Пылающие небеса (ЛП)

– Считаете, ее вызвал человек? – Тит закатил глаза. – Вы детских сказок не перечитали?

– Это магия стихий, ваше высочество.

– Вздор. Огонь, воздух, вода и земля – это стихии. Молния – ни то, ни другое, ни третье, ни четвертое.

– Молнию можно посчитать союзом огня и воздуха.

– А грязь можно посчитать союзом воды и земли, – презрительно бросил принц.

Инквизитор стиснула зубы. По спине Тита потекла струйка пота. Он играл в рискованную игру, балансируя на тонкой грани между выведением инквизитора из себя и доведением ее до бешенства.

– А что здесь интересует Атлантиду? – чуть менее надменным тоном спросил он.

– Атлантиду интересуют все необычные явления, ваше высочество.

– И что же ваши люди выяснили об этом необычном явлении?

Инквизитор вышла из дома. Значит, она уже осмотрелась внутри.

– Немного.

Тит направился к жилищу.

– Ваше высочество, я бы не советовала вам этого делать. Здание ненадежно и может рухнуть.

– Если оно достаточно надежно для вас, то и для меня тоже, – небрежно бросил он.

Кроме того, у него не было выбора. Торопясь убраться подальше, Тит не успел уничтожить все следы своего пребывания в доме. Нужно вернуться и обойти комнаты, на случай, если где-то остались отпечатки подошв его сапог, которые не затоптали жители деревни.

Январское восстание провалилось по многим причинам, и не последнюю роль среди них сыграло не слишком внимательное отношение предводителей восстания к мелочам. Тит не мог позволить себе совершать те же ошибки.

Он прошел по всему дому, инквизитор следовала за ним по пятам. Дом как дом, обычный, только книг много. Агенты инквизитора рыскали по всем комнатам, проверяя стены и полы, выдвигая ящики столов и открывая шкафы. Почти полдюжины агентов сгрудилось вокруг сундука, который, к счастью, кажется, был одноразовым порталом, не раскрывающим места назначения.

Перед крыльцом, на лужайке, охраняемой еще несколькими агентами, лежали опекун девушки и чародейка, разрушившая здание – оба по-прежнему без сознания.

– Они мертвы? – поинтересовался Тит.

– Да нет, очень даже живы.

– В таком случае им нужен врач.

– Который и осмотрит их в свое время – в Инквизитории.

– Это мои подданные. Зачем их забирают в Инквизиторий? – закапризничал принц, стараясь, чтобы в голосе звучала не забота о подданных, а раздражение от собственного бессилия.

– Мы всего лишь хотим допросить их, ваше высочество. И пока они будут находиться у нас, с удовольствием в любое время проводим к ним представителей Державы, – отозвалась инквизитор.

Уже лет десять, как в Инквизиторий не пускали никого из властей Державы.

– Могу ли я зайти к вам сегодня вечером, ваше высочество, – продолжила собеседница, – чтобы обсудить все, чему вы стали свидетелем?

По спине Тита побежала еще одна струйка пота. Значит, инквизитор все же подозревала его… в чем-то.

– Я уже рассказал обо всем, что видел. Кроме того, мои каникулы подошли к концу. Сегодня я возвращаюсь в школу.

– Мне казалось, вы собирались туда завтра утром.

– А мне казалось, что я волен приезжать и уезжать, когда мне вздумается, поскольку владею этой землей, – резко ответил Тит.

В глазах инквизитора он разглядел все те зверские пытки, которым ей хотелось бы подвергнуть принца в надежде превратить его в слабоумного идиота.

Однако она этого не сделает. Удовольствие, полученное от разрушения его разума, не стоило проблем, которые могли за этим последовать, учитывая, что Тит, в конце концов, правитель Державы.

По крайней мере, так он себя успокаивал.

Инквизитор улыбнулась. Тит ненавидел ее улыбки чуть ли не больше, чем ее взгляды.

– Разумеется, ваше высочество может сам решать, когда и куда ему ехать, – согласилась она.

Его отпустили. Тит постарался, чтобы его облегченный выдох прозвучал не слишком громко.

Как только они вновь вышли на лужайку позади дома, инквизитор склонила голову в почтительном поклоне. Принц вскочил на Марбл, та расправила крылья и оттолкнулась от земли.

Но даже после того, как они поднялись в воздух и начали удаляться от деревни, Тит все еще ощущал на спине пристальный взгляд инквизитора.

* * *

Перемещение не было мгновенным. Иоланта продолжала падать. Некоторое время она кричала, но, осознав, что не чувствует бьющего в лицо воздушного потока, который показал бы, с какой скоростью она падает, замолчала. С таким же успехом она могла висеть на месте, лишь думая, что летит вниз, поскольку ощущала под собой пустоту.

Неожиданно Иоланта ощутила под собой нечто другое. Она приземлилась с глухим стуком, ушибив зад и заворчав от сотрясшего тело удара.

По-прежнему не было видно ни зги. Иоланта нащупала что-то мягкое, в нос ей ударили запахи пыли и засушенной лаванды. Сложенная одежда. Зарывшись руками поглубже, Иола наткнулась на поверхность, покрытую гладкой натянутой кожей. Под ней чувствовалось нечто твердое – по всей вероятности, дерево. Боясь наделать нежелательного шума, Иоланта не решилась постучать, чтобы проверить догадку.

Она продолжила изучать свое новое местоположение. Движения помогали удерживать страх – и желание поддаться панике – в узде. Если бы Иоланта попыталась осмыслить, что именно произошло за последние несколько часов, то взвыла бы от всей этой неразберихи. А если бы задумалась о судьбе учителя Хейвуда, то рассыпалась бы на мелкие кусочки от ужаса. Или чувства вины.

Опекун не страдал галлюцинациями под воздействием мериксиды. Он даже ничего не преувеличивал. А Иоланта предпочла не поверить его словам.

По сторонам возвышались покрытые кожей стены, доходившие ей до плеча и увенчанные потолком, обитым той же простеганной кожей: Иоланта попала внутрь еще одного сундука.

Судя по всему, плотно закрытого. Она решила рискнуть и зажечь маленький огонек. Тот начал излучать тусклый красный свет, выхватив из темноты мощную щеколду, расположенную под щелью на стыке крышки и стены.

Наличие щеколды приводило в замешательство: получается, с ее помощью сундук запирался изнутри? По обе стороны от запора находились круглые деревянные диски. На одном Иоланта разглядела изображение глаза, на другом – уха. Очевидно, без разведки лучше не высовываться.

Иоланта потушила пляшущий на ладони огонек – его свет мог ее выдать – и нащупала диски.

Сначала она коснулась изображения уха, но не расслышала ни звука. Иоланта передвинулась к смотровому отверстию, но увидеть тоже ничего не удалось. В комнате, где стоял сундук, было темно, словно на дне океана. Ни один предательский лучик не пробивался сквозь шторы на окнах.

Где бы Иоланта ни находилась, она, судя по всему, оказалась в полном одиночестве. Она нащупала и открыла щеколду. Затем подняла руки вверх и слегка надавила на крышку сундука.

Крышка чуть-чуть приподнялась и застряла. Иоланта толкнула сильнее и услышала металлический скрежет, но крышка не сдвинулась с места. Нахмурившись, Иоланта передвинула щеколду обратно и попробовала опять. На сей раз крышка вообще не пошевелилась. Значит, задвинутая щеколда не давала сундуку открыться. Но что мешало ему открыться, когда щеколда отодвинута?

У Иоланты похолодели кончики пальцев. Сундук был заперт снаружи.

* * *

Второй скачок за столь короткий промежуток времени заставил занервничать даже такую дисциплинированную лошадь, как Марбл. Как только они материализовались над Лабиринтными горами, она пронзительно заржала, закрыв глаза от боли. Титу пришлось изо всех сил натянуть поводья, чтобы не врезаться в скалу, неожиданно выросшую у них на пути. Горы постоянно перемещались, и даже тем, кто хорошо с ними знаком, приходилось всегда быть настороже.

– Ш-ш-ш, – зашептал Тит. Они едва избежали катастрофы, и его собственное сердце тоже громко стучало. – Ш-ш-ш, старушка. Все в порядке.

Тит направил лошадь вверх, подальше от горных вершин, которые могли решить вырастить дополнительные отроги. Марбл подчинилась его командам, ее мощные мускулы сокращались при каждом взмахе крыльев.