Не бросайте бескрылок

Томительно долго тянулись три дня ожиданий. Что бы Сергей ни делал, какой бы вопрос ни решал, не давали покоя мысли о пропавшем Романе. Где он, что с ним?

...Еще раз уточнив с вечера время прибытия КамАЗа, встречать его утром выехали Шилов, Никитин и начальник столярного цеха. Брать Сунцова не стали, при встрече с Мошневым тот мог все испортить. Поставив машину на взгорке, откуда неплохо просматривалась автотрасса, стали ждать.

-- А вдруг не приедут? -- спросил Сергей начальника цеха.

-- Максим -- водитель аккуратный, уж если сказал, то приедет.

-- А не проморгаем?

-- Местечко удобное, а свой КамАЗ я из сотен таких же машин отличу.

Ждали долго, обговорили все, и не раз, а начальнику цеха Шилов буквально по полочкам разложил: как остановить машину и что сказать, предупредил, что оба водителя должны непременно выйти из кабины. Шилов опасался, что Мошнев мог рвануть на КамАЗе куда-нибудь по лесной дороге, догоняй его потом. И чем больше ждали, тем больше волновались.

-- А, во-он и мой керогаз коптит, -- повеселевшим голосом сказал начальник цеха.

-- Где? Где коптит? -- встряхнулись Шилов с Никитиным, вглядываясь в широкую ленту автотрассы.

-- Под горку пошел, во-он идет с прицепом, я его по голубой полосе всегда узнаю. Слава Богу, наконец-то...

-- Всем приготовиться, -- сказал Шилов. -- Действуем, как и договорились. Вам, -- посмотрел на начальника цеха, -- можно выходить. Не забудьте, водители должны покинуть кабину.

Разгоряченная машина, свернув чуть вправо от асфальтового покрытия, словно недовольная, что ее остановили, замерла перед начальником цеха. Подойдя к кабине, тот весело поздоровался с водителями и "по-военному" попросил их доложить "оперативную обстановку".

За рулем был Максим. Выключив движок, но не забрав ключи, он спрыгнул вниз, в то время как Мошнев, словно предчувствуя неладное, вылезать из машины не спешил. Но и он все же спустился. Пока Максим докладывал шефу о том, как съездили, Шилов, достав служебное удостоверение, представился Мошневу. Тот был явно растерян: нервно задергал плечами, закрутил головой. Наконец, чуть заикаясь, выдавил:

-- Ничего не пон-нимаю.

-- Вы -- Василий Петрович Мошнев, брат мужа Мошневой Антонины Андреевны, так?

-- Да, брат, но он давно, того... умер.

-- А где внук Мошневой, которого вы забрали с собой?

-- При чем тут внук? Я что, арестован, и это допрос?

-- При том, Василий Петрович, что Антонина Андреевна заявила о пропаже внука, а он, оказывается, был с вами.

-- Но ведь мальчишка и в самом деле от него сбежал? -- сказал начальник цеха и посмотрел на Максима. -- Я верно сказал?

-- Да, Василий Петрович пошел с ним в кафе, а тот дал деру, -- подтвердил парень.

-- Где это случилось? -- спросил Сергей, стоявший рядом с Мошневым и наблюдавший за ним.

-- В Ухабино.

-- А как все-таки Роман оказался с вами? -- спросил Шилов.

-- На этот вопрос отвечать не буду! -- психанул Мошнев.

-- Зачем же темнить и говорить неправду? -- пожал плечами Шилов. -- Нам, как сами понимаете, надо разобраться в исчезновении мальчика и, прежде всего, в том, кто в этом повинен?

Дальше события развивались так: Шилов с Мошневым уехали в отдел, а Сергей завернул в столярный цех, чтобы поговорить с Максимом.

...Когда Сергей узнал от Максима, что тот видел, как Мошнев втолкнул Романа в "Волгу" и даже запомнил номер машины, он тут же позвонил Шилову. Но тот в отдел еще не вернулся. Сергей слушал водителя, периодически набирая номер телефона своего наставника. Важно сообщить ему это до допроса Мошнева. Наконец дозвонился.

-- Слушаю, -- ответил Шилов.

-- Это я, товарищ капитан, -- выдохнул Сергей.-- Вы Мошнева еще не допрашивали?

-- Нет, а что?

-- Тут выяснилась интересная штука: в Ухабино, где якобы Роман убежал от Мошнева, его напарник видел, как старик и мальчишка вдвоем куда-то на "Волге" уехали. Причем Мошнев силой затолкал Романа в машину. Максим даже номер машины запомнил, запишите.

-- Отлично, Сергей, записал, что еще?

-- Пока ничего, но если что, позвоню.

...Мошнев изворачивался.

-- Да, -- говорил, -- хотел покатать мальчишку, а что в этом плохого? Почему убежал -- не знаю. Ищите.

А Шилов слушал и думал: "Давай-давай, выкручивайся, опыт у тебя в этом немалый, но уж теперь-то ничего не выйдет". Вспомнил про свою неудачную поездку в Архангельскую область и Подмосковье. Сколько было надежд, переживаний! И все из-за этого мрачного и хитрого человека. Что ж, Мошнев, кажется, выговорился, пора его на место ставить.

-- Вас, гражданин Мошнев, в день, когда пропал Роман, видели рано утром выходившим с мальчиком из подъезда. Вы завернули за угол дома, сели в машину и уехали.

-- Это кто-то может подтвердить?

-- Есть кому подтвердить, есть, не волнуйтесь.

-- Я и не волнуюсь, что я такого сделал? Убил или ограбил? Подумаешь, родственника прокатил, да он сам напросился!

-- Надеюсь, Антонине Андреевне об этом сказали?

-- Неужели это так важно?

-- Важно, потому что она требует от нас найти внука.

-- Память у нее стала никудышняя. В зону писала, что все подряд забывает.

-- И давно у нее с памятью так?

Мошнев пожал плечами:

-- Точно не помню, но писала. -- Развел руками: -- А сейчас ей, может, еще хуже стало.

-- Потому и хотел бы предупредить вас о чистосердечности показаний.

-- А я, товарищ капитан, говорю как есть, не выдумываю.

-- Понимаю-понимаю, но тут вот такое неприятное дело: ваша родственница Антонина Андреевна подозревается в убийстве своей дочери Тамары. Теперь-то, надеюсь, вам ясно, что выгораживая ее, вы тем самым делаете хуже для себя.

-- Что вы говорите, товарищ капитан! Да как можно, чтобы такая слабенькая старушка могла убить свою единственную дочь? Нет, не верю, -- Мошнев, как показалось Шилову, сказал это искренне. Его глаза и лицо выражали полное недоумение. Но это длилось лишь какое-то мгновение, он тут же "переключился". -- Я-то тут при чем? -- спросил как ни в чем не бывало.

-- А при том, что лично вы забрали и увезли с собой ее внука Романа, который располагает интересующими милицию сведениями о свершившейся трагедии.

-- Но он же убежал!

-- Об этом поговорим позже и более подробно. Еще раз спрашиваю: встречались ли вы в то утро с Антониной Андреевной и просила ли она вас увезти внука?

-- Нет, не встречался и не просила. Все было просто, -- начал оправдываться Мошнев. -- Я подхожу к подъезду, а Роман как раз из него выходит. Увидев меня, обрадовался и стал просить взять с собой. Уж чего у них с Антониной произошло, не знаю. Просил домой не заходить: я и послушался, думал, позвоню попозже. Но не получилось, а теперь вот зайду и повинюсь. Знаете, я думаю, что Роман никуда не денется и сам домой вернется.

-- Здорово у вас получается, гражданин Мошнев: не видел, не говорил, мол, повинюсь -- и все в ажуре. Но я еще раз напоминаю о персональной ответственности за дачу ложных показаний.

-- Чего предупреждать, и сам об этом не хуже вас знаю. Только никто меня ни о чем не просил, и Антонину тем утром я не видел. Так уж получилось.

И Шилов решил использовать свой главный козырь, о котором только что узнал от Никитина.

-- Хорошо, -- сказал он, глядя в глубоко посаженные глаза Мошнева. -- Должен вам открыть еще одну, сугубо нашу, милицейскую тайну: в то утро за квартирой Антонины Андреевны велось наблюдение. Нам известно, что вы у нее были. А спрашивал я вас об этом, чтобы проверить, насколько вы откровенны. Дальше же шло отслеживание ваших действий. Не надо пояснять, как это делается? Так вот, в Ухабино Роман от вас не убегал, вы это выдумали. -- Шилов говорил медленно, подбирая нужные слова и неотрывно вглядываясь в лицо Мошнева. "Не может быть, -- думал он, -- чтобы хоть чем-то себя не выдал". -- Да, -- продолжил, -- Роман не убегал, а вы, остановив машину, договорились с водителем, впихнули мальчишку и повезли его в направлении... -- Тут Шилов прервался, не торопясь закурил и предложил сигарету Мошневу. Раскурив сигарету и разглядывая старика сквозь табачный дым, добавил: -- Да, вы сели в светлую "Волгу" с московским, легко запоминающимся номером "123" и поехали в сторону...