Звездный танец

Ангел с алыми крыльями приближался к нам откуда-то со стороны величественного Кольца Сатур-на. Опираясь на два тонких красных полотнища света, невероятная фигура приблизилась.

«Привет, Норри, Чарли, — сказал где-то внутри нас знакомый голос. — Привет, Том, Гарри. Линда и Рауль, я вас еще не знаю, новы любите тех, кого люблю я — привет». «Шера!» — воскликнули шесть лепестков. «Иногда светляки подбирают автостопщика». «Но как..?» «Я фактически была больше похожа на младенца из инкубатора, но они доставили меня к Титану живой. Пламя, что вы видели, — это был мой ска— фандр и резервуары. Угольки были отчаянными и слишком нетерпеливыми, в точности, как они вам сказали. Но вы же не решили на самом деле, что они были настолько неуклюжими, чтобы потратить меня впустую? Я ждала в Кольце, пока вы примете решение. Я не хотела повлиять на результат».

Снежинка, которой был я, пыталась найти «слова».

«Из вас получилось хорошая семья, — сказала она, — из вас шестерых».

«Вступи с нами в брак!» — воскликнули мы. «А я уже думала, что вы никогда не сделаете предложения». И моя сестра обрушилась в меня, и мы стали одно.

Вот, по существу, и вся эта история. Я — составляющая меня по имени «Чарли Армстед» — начал эту работу давным-давно, в качестве статьи для журнала. Так много ерунды говорили и писали о Шере, и меня так это раздражало, что я решил прояснить вопрос. В том виде эта рукопись окончилась со смертью Шеры.

Но когда я ее завершил, то перестал испытывать потребность издать статью. Я обнаружил, что написал ее только чтобы разъяснить все для себя самого. Я не стал публиковать статью, но рукопись оставил со смутной надеждой, что когда-нибудь использую ее как затравку для мемуаров, которые со временем напишу (в том же духе, в каком Гарри начинал свою Книгу: потому что кто-то же должен, а кто еще был там?). Время от времени, в течение следующих трех лет, я кое-что добавлял к рукописи с этой целью, скорее описывая события художественным слогом, нежели просто ведя дневник — чтобы потом не пришлось беспокоиться о дополнительной обработке текста. Я провел много времени за год полета на «Зигфриде», записывая и пересматривая целое, доведя историю до того места, когда Тен Чен Ли осуществляет свою первую прогулку в космос, за несколько недель до Сатурна.

Все последующие материалы были записаны за один «сеанс» длиной в полдня, здесь, за терминалом компьютера «кубика». Я был ограничен только механикой высвобождения чувствительных .к теплоте клавиш терминала. В то время, как я пишу, другие части меня дрейфуют сквозь вечность. Мы занимаемся любовью. Мы поклоняемся. Мы поем. Мы танцуем. Каждый из нас бесконечно есть все остальные; но каждый из нас есть он сам. Я знаю, что кажется, будто так не может быть: вот почему в качестве способа рассказать эту историю я выбрал завершение мемуаров Чарли (в то время как Шера, одобряя, читает у меня через плечо, находясь в сотне километров отсюда). Я хочу, чтобы вы знали, что Чарльз Армстед не растворился и не превратился в нечто чуждое. Я ни в каком смысле не умер. Я никогда не умру. Более точно будет сказать, что я — Чарли Армстед в седьмой степени. После долгих трудов сумел я покончить с телефонной компанией, и велика радость моя. Я по-прежнему ставлю танцы с Норри, Шерой и другими, по-прежнему обмениваюсь отвратительными многоуровневыми каламбурами с Раулем (прямо сейчас он распевает любовную песню добрых сороковых годов «Может быть, я никогда не вернусь на Землю»), я по-прежнему вкушаю в своем сознании (где это всегда и происходило) запах прекрасного кофе, остроту крепкого напитка, аромат хорошей травки. Дистанция между мной и вами — это только время и перемены. Когда-то я был ожесточившимся калекой, отравляющим воздух вокруг себя; теперь я не знаю зла, потому что не знаю страха.

Я потратил мельчайшую частицу энергии, чтобы завершить эту рукопись, потому что Билл Кокс готовится стартовать к Земле (он вернется) и эти за— писки нужно отправить теперь, если их вообще нужно когда-то отправлять.

Это послание не подходит для лазерных сообщений дипломатов, и даже эти необыкновенные мужчины и женщины не способны выразить его так, как могу я.

Я — Чарли Армстед, и мое сообщение таково: теперь звезды могут стать вашими.