнес ни звука.

Потом он наклонился вниз, до невозможности вкрадчивый и грациозный.

– Слушай внимательно. Никогда больше и близко не подходи к Дине. Не звони, не пиши, не шли телеграмм. Ты это понял? – Маршалл моргнул, и Финн остался удовлетворен. – На этом наше маленькое интервью заканчивается. – Он отступил назад, на площадку перед дверью, где стояла Дина с широко раскрытым ртом. Спокойно закрыл дверь. – Пошли.

Ее ноги казались ватными. Чтобы не упасть, пришлось сжать колени.

– Боже мой, Финн! Боже мой!

– Нам придется заново разогревать ужин, – проговорил он, помогая ей дойти до машины.

– Ты просто… Я хочу сказать, ты… – Она не знала, что хотела сказать. – Мы не можем просто взять и вот так уйти.

– Конечно, можем. Ему не нужна «Скорая помощь», Дина. Я просто помял его смокинг и пришиб самолюбие.

– Ты ударил его. – Сев и пристегнувшись ремнем, она прижала ко рту обе руки.

Его мрачное настроение как рукой сняло В душе у Финна светило солнце, хотя машина быстро неслась сквозь морозную ночь.

– Не совсем в моем стиле, но раз уж он ударил первым, то у меня есть оправдание.

Дина отвернулась. Она не могла объяснить, не могла поверить в то, что чувствовала. Как он разговаривал с Маршаллом! Его слова были холодными и острыми, как клинки. Как он потом отклонился в сторону, изящный, словно танцор. Она, как и Маршалл, даже не успела увидеть, как он замахнулся рукой. Он двигался так быстро, так сокрушительно. Дина прижала руку к животу и с трудом сдержала тихий стон.

– Останови, – глухо произнесла она. – Сейчас же. Он послушался, испугавшись, что ей стало плохо.

Финн злился на себя за то, что не смог скрыть своего бешенства и уговорить ее остаться дома.

– Успокойся, Дина. Мне жаль, что ты это видела, но…

Что еще он хотел сказать, осталось неизвестным, потому что тут Дина бросилась на него. Одним гибким движением она сдернула свой ремень безопасности и прижалась к Финну. Ее губы были горячими, влажными и страстными. Это было так неожиданно, но в ответ Финном овладело немедленное возбуждение. Тем не менее он услышал, как быстро колотилось ее сердце. А ее руки! О Господи, ее руки! Мимо них проносились машины. Он мог только стонать, пока она впивалась в его губы все сильнее и сильнее, сердито покусывая их зубами и жадно помогая языком.

Они оба тяжело дышали, когда она откинулась назад.

– Ну, – наконец-то произнес он, хотя в голове у него не было ни единой внятной мысли. – Ну…

– Мне нечем гордиться. – Дина прислонилась головой к спинке сиденья, ее лицо пылало, глаза горели. – Я не одобряю ни запугиваний, ни драк. Нет, совсем нет. О Боже! – Коротко рассмеявшись, она крепко зажмурилась. Ее тело сотрясалось, как перегретый мотор. Гормоны и железки, поняла Дина, могли полностью подчинить себе человеческий разум. – Я сейчас взорвусь. Поезжай быстрее, ладно?

– Ага. – Его саднившая рука дрожала, когда он опять повернул ключ. Потом, нажимая на акселератор, Финн ухмыльнулся. И громко, от души расхохотался. – Дина, я без ума от тебя!

Ей пришлось сжать руки в кулаки, чтобы не броситься на него опять.

– Мы оба без ума, – решила она. – Поезжай быстрее.

Маршалл утешал себя, как мог. Он принял болеутоляющее, помассировал ноющие мышцы живота. Стыд и ярость заставили его выйти из дома. Он зашел в бар выпить, повторил, потом поехал на встречу в оперу.

Ему показалось, что он не получил удовольствия ни от музыки, ни от компании. Но это как-то успокоило его. Он цивилизованный человек, напомнил себе Маршалл. Уважаемый человек. Его не запугать всяким там знаменитым репортерам вроде Финна Райли. Он просто будет спокойно ждать своего благоприятного часа.