Страница 35 из 54
В бригаду начало прибывать пополнение, в основном из освобожденных от немецко-фашистской оккупации сел и городов. Люди не были обучены военному делу. Штаб разработал учебный план занятий. Поочередно батальоны отводили в тыл и учили личный состав вести огонь из автоматов, пушек, пулеметов.
Политработники подразделений Денисов, Курманалин, Карамышев, Шлыков, Яковлев, партийные и комсомольские организации проводили большую агитационную работу. В групповых и индивидуальных беседах коммунисты повседневно разъясняли воинам политику нашей партии, благородные цели, справедливый характер Великой Отечественной войны советского народа, конкретные задачи личного состава.
Политотдел выпустил несколько фотоплакатов, которые были посвящены коммунистам пулеметчику Пяткину, танкисту Суркову, артиллеристу Левшунову и другим. Политотдел корпуса обратился к воинам-новичкам со специальной листовкой. В ней были такие строки:
Товарищи бойцы! Вы и ваши близкие пережили все ужасы гитлеровского ига, много дней страдали под сапогом фашистов. Это они, грабители, разрушили и сожгли твой дом, угнали в гитлеровскую Германию твою сестру или любимую. Отомсти врагу. Будь храбр в бою, не дай оккупанту унести ноги с Украины!
Перед молодыми часто выступали бывалые воины. Коммунист Сурков поделился опытом вождения машины в боевой обстановке, автоматчик Василевский — как надо применять оружие в бою.
Политотдел заботился об учебе агитаторов, об их политическом образовании. С ними были проведены однодневные сборы. Перед агитаторами выступали опытные политработники.
Состоялись семинары парторгов и комсоргов рот. С молодыми коммунистами велось изучение Устава партии. По инициативе политотдела были подготовлены письма родителям воинов, награжденных орденами и медалями. Письма зачитывались перед строем.
Серьезное значение придавалось командирской подготовке. Штаб разработал и провел занятия с офицерами по темам: Усиленная танковая рота в наступлении, Ведение боевых действий в лесистой местности и Бой в горах и населенных пунктах. С сержантами проводились инструкторско-методические занятия по темам: Атака переднего края, Отделение в ночном поиске и засаде, Бой в населенном пункте.
Противник нас порой беспокоил, обстреливал из артиллерии и минометов. Воины из нового пополнения держались стойко. Но встречались и казусы. Как-то на позициях батальона автоматчиков начали рваться мины. Один из бойцов выскочил из траншеи и пытался бежать в тыл. Его кто-то удержал.
— И чего ты, Яковенко, испугался? — донесся до меня чей-то голос. — Гляди, рядом с тобой пулеметчик Пяткин. Так он, брат, от самой Москвы в боях — и не дрогнул ни разу. Тебя сейчас могло убить. А в траншее надежнее.
Я подошел к бойцам. Облокотившись на бруствер, возле автоматчиков стоял белобрысый офицер. Что-то не узнаю, кто он.
Заметив меня, офицер вытянулся в струнку. На нем ладно сидело обмундирование, крепко сбитую фигуру плотно обхватывала кожаная портупея.
— Гвардии лейтенант Белоусов?
— Так точно!
Этот офицер прибыл к нам несколько дней тому назад на должность парторга батальона автоматчиков. Сам он из Златоуста. Работал старшим мастером в ремесленном училище № 4. В мае 1943 года поступил в военно-политическое училище. По окончании добился, чтобы направили в нашу бригаду.
Подошел молодой боец, тот, что испугался вражеской мины.
— Что с вами?
Солдат растерянно смотрит на меня, виновато переминается с ноги на ногу:
— Як гаркнуло, и мэни стало страшновато.
— Запомните: у страха глаза велики. В нашей бригаде трусов не было.
Я попросил парторга помочь молодому воину преодолеть робость.
На подготовку к последующим боям времени было мало. Отделения, экипажи и расчеты продолжали пополняться воинами. Каждая свободная минута использовалась для учебы и ремонта боевой техники.
Танкисты с нетерпением ожидали нового наступления.
В передовом отряде корпуса
И вот Челябинская бригада, как и другие части 10-го гвардейского корпуса, в походных колоннах. На этот раз мы двигаемся на север. 5 июля 1944 года, завершив двухсоткилометровый марш, корпус сосредоточился в районе Игровица, что в пятнадцати километрах от Тернополя.
Стало известно: предстоят серьезные бои. В те дни наши войска усиленно готовились к Львовско-Сандомирской операции. 1-му Украинскому фронту противостояла группа немецко-фашистских войск Северная Украина, в которую входили тридцать четыре пехотные, пять танковых и одна моторизованная дивизии, две пехотные бригады. Группа занимала оборонительные рубежи от Полесья до Карпат. Враг создал за лето глубоко эшелонированную оборону. Три ее полосы состояли из густой сети траншей, соединенных ходами сообщения. Местность резко пересеченная, лесистая. На пути наступающих войск немало водных преград. Это реки Западный Буг, Золочевка, Билка и другие.
Планом, разработанным штабом 1-го Украинского фронта, предусматривалось нанесение двух сильных ударов: одного из района западнее Луцка, в общем направлении на Сокаль, Рава-Русская, и другого из района Тернополя на Львов.
Во втором ударе принимала участие и наша 4-я танковая армия. Она получила задачу наступать в полосе прорыва 38-й армии и, стремительно развивая прорыв в направлении Перемышляны, Городок, разгромить львовскую группировку противника.
13 июля началось наступление советских войск из района Луцка, а днем позже последовал удар на львовском направлении. Соединения и части 60-й и 38-й армий к исходу 14 июля сумели продвинуться на 3–5 километров. Противник ввел в сражение тактические резервы, и бои стали еще ожесточеннее. Прорвать оборону удалось лишь в районе Колтова. Благодаря активным действиям войск, особенно 322-й стрелковой дивизии, здесь образовался так называемый колтовский коридор глубиной 18 километров и шириной 4–5 километров. Этот коридор сыграл важную роль в развитии нашего наступления. 16 июля в него была введена 3-я гвардейская, а утром следующего дня — наша 4-я танковые армии.
17 июля бригада участвует в прорыве вражеской обороны, а затем идет в передовом отряде корпуса. Моросит дождь. Мой позывной — Самара. Меня непрерывно по рации вызывает комкор. Он торопит.
Прорываемся в узкую горловину возле села Тростянец. Гитлеровцы бьют из засад, упорно сопротивляются. К вечеру форсируем реку Стрыпа. Противник несколько раз переходит в контратаки, которые мы успешно отбиваем.
Наступление продолжалось днем и ночью. Мы ворвались в дымящийся Золочев. На улицах идут бои. Челябинцы настойчиво теснят немцев. К железнодорожному вокзалу первым прорвался танк гвардии старшего лейтенанта Потапова.
Вскоре бой перенесся за пределы города. Танки быстро идут по шоссе на Львов. На подступах к населенному пункту Словита бригада попала в очень трудное положение. Нас встретил из засад огонь тяжелых танков и закопанных орудий. Справа — открытое поле, а слева — горы, покрытые лесом. Неоднократные попытки уничтожить противника атакой в лоб успеха не имели. Мы потеряли двое суток драгоценного для нас времени, а главное — многих людей, павших на поле боя. Пришло решение: батальону автоматчиков обойти противника слева, ударить с тыла.
Вызываю комбата Приходько. Он возбужденно рассказывает о своих гвардейцах, которые славно дрались на улицах Золочева. Комбинезон комбата, туго обхваченный ремнем, прострелен в нескольких местах. Перехватив мой взгляд, гвардии капитан поспешно сказал:
— Малость задело. На то и война. Только я в госпиталь не пойду.
И тут я только заметил, что офицер немного прихрамывает: пуля прострелила правую ногу, но кости не задела.
— Все нормально, товарищ комбриг. Медики уже свое дело сделали.
— Я хотел доверить вам одно задание, а вот сейчас опасаюсь.
— Товарищ гвардии полковник, прошу вас.
— А нога?
— Пустяковая царапина, не о ней сейчас должна идти речь.
Я расстелил на капоте виллиса карту и поставил перед командиром батальона задачу.