Горячий лед

Задняя дверь была заперта. – Присев на корточки, Дуг вытащил свой перочинный нож и принялся за работу. Через пять секунд замок щелкнул, а нож снова оказался в кармане джинсов.

Пораженная, Уитни во все глаза смотрела на Дуга.

– Мне хотелось бы, чтобы ты меня научил, как это делается.

– Такой женщине, как ты, не нужно ковыряться в замках. Люди тебе сами откроют двери.

Пока Уитни размышляла над этим утверждением, Дуг скользнул внутрь. Уитни пошла следом.

Помещение, в которое они попали, служило отчасти складом, отчасти спальней, отчасти кухней.

Над узкой, аккуратно заправленной койкой на полке стояли аудиокассеты. Из-за перегородки доносилась музыка Элтона Джона. На стене красовался цветной плакат с изображением чем-то недовольной сексапильной Тины Тернер. Тут же висели реклама «Будвейзер – король пива», вымпел «Нью-Йорк янкиз» и фотография Эмпайр-Стейт-Билдинг в вечернее время.

– У меня такое ощущение, будто я сейчас где-нибудь на Второй авеню. – Из-за этого у Уитни появилось нелепое чувство, что она находится в безопасности.

– Его брат учится по студенческому обмену в Нью-йоркском городском колледже.

– Это все объясняет. Чей брат?

– Ш-ш-ш! – Бесшумно, как кошка. Дуг на цыпочках подкрался к двери, ведущей в магазин, чуть-чуть приоткрыл ее и стал подсматривать.

Жак склонился над витриной, с увлечением что-то обсуждая – наверное, последние городские новости – с костлявой темноглазой девушкой. Она явно пришла сюда пофлиртовать, а не за покупками. Стоя около прилавка и делая вид, что рассматривает катушки с разноцветными нитками, она кокетливо хихикала.

– Что там? – Уитни заглянула в щель под рукой Дуга. – А, роман, – объявила она. – Интересно, где она взяла эту блузку. Очень напоминает вышивку.

– Демонстрацию мод мы устроим попозже. Девушка купила две катушки ниток, немного похихикала, поговорила и ушла. Дуг приоткрыл дверь еще на пару сантиметров и посвистел через зубы. Но соперничать с Элтоном Джоном он не мог. Впав в лирическое настроение, Жак продолжал в такт музыке вилять бедрами. Бросив взгляд в окно, выходящее на улицу. Дуг открыл дверь пошире и позвал Жака по имени.

Вздрогнув, Жак едва не перевернул витрину с катушками, которую как раз переоформлял.

– Эй, что вы здесь делаете? Из-за вас я чуть не порезался.

По-прежнему соблюдая осторожность. Дуг предостерегающе поднял палец, дожидаясь, когда он подойдет.

– Почему вы там прячетесь?

– Наше расписание изменилось, – ответил Дуг. Взяв Жака за руку, он втащил его в подсобное помещение. – Мы хотим выйти в путь сейчас.

– Сейчас? – Прищурив глаза, Жак пристально смотрел в лицо Дуга. Может, он и прожил всю жизнь в маленьком захолустном городке, но он все же не дурак. Когда человек от чего-то убегает, это видно по его глазам. – У вас неприятности?

– Привет, Жак. – Уитни сделала шаг вперед, протянув руку:

– Меня зовут Уитни Макаллистер. Вы должны извинить Дуга за то, что он меня вам не представил. Он часто бывает невежливым.

Жак взял ее тонкую белую руку в свою и мгновенно влюбился. Он еще никогда не видел такой красивой женщины. Если бы он сейчас не потерял дара речи, то сказал бы, что Уитни Макаллистер затмевает собой Тернер, Бенатар и Ронштадт, вместе взятых. Но его язык от восторга просто прилип к гортани.

Уитни не раз видела подобные взгляды. Когда так смотрел прилизанный, одетый в костюм-тройку профессионал с Пятой авеню, это ее раздражало. В модном клубе на Вест-Сайд такой взгляд ее забавлял. Но когда так смотрел Жак, это было прекрасно.

– Мы должны извиниться за то, что побеспокоили вас.

– Это… – У Жака из головы вылетели все американские слова, которые обычно вертелись у него на языке. – О'кей, – наконец выдавил он.

Дуг нетерпеливо положил руку на плечо Жака:

– Нам надо покинуть этот город. – Чувство справедливости не позволяло ему вслепую впутывать парня в грозящие им неприятности, а чувство самосохранения не позволяло ему рассказать все до конца. – Местная полиция нанесла нам небольшой визит.

Жак с трудом оторвал взгляд от Уитни:

– Самбирано?

– Верно.

– Вот задница! – воскликнул Жак, радуясь тому, что он вспомнил наконец-то американское слово. – Не беспокойтесь о нем. Он просто назойливый, как старая женщина.

– Да, возможно, но есть еще несколько человек, которые стараются нас найти. А мы этого не хотим.

Жак некоторое время молчал, переводя взгляд с Уитни на Дуга, а с Дуга на Уитни. Ревнивый муж, подумал он. Этого было достаточно, чтобы зажечь его романтические чувства.

– Мы, малагасийцы, не беспокоимся насчет времени. Солнце всходит, солнце заходит. Если вы хотите отправиться сейчас, так и будет.

– Отлично. Но у нас маловато припасов.

– Нет проблем. Подождите здесь.

– Как ты его нашел? – спросила Уитни, когда Жак снова вышел в переднюю комнату. – Он просто прелесть.

– Конечно, потому что смотрит на тебя такими глазами, как у жука.

. – Глазами, как у жука? – Она усмехнулась и села на край постели Жака. – Слушай, Дуглас, где ты откапываешь свои живописные выражения?

– У него глаза чуть не выпали из глазниц.

– Да. – Уитни провела рукой по волосам. – Ну и что? Я того не стою?

– Ты прямо упивалась его восхищением, разве нет? – Дуг в раздражении стал расхаживать по маленькой комнате, страстно желая чем-нибудь заняться. Чем угодно. Он чуял неприятности, и они были не так далеко, как ему хотелось бы. – Тебе просто нравится, когда мужчины пялят на тебя глаза.

– Почему-то тебя не особенно огорчало, когда маленькая Мари пялила на тебя глаза. Она только что не целовала тебе ноги. Насколько я помню, ты тогда так важно выступал, как петух с двумя хвостами.

– Она помогла спасти нам наши шкуры. Это была простая благодарность.

– С небольшой примесью похоти.

– Похоти? – Дуг остановился перед ней. – Да ей нет еще и шестнадцати лет.

– Тогда это тем более отвратительно.

– Конечно, нашему старому доброму Жаку уже за двадцать.

– Ну и ну! – Уитни достала пилку и принялась подравнивать свой поврежденный ноготь. – Это очень похоже на ревность.

– Ну вот еще! – Дуг продолжал ходить от одной двери к другой. – У меня есть более интересные занятия.

Улыбаясь, Уитни продолжала свое занятие, подпевая Элтону Джону.

Через несколько секунд установилась тишина. Вошел Жак, в одной руке он держал внушительных размеров рюкзак, а в другой портативный стереомагнитофон. Подойдя к полке, он забрал свои кассеты и положил их в рюкзак.

– Теперь я готов. Рок-н-ролл.

– Никто не будет интересоваться, почему вы сегодня рано закрыли магазин? – Дуг слегка приоткрыл заднюю дверь и выглянул в щелку.

– Сегодня я закрываю магазин в одно время, завтра – в другое. Это никого не касается. Кивнув, Дуг открыл перед ним дверь:

– Тогда пойдем.

Лодка Жака находилась на стоянке всего метрах в пятистах. Уитни никогда не видела ничего подобного. Лодка была очень длинная, около пяти метров, и всего метр шириной. Глядя на нее, Уитни вспомнила каноэ, на котором она как-то плавала в летнем лагере. Если то каноэ удлинить, оно будет похоже на это. Жак запрыгнул в лодку и принялся укладывать снаряжение.

Уитни обратила внимание, что в традиционном малагасийском каноэ сидел босой, как почти все на Мадагаскаре, малагасийский парень, на голове у него красовалась шапочка игрока «Нью-Йорк янкиз». Уитни находила такое смешение двух культур забавным, но в то же время симпатичным.

– Хорошая лодка, – сказал Дуг, сожалея, что нет какого-нибудь подобия мотора.

– Я сам ее построил. – Жестом, который он, видимо, считал очень изысканным и любезным, Жак подал руку Уитни. – Вы можете сесть здесь, – сказал он, показывая на место в середине, желая, чтобы она устроилась напротив него.

– Спасибо, Жак. Здесь очень удобно. Передав Дугу длинный шест, Жак пояснил его назначение:

– Когда будет мелко, мы будем ими отталкиваться. – Взяв себе другой шест, Жак сдвинул лодку с места. Каноэ заскользило по поверхности воды. Расслабившись, Уитни решила, что путешествие на лодке имеет свои преимущества – запах моря, трепещущие на ветру листья деревьев, тихий плеск воды. И тут в метре от себя она увидела показавшуюся над поверхностью воды безобразную голову.