Страница 4 из 16
Она хорошо вложила деньги. Она за счет только собственного времени и сил воссоздала дом заново, комнату за комнатой. Эта работа заняла целых три года, и теперь, продав его и округлив свои сбережения, она собиралась осуществить свою мечту. Для этого ей надо было вернуться в город Прогресс.
Сидя за кухонным столом, Тори в третий раз перечитывала договор об аренде первого этажа на Маркет-стрит. Интересно, вспомнил ли ее мистер Харлоу из риэлторской конторы?
"Мне нечего бояться, — напомнила себе Тори. — Я возвращаюсь в родной город не беднячкой. Теперь я деловая женщина, которая собирается открыть свой бизнес".
"Но тогда почему, — спросил бы ее врач, — у вас дрожат руки?" — "От предвкушения, наверное, — решила Тори. — От возбуждения. Ну и нервы тоже. Это от нервов. У каждого человека есть нервы. И мне тоже положено их иметь. Я ведь нормальный человек".
Тори сжала челюсти, схватила ручку и подписала контракт. Это только на год. Всего лишь на один год.
Если у нее ничего не получится, она сможет куда-нибудь переехать.
Она встала, вымыла чашку, вытерла ее, затем завернула в газету, чтобы потом уложить в коробку с кухонными принадлежностями, которые собиралась взять с собой. В окошко, расположенное над мойкой, она видела крошечный задний двор… Маленькое патио было тщательно выметено и вымыто. Она оставит глиняные горшки с вербеной и белыми петуниями новым владельцам. Тори надеялась, что они не запустят сад, ну а если они его вспашут, что ж, это их право поступать как заблагорассудится. Она оставила на всем свою метку. Новые хозяева могут заново все покрасить, оклеить обоями, перекрыть пол или крышу. Но то, что она сделала, останется навсегда. Под новыми обоями будут ее старые. Нельзя вычеркнуть прошлое, убить его, сделать вид, что оно не существует. Как нельзя усилием воли отправить в небытие настоящее или изменить будущее. Мы все в ловушке времени и вечно вращаемся вокруг стержня прошедших дней. "Однако иногда эти «вчера» были достаточно сильны и коварны, чтобы прошлое снова присосалось к тебе, независимо от того, как отчаянно ты этому сопротивляешься", — подумала Тори и вздохнула. Она заклеила коробку, взялась за нее удобнее и вышла из кухни, не оглянувшись на прощание.
Еще через три часа деньги от продажи дома она положила на депозит. Обменявшись рукопожатием с новыми владельцами и вежливо выслушав их восторги по случаю приобретения первого их собственного дома, она тут же забыла о них. И дом, и люди, которые теперь будут жить в нем, потеряли для нее всякий интерес.
— Тори, подожди минуту.
Тори обернулась, одной рукой уже взявшись за дверцу машины и думая только о предстоящей дороге. Однако она подождала, пока ее адвокат подошла к ней через ряд припаркованных автомобилей. Не подошла, но подплыла — точнее сказать. Абигейл Лоренс никогда не торопила ход событий, тем более никогда не спешила сама. Наверное, поэтому она выглядела так, словно сию минуту сошла со страниц журнала "Вог".
Сегодня она красовалась в бледно-голубом костюме, жемчугах, которые, наверное, унаследовала от прапрабабушки, и в туфлях на таких высоких шпильках, что у Тори при виде их засвербило большие пальцы ног.
— Ух! — Абигейл помахала рукой перед лицом, словно пробежала две мили, а не прошла неспешным шагом десять ярдов. — Такая жара стоит, а ведь сейчас только апрель. — Она посмотрела на пикап Тори и пересчитала взглядом коробки. — Значит, так?
— Да, кажется, так. Спасибо, Абигейл, за то, что все устроила.
— Да ты сама главным образом постаралась. Не помню, чтобы когда-нибудь у меня был клиент, который все понимал с полуслова, тем более такой, что мог меня чему-то научить.
Она снова взглянула на вещи в машине, не скрывая своего удивления их скромным количеством.
— Я не думала, что ты серьезно была намерена уехать сегодня же. Ты решительная женщина, Виктория.
— У меня нет причин здесь задерживаться.
Абигейл открыла рот, покачала головой.
— Честно говоря, я завидую тебе. Вот так быстро собраться, взять самое необходимое и отправиться на новое место, к новой жизни, новым начинаниям. Но факт остается фактом, я на такое не способна.
— Может быть, я и начинаю все заново, но возвращаясь для этого к своему началу. Мои родные и сейчас живут в Прогрессе.
— Иногда, чтобы вернуться к своим корням, требуется больше решимости, чем поехать куда-нибудь в новое место. Надеюсь, ты этому рада, Тори.
— Я буду в порядке.
— Быть в порядке — это одно. — К удивлению Тори, Абигейл взяла ее за руку, наклонилась и легонько коснулась ее щеки губами. — Но другое — быть счастливой. Будь счастлива.
— Я собираюсь ею быть. — Тори отняла руку. Было что-то особое в этом рукопожатии. Она уловила тень сочувствия во взгляде Абигейл.
— Ты все знала?
— Конечно, знала, — и Абигейл легонько сжала пальцы Тори, прежде чем их отпустить. — Вести из Нью-Йорка доходят и сюда. Ты изменила цвет волос, но я тебя узнала. У меня хорошая память на лица.
— Так почему ты молчала? Не спрашивала ни о чем? Спроси сейчас.
— Я представляла твои деловые интересы. А в личную жизнь без приглашения не собираюсь. Если бы ты хотела, чтобы я узнала о Виктории Муни, наделавшей шуму в нью-йоркской прессе несколько лет назад, то сама бы обо всем рассказала.
— Спасибо.
Абигейл улыбнулась:
— Ради бога, дорогая, неужели ты думаешь, что я собираюсь тебя расспрашивать о том, женится ли когда-нибудь мой сын или где, черт побери, я потеряла бриллиантовое обручальное кольцо моей матушки? Я говорю только, что знаю о том, как нелегко тебе пришлось, и надеюсь на лучшее для тебя. Ну а если у тебя в Прогрессе возникнут какие-нибудь проблемы, дай мне знать.
Человеческая доброта всегда трогала Тори, и она нервно провела пальцами по ручке дверцы.
— Спасибо. Честное слово, спасибо. А теперь мне, наверное, пора. — Она снова протянула руку. — Я очень ценю все, что ты для меня сделала.
— Удачи.
Тори скользнула на водительское сиденье и, заводя машину, открыла окошко.
— В среднем ящике твоего стола в приемной. Между карточками Д и Е.
— О чем ты?
— О кольце твоей матери. Оно немного велико для тебя, поэтому соскользнуло с пальца и застряло между карточками. — И Тори, дав задний ход, развернула машину, пока Абигейл изумленно моргала, глядя вслед.
Тори ехала на запад от Чарлстона, а затем свернула на юг: ей предстояло, по намеченному плану, объехать весь штат перед конечной остановкой в Прогрессе. В новом портфеле лежал аккуратно напечатанный список мастеров и художников, которых она собиралась посетить. Придется потратить время, но это необходимо. Она уже заключила соглашения с несколькими художниками и скульпторами о выставке и продаже их творений в своем магазине, который она откроет на Маркет-стрит, но ей надо расширить круг клиентов. Магазин требует немалых усилий и денежных затрат, чтобы дело пошло как следует. Через неделю, если все пойдет по плану, она начнет обустраивать свой магазин, а в конце мая откроет его двери для покупателей. И тогда все увидят, на что она способна.
Ну а в остальном что будет, то будет. Когда же настанет время, она проедет по длинной тенистой аллее в усадьбу "Прекрасные грезы" и встретится лицом к лицу с Лэвеллами.
К концу недели Тори уже изнемогала. Она затратила несколько сотен долларов на треснувший радиатор и вполне созрела, чтобы положить конец своему путешествию. Замена радиатора означала, что ей придется отложить поездку в город Флоренс до следующего утра и переночевать в мотеле с сомнительными удобствами на дороге номер девять, сразу же по выезде из Честера.
В комнате скверно пахло застоявшимся табачным дымом, а удобства включали обмылок и оплачиваемый показ телефильмов, которые должны были стимулировать сексуальные аппетиты постояльцев на час; именно за их счет заведение избегало банкротства. Ковер был испещрен пятнами, о происхождении которых лучше было не думать.