Во имя Чести

Шучу. Мы бы дружно запаниковали, а так -- пристроились в вакантном углу бок о бок и принялись за уничтожение содержимого тарелок.

- Слушай, Инг, давно хотела спросить тебя, почему ты женился? - полюбопытствовала я.

- Внезапный вопрос, - растерянно покосился на меня мужчина. - Что тебя натолкнуло на него именно сейчас?

- Ассоциативная цепочка, - я захихикала. - От мыслей о том, что я готовлю лучше, чем синтезатор, но он делает это чаще и без возражений, к качествам идеальной жены и причинам, сподвигающим людей образовывать семьи. Ты отвечать-то будешь?

- Влюбился, - пожал плечами он. - Или, может, думал, что влюбился, сейчас уже сложно понять.

- Вот в это? - недоверчиво хмыкнула я. - Хотя, стоп, опять я о том же. Мне просто всегда очень обидно бывает наблюдать пары, где один -- милое влюблённое создание, а второй -- редкостный кусок дерьма.

- Марель казалась очень милой девушкой, - он озадаченно пожал плечами. - Хотя, повторюсь, может быть, такой она казалось только мне. По-моему, Арату она очень не нравилась, но у нас не принято вмешиваться в личную жизнь.

- Я не удивлена, у вас вообще много чего не принято, - хмыкнула я. - И что, тебя действительно за эту стерву могли убить? Часто вообще люди с таким, как у тебя, даром появляются? И насколько часто их свои же... того?

- Похоже на допрос. Это на тебя наличие Семёна влияет? - улыбнулся он.

- Не поминай всуе! - ужаснулась я, оглядываясь на дверь. - Вдруг, явится. Нет, я просто давно хотела тебя расспросить про эти Зеркала, но всё забывала. При посторонних как-то не хочется, а наедине я всё время отвлекаюсь, - пробормотала я, поглаживая ладонью бедро сидящего рядом мужчины, и потянулась к нему для поцелуя. Инг рассмеялся, перехватил мою ладонь и подгрёб меня поближе, обнимая. Я тоже насмешливо наморщила нос. - Вот, о чём и речь.

- Ну, слушай. Или мне всё-таки тоже отвлечься? - иронично поинтересовался он, когда я уткнулась носом в его шею, губами прихватывая нежную кожу.

- Нет! Стой, пусти, дай отодвинусь, а то так я на содержательный разговор не способна. Кофе будешь? - решительно уточнила я, поднимаясь из-за стола.

- Буду. Так вот, Зеркала встречаются не так уж редко, примерно один на пять-сто тысяч. С разным уровнем и направлением способностей; кому-то лучше даётся восприятие, кому-то -- влияние. Попадаются совсем слабые, их даже не учат, а попадаются невероятно сильные, с которыми очень тяжело справиться, особенно поначалу.

- Дай угадаю, ты как раз из последней категории? - хмыкнула я, возвращаясь к нему под бок с двумя кружками.

- Нет, мой дар скорее можно оценить "выше среднего", - усмехнулся Инг. - Уникумы появляются редко, и зачастую очень быстро "выгорают". Проще говоря, сходят с ума от чужих эмоций, и дар пропадает; сумасшедшие никогда не бывают Зеркалами. Что касается казни Зеркал, такое случается очень редко. Необученных убивают только тогда, когда они начинают свой путь с каких-то очень жестоких поступков, полноценных преступлений: убийства, массовые самоубийства. Таких не учат. А обученные Зеркала нечасто нарушают закон, мы очень хорошо понимаем последствия своих действий. И то, если такой человек по мнению старейшин не безнадёжен, ему часто дают второй шанс, предлагают стать Зеркалом Чести, как было и со мной. Даётся возможность, скажем так, оправдать возложенное доверие. А дальше они либо проваливают какое-нибудь важное поручение, и тогда умирают -- либо сами, либо по воле старейшин, - либо заслуживают прощение и получают отставку, как было со мной. Старейшин не всегда можно понять, но мне сейчас кажется, ты была моей проверкой. Номинально я её выдержал, - ты ведь не пожаловалась, - так что меня оставили в живых.

- Нормально, - хмыкнула я. - А то, что они тебя этим чуть до самоубийства не довели, это как?

- Так это вообще не их дело, - он растерянно пожал плечами. - Наоборот, они мне даже запретили прибегнуть к этому выходу в первый к ним визит.

- А ты собирался? - вытаращилась на него я и, едва не захлебнувшись в чашке, закашлялась. Инг легонько похлопал меня по спине, глядя с сочувственным снисхождением, с каким обычно умудрённые опытом старшие родственники смотрят на несущих несусветную ерунду детей. Очень знакомый взгляд, да. Бабушка его очень любит.

- Тогда это казалось мне единственным способом сохранить Честь, - дориец снова пожал плечами. - Откуда я мог знать, что ты в итоге станешь для меня важнее, и я смогу прекрасно обойтись без неё?

- То есть, ты намекаешь, что я тебя обесчестила что ли? - захихикала я. - Отличная постановка вопроса!

- Арая, - с насмешливым укором протянул он, отобрал у меня чашку, одной рукой прижал меня к себе, запуская вторую ладонь в волосы и вынуждая запрокинуть голову. Когда он так делает, у меня почему-то всегда по спине пробегают толпы мурашек, и я совершенно не соображаю, что он мне в этот момент говорит. Главное, смотрит своими глазищами зелёными как кот на миску сметаны... Обожаю! - Обесчестил я себя сам. И тебя заодно. А весь ужас ситуации в том, что этот процесс мне очень понравился, - с лёгкой насмешливой улыбкой проговорил мужчина. - Кажется, меня потому и отправили в отставку.

- Это хорошо, - тихонько мурлыкнула я и с хитрой улыбкой предложила: - Может, ну их, этот экипаж, без нас найдутся! А мы пока повторим пару раз, чтобы наверняка?

- Наверняка -- что? - он вопросительно вскинул брови.

- Как -- что? Обесчеститься, - расплылась я в улыбке. Инг тихо, но очень искренне расхохотался, прижав мою голову к плечу и уткнувшись лбом мне в макушку.

- Что за массовые рыдания, кто умер? - раздался возмутительно бодрый голос Семёна.

- Мы оплакивали безвинно ушедшего от нас раба божьего Семёна, - проворчала я. Очарование момента оказалось безнадёжно разрушено, Инг выпустил меня из объятий, и захотелось мне братца больно стукнуть. Но это нормальное желание, оно меня часто посещает. - А он взял и вернулся. Зря, получается, старались.

- Наоборот, - заржал Сёма, тыкая кнопки синтезатора. - Видишь, как хорошо оплакивали: он пожалел вас и решил вернуться! Ну, или, если это были слёзы радости, ещё немного попортить вашу жизнь. Блин, как же надоела эта синтетика, - с тоской вздохнул брат, плюхаясь напротив нас с двумя тарелками в руках. - Варежка, пожарь мужу яичницу, будь человеком! И мне заодно.

- Муж мне нужен целиком в сыром виде, - хмыкнула я. - А тебе я что угодно пожарю! Яичницу, ножку, ручку; ты мне бластер только дай побольше, я тебе целого кабана запеку. В собственном соку.

- Жестокая женщина, - укоризненно покачал головой брат, при этом ухмыляясь от уха до уха.

- Сами воспитали, - парировала я.

- И гордимся этим! - прочавкал Семён сквозь макароны по-космофлотски5.

Я с материнской нежностью улыбнулась, разглядывая жующего брата. Тот даже с ритма не сбился; и не к такому привычный.

Вообще, мои "три богатыря" удались родителям на славу. Это я могу себе позволить над ними дурачиться, потому что братья, а нормальная женская реакция на них -- повышенное слюноотделение. Вот почти как у меня на Инга незадолго до почти библейской сцены грехопадения. Может, потому из них никто ещё и не женился: женщины на них вешаются, а хочется-то поохотиться, всё-таки настоящие мужики.

Вот на ком женится Семён, я знаю совершенно точно: на такой же ехидной язве, как я, если сумеет вторую такую найти. Которая будет зверски над ним издеваться, шутить и подстраивать всякие гадости. А, главное, сумеет его переспорить. И мне почему-то кажется, что после этого оба успокоятся; хотя, может, это просто мечты, и от такой пары взвоет не только семья, но вся галактика. Он потому так и высказывается по поводу моей внешности, характера и делает прочие неприличные замечания, что очень я на девушку его мечты похожа. Можно сказать, страдает так.

Что касается внешности, больше всего я похожа на Ванечку: мы оба светлые, оба голубоглазые, оба как ангелочки со старинных пасхальных открыток. Во всяком случае, в детстве были, я сравнивала голографии. Что касается Ивана нынешнего, это оружие массового поражения для романтически настроенных девичьих душ. Галантный, немного застенчивый, тихий Ванечка с совершенно умопомрачительной улыбкой. Мне особенно нравится, когда он вот так на ринге улыбается: морда разбитая, бинты на руках в кровище, на обнажённом торсе синяки и ссадины -- и глазища голубые сияют. Правда, только в тех случаях, когда зубы все остаются на месте, и глаза не заплывают, а то всякое бывает. Бои без правил -- спорт непредсказуемый. Хотя многим он с фингалами ещё больше нравится; наверное, будит материнские чувства и желание позаботиться. Он, кстати, по манере общения чем-то здорово Валерку напоминает. Может, я их потому обоих так нежно и люблю. Хотя Валерика всё-таки больше...