Страница 43 из 89
Шансов у меня немного, я трезво оцениваю свои возможности в противостоянии с взрослым шиноби - но безвыходных положений не бывает. Ставки сделаны - пора бросать кости!
Глава 24.
Все-таки гораздо лучше быть взрослым и сильным, чем мелким и слабым... Особенно, когда тебя хотят убить.
Мне не надо складывать печати, чтобы колдовать, это, как по мне, здорово экономит время, поэтому малый универсальный защитный купол на себя, паралич в убийцу, немного чакры в ноги - и отпрыгнуть, вправо и вверх, одновременно с хорошим огненным шаром себе под ноги - это сюрприз убийце, летевшему ко мне. И зажмуриться!
Под ногами бахнуло - я открыл глаза, и выругался - немного поторопился, и, вместо того, чтобы хорошенько прожарить убивца, лишь слегка его опалил. Испортил его красивые шмотки, которые слегка затлели - всего и результата. Паралич на него, не то чтобы не подействовал - нет, подействовал, но как то странно, только замедлил - нападавшему явно пришлось прикладывать усилия, чтобы двигаться.
Сам же я успешно застрял в кроне деревца, запутавшись в его ветвях, и частично их обломав. От опасности быть наколотым на один из сучьев, как кусок окорока на вилку, меня спас купол, сожрав при этом немалую толику и так невеликого моего резерва. Мельком бросив взгляд на поляну, где также развивались боевые действия, я заметил еще одно действующее лицо - невысокий коренастый светловолосый мужик сцепился с одним из нападавших. Учиха-старший так же оказался вполне способен за себя постоять, а вот мелкого нигде не было видно. Убили?
Убиваться и плакать о его суровой судьбинушке было некогда, ветки дерева, на которых я так некомфортно расположился, трещали, а несколько дезориентированный вспышкой противник времени терять не собирался - от купола отскочили пара каких-то железяк, а я отправил вниз еще аж три горячих подарка и проклятие Магической Пиявки. В ответ, что-то свистнуло, грохнуло, лицо мне опалило жаром, и я почувствовал, что лечу. О том, что проклятие пришлось по адресу, я понял, по небольшому притоку энергии - это порадовало, мне сейчас любая капля маны к месту.
Всегда завидовал магам, специализирующимся на управлении стихией воздуха. Что может быть лучше - преодолеть земное притяжение и летать, летать... Свысока смотреть на людей-букашек, ползающих по земле, самому же быть подобным сильфам - свободолюбивым духам воздуха. Ветер в лицо и высота - мало, что может быть лучше этого.
Впрочем, я отвлекся.
Что самое неприятное в полете? Нет, не страх высоты, не головокружение, не укачивание. Самое неприятное - это приземляться. Особенно, когда порхаешь не по своей воле, и полет не контролируешь. А посадка выдалась неласковой, однако ж, не смертельной - спасибо силе магии, моей кошачьей ловкости, и, главное, отдельное спасибо благородному кусту, принявшему на себя всю тяжесть моего положения, и отдавшему, таким образом, жизнь за правое дело. Злыдень же не унимался, продолжая снабжать меня всякими ненужными мне предметами - вроде метательных ножей, каких-то игл и звездочек причудливой формы. Купол защитил мой организм от появления в нем новых, не предусмотренных природой отверстий - и кончился. Вернее, это я снял с него подпитку - маны осталось не так много. Мало осталось, чего уж там - бесполезно его держать, если от любого чиха в мою сторону купол лопнет. Буду надеяться на "шкуру" - уж от метательного оружия защити, главное, рожу не поставлять.
Окончательно проморгавшийся от вспышки злодей, видимо, решил нести мне разумное, доброе, вечное более конкретно, и, в свою очередь продемонстрировал, что делан не пальцем, а ниндзюцу для него не пустой звук. Сложив несколько печатей (быстро у него получилось, однако!), он поднес свои культяпки к роже, и выдудел здоровенный сгусток огня в мою сторону. Я не стал защищаться - зачем тратить энергию, когда можно просто увернуться, махнув на пяток метров в сторону (то ли дело сражения в прошлой жизни, когда от подобных гадостей надо защищать, к примеру, строй пехоты - они-то уворачиваться не могут).
Еще немного маны - подарок от противника, пришлись кстати. А вот то, что этот хитрый мерзавец не останется на месте, создавая очередную магическую пакость, а прыгнет сразу, дабы свести дело к ближнему бою - я пролопушил (никак не привыкну к скорости супостата).
Ничего, умнее буду.
Если жив останусь.
Возникшая прямо передо мной фигура, затянутая в когда-то удобный костюм из черной материи, а ныне - в обгорелые тряпки, стала не то, чтобы неожиданностью, но радости мне это, воняющее паленым, явление, не доставило.
Удары мы нанесли одновременно.
Он - три режущих удара своим коротким мечом, я - один, на отшаге - кистенем.
Он - попал тремя же ударами. Я - соответственно, одним.
Три неглубоких пореза - думаю, что вражина ожидал несколько более впечатляющего результата (вроде валящегося на землю всего такого мертвого меня, заливающего землю кровищей и корчащегося в предсмертных судорогах, и зовущего маму...), а вот увесистая гирька, прилетевшая с неожиданных угла и дистанции ему в колено - явно стала для него неприятным и очень болючим сюрпризом.
Попал, хорошо попал - гирька кистеня, если с маху, проминает хорошую кирасу - ни одной не встречал, чтоб не погнулась, куда уж там человеческим костям, а колено - такая хрупкая вещь...
Впрочем, противник, лишь зашипев, переместил вес на здоровую ногу, и рубанул мечом - навстречу моему повторному взмаху - я чуть не остался без руки, а тросик кистеня оказался перерубленным.
И снова, следующий ход мы сделали одновременно.
От удара торцом рукояти меча в лоб, у меня из глаз посыпались звезды, а в ушах зашумело - но молния, из последних крох маны попала, почти что куда надо. Почти - это потому, что метился я в левую сторону груди, а попал в плечо.
И сам получил ответку, да такую, что мало не показалось.
Примерно на ладонь, меч этого урода, просадив "шкуру", погрузился мне в живот.
Да, вот и все...
Жаль... Я ничего не успел, ни в прошлой жизни, ни в этой. Дали дураку второй шанс - и его просрал...
Как глупо.
Как обидно...
Кто-то рассказывал, как в минуту смертельной опасности, перед глазами проносится вся жизнь. Вспоминаешь все, даже то, что давно и прочно забыто.
Раньше я смеялся над подобными россказнями - но теперь сам испытал нечто подобное. Нет, не вся жизнь, а лишь один эпизод промчался перед глазами.
Счастливое беззаботное детство, в прошлой жизни.
Мой друг...
Донни. Улыбчивый чернявый парнишка, чуть старше меня. Тощий и вертлявый, как и я, в общем то. С его вечно чумазой рожи никогда не сходила ухмылка, и неважно, насколько нам было сложно - мокли ли мы в нашей конуре с дырявым потолком во время непогоды, или убегали от базарной стражи - он не умел унывать. Мой единственный настоящий друг... Я уже не помню, когда и как мы с ним познакомились, но сдружились практически сразу - кусок заплесневелого хлеба, отнятого у крыс на помойке, несколько монет или яблок, украденных на рынке или тумаки от нищих постарше - все было поровну. Если бы у меня был бы брат - я хотел бы, чтобы он был похож на Донни.
Дьявол, не иначе, дернул нас тем по-настоящему поганым днем залезть в лавку жирного Сэмми - тот торговал различной немудреной снедью (хлеб, пироги, сушеное мясо, крупы, овощи) и всякой ерундой, для домашнего хозяйства. Видимо, пара удачных дел в один день, когда нам удалось обчистить какого-то зеваку на рынке (пускай в его кошельке было всего лишь полтора десятка медяков, но нам и это казалось богатством) да украсть настоящее одеяло, почти новое, в лавке старьевщика, придали нам уверенности, и мы полезли к Сэмми, уж больно вкусно пахла его выпечка, выложенная на лотках. Этот запах сводил с ума, дразнил воображение, и нам казалось, что вкуснее тех пирогов с требухой и свежего хлеба ничего на свете и не бывает. Тратить, правда, на это монеты было жалко до безумия - деньги мы откладывали на черный день, на то время, когда удача от нас отвернется и не удастся ничего найти, или украсть (а такое случалось частенько).