Страница 6 из 24
- Вот, - с довольным видом сказал он. - Вроде бы получилось....
И я, взяв образцы, с готовностью их рассмотрел. Вроде бы похожи на тот материал, что я знал. Та же плотность, тот же вес, та же структура. Вот только цвет был темно-красным, почти коричневым, а не черным каким я его помнил. Это была уже наша пятая или четвертая попытка изготовления, предыдущие оказались не слишком удачными. Ранние образцы получались слишком хрупкими, с мелкими пузырями в теле. Пришлось Мельникову серьезно поломать голову как добиться нужного качества, искать подходящие наполнители, а наши инженеры были вынуждены мастерить нечто похожее на барокамеру, потому как только при высокой температуре химической реакции и высоком давлении у нас стало хоть что-то получаться. А потом были еще долгие эксперименты со скрупулезной фиксацией параметров испытаний. Но зато теперь вот... лежит передо мной сейчас то, о чем я очень сильно мечтал.
Я постучал образцами по краю стола, потом попробовал переломить. Не получилось - пластины были прочными. Тогда я со всей дури шмякнул одной штукой по углу, так, что пластина разлетелась на мелкие куски. Подобрал самый крупный из них, посмотрел на излом. Да, это точно карболит, самый настоящий.
- Принимайте поздравления, Евгений Адамович, - радостно сказал я. - У нас получилось.
- Я очень рад, что мы смогли это сделать, - довольно ответил наш главный химик. Он тоже подобрал со стола осколок, посмотрел на ломаный край, так словно хотел понять, что же я там увидел. - А теперь, когда мы изготовили то, что вы хотели, что будем делать дальше?
- Дальше? А дальше мы с вами будем строить завод по выпуску вот этой вот штуки. На это уйдет пару лет и уйма денег. Надеюсь, денег нам на это хватит. Вы же не откажете нам в своих услугах? Не пойдете искать другую работу?
Мельников фыркнул смешной шутке. Куда ж он уйдет от таких заработков. Деньги для него главное и сейчас, когда он получает у нас свои законные двести пятьдесят, как он и хотел когда-то, он никуда не дернется. Интересно, а что он скажет на премию в пятьсот рублей за свою хорошую работу?
- Нет, конечно, - улыбнулся он, - я от вас никуда теперь не пойду. Но я вас спросил не об этом.
- А тогда о чем?
- Какими исследованиями нам заниматься теперь? Что нам искать? Мы с вами получили карболформальдегидную смолу, отработали рецептуру и теперь можно пускать ее в производство. Здорово, просто отлично, я помогу вам отстроить процесс, запустить завод.... А что моим подчиненным делать? Выгонять их?
Глядя на него, я понял, что он очень не хочет идти на такой шаг. Он, как руководитель, был ответственен за занятость своих подчиненных и их заработки. А их у него было целых пять человек. Я был в замешательстве. Ведь дальше планов по получения карболита у меня мысль не заходила и какую-либо дальнейшую тему исследования для химиков я придумать не мог. Слишком поверхностные представления у меня были. Разве что дать им возможность и дальше копаться в направлении смол и полимеров. Например, попросить их изобрести двухкомпонентную эпоксидную смолу. Или же попытаться получить полиэтилен высокого и низкого давления или тот же ПВХ, он же поливинилхлорид. А что, я по своему рабочему опыту знал, что самый первый образец ПВХ был получен как раз где-то в середине девятнадцатого века, но для чего его можно было бы применить, тогда так и не придумали. А потому все вскоре "забыли" о его существование и вновь "открыли" в канун Первой Мировой Войны, а в производство запустили уже после Второй Мировой. И ошибочно было бы думать, что ПВХ это в основном оконные рамы. Главное для ПВХ это изоляция для кабелей и проводка. Этот материал не проводит ток, не поддерживает горение, выдерживает в отличие от того же полиэтилена высокие температуры и от него можно добиться какой угодно гибкости, а это весьма важные качества в изоляции. Кстати, изолента тоже делается из ПВХ. А это значит, что внедри мы этот материал в производство, то откопаем золотую..., или даже нет, платиновую жилу и кимберлитовую трубку сразу! Одно единственное направление в изоляции проводников сделает нас воистину самыми богатыми людьми в России.
- Выгонять их не надо, - заверил я Мельникова. - Работа для них всегда найдется. По крайней мере, они будут помогать нам завод ставить. Ведь насколько я понимаю, для производства нашего изобретения нам необходима уйма карболовой кислоты и формальдегида, правильно?
- Правильно, - согласился со мной ведущий химик. И добавил, - еще соляная кислота требуется. А карболовую кислоту и формальдегид хорошо бы самим делать. Но для этого необходимы серная кислота, бензол, каустик, метанол..., - он мечтательно вздохнул, предвкушая непочатый край работы. - Много чего необходимо.
- Ну вот, Евгений Адамович, вы и описали для вашей группы новый фронт работ. Вы не торопясь распишите техпроцесс или как вы там его называете, посоветуйтесь с Поповым. Он вам подскажет к кому можно обратиться за помощью в этом деле, да и сам чем может поможет. За границу съездите, подберите оборудование. За годик-два управитесь, а там и для завода денег подкопим. А пока, чтобы вы не скучали, пошукайте там в вашей среде способ промышленного изготовления поливинилхлорида. Очень уж перспективная тема.
На этом мы и расстались. Мельников ушел довольный и окрыленный перспективами, а я, прихватив с собой полученные образцы, пошел искать Попова. Завод заводом, но настало время налаживать изготовление давнообещщанных самому себе телефонов. А на первых порах можно обходиться и без гигантизма, а потихонечку закупать себе фенол, формальдегид и соляную кислоту в небольших количествах. И кстати, придумать бы новое название для карболита, а то это мне не нравится. Слишком уж очевидное для пытливых умов - еще догадаются из каких компонентов состоит. Хотя... фенольный запашок от образцов стоит такой, что не догадаться понимающему человеку будет трудно. Поэтому, черт с ним, пусть новое вещество будет карболитом.
В марте в столице Российской Империи был ажиотаж - в город с группой приезжал Собинов. Тот самый, который Леонид Витальевич! Маринка мне все уши про него прожужжала, охала и ахала круглыми сутками и настоятельно требовала сводить ее в Мариинский театр. И обязательно приобрести самые лучшие места! Каких бы это денег не стоило. И я ей пообещал, втайне кляня себя за дремучесть. Я не знал кто такой Собинов! Шаляпина с его волшебным голосом, способным заставить вибрировать самый толстый нерв, знал, а вот Собинова нет. Стыд мне и позор.
Билеты я приобрел на одни из самых лучших мест, хотя это и влетело мне в копеечку. Купил на себя с Маринкой, Мишке с Анной Павловной и Попову с супругой. А когда я удивленно спросил друга о том, кто это такой Собинов и из-за чего вся светская богема сошла с ума, то он, вскинув удивленно брови, спросил:
- Ты что и вправду о нем ни разу не слышал?
- Нет, ни разу, - сокрушенно сознался я.
- Да ты что! Это же величайший тенор современности или как его еще называют лирический соловей Большого Театра! - и он засмеялся беззлобно. А потом, несильно хлопнув меня по плечу, сознался, - да ладно, Вась, я сам о нем до прошлой недели ничего не слышал. Пока мне Аннушка газету под нос не сунула. А про соловья это я от себя ляпнул.
И он отвернулся к зеркалу, с мучением вглядываясь в свое отражение. Фрак, что пошили на заказ, сидел на нем как влитой и подчеркивал каждый мускул на руках и груди. И это Мишке не нравилось.
- Просил же пошить так, чтобы не стеснял, - пожаловался он и, согнув руки в локтях, попробовал их свести. Но не смог, хруст ниток подсказал, что не следует делать глупостей. Новый фрак пошить просто не успеют. А на выступление ехать уже завтра. Но все равно, Мишка во фраке в обтяжку выглядел как Аполлон во плоти, Анна Павловна получит серьезный повод для ревности.
- А супруга твоя к этому мероприятию как относится? - спросил я.
Он пожал плечами.