Страница 64 из 79
Атлантида расстаралась. И ясно без слов: если он захочет определить границы внескачковой зоны, то тут же узнает, что границы эти хорошо охраняются. И ковер-самолет лежит в сумке Фэрфакс на случай побега, до него тоже не добраться.
Тит глубоко вздохнул и велел себе не терять надежды. Ведь всегда можно уйти через шкаф в комнате Уинтервейла.
Однако, открыв дверь гардероба, он обнаружил внутри записку:
«Дорогой Ли.
Я закрываю этот портал, пока не найду для тебя более надежный способ попасть домой.
С любовью, мама».
Последняя возможность, а Тит и ее лишился. Онемевший от паники, он поковылял обратно в свою комнату.
Издалека доносились взрывы запускаемых фейерверков и восторженные аплодисменты. Словно лунатик, Тит доплелся до окна и увидел на лужайке Трампера и Хогга. В руках они держали по кирпичу и явно намеревались бросить их в окна – его и Фэрфакс.
Кипя от гнева, Тит взмахнул палочкой. Трампер и Хогг тут же повалились навзничь. Принц крепко сжал кулаки, сдерживаясь, чтобы не сотворить еще чего-нибудь. В его нынешнем состоянии, он был способен необратимо покалечить.
Тит отвернулся:
– Подонки! Головы им нужно…
И замер. Именно эти слова он произнес однажды в видении матери. Тит в спешке потянулся к своему экземпляру «Lexikon der Klassischen Altertumskunde», который в его руках превратился в дневник принцессы Ариадны. Нужная запись нашлась почти сразу.
«Стоит вечер или, возможно, ночь. Снаружи довольно темно. Тит, явно разгневанный, отворачивается от окна. «Подонки! – ругается он. – Головы им нужно...» Он застывает. Затем бросается к книжной полке и достает книгу на немецком, Lexikon der Klassischen Altertumskunde.
Когда я вновь вижу отчетливую картинку, это уже не крохотная комната, а библиотека в Цитадели. Это тот же вечер? Не уверена. Снова появляется Тит, в серой тунике с капюшоном, бесшумно крадущийся между книжными стеллажами. (Он ведь станет Правителем Державы. Так что это за игра в прятки в собственном дворце?)
И опять все размывается, чтобы превратиться в интерьер библиотеки Цитадели. Там много магов, большинство из которых – солдаты в форме Атлантиды (как же низко падет дом Элберона!), и все они стоят вокруг чего-то, напоминающего распростертое на полу тело. Алект и Калиста тоже тут.
– Не могу в это поверить, – шепчет Калиста.
Алект выглядит так, будто потерял собственную сестру.
– Инквизитор мертва. Невозможно. Это просто невозможно».
Означает ли это видение, что Тит сегодня проникнет в Цитадель, и это как-то приведет к смерти инквизитора? От такой перспективы становилось дурно.
Что там сказала Оракул? «Вы должны посетить того, кого не хотите видеть, и пойти туда, куда не желаете».
Чтобы попасть в Цитадель, он должен пройти сквозь Черный Бастион, крепость Хельгиры.
«Обычно мои видения не столь бессвязны. На сей раз я не уверена, одно ли это видение, или три отдельных. Я запишу их сейчас как одно, и надеюсь, что позже смогу внести ясность».
Тит перевернул страницу. Больше записей не было. Он перелистнул следующую и замер. В правом нижнем углу виднелась небольшая метка в виде черепа.
Тит сам ее поставил на странице с видением о своей смерти.
Были ли эти два предсказания частями одного большого? Отправившись этим вечером в Цитадель, пойдет ли он навстречу гибели?
«И не думайте больше о точном часе своей кончины, принц. Это ждет всех смертных. Вы проживете достаточно, когда сделаете все, что должны».
Тит переоделся в серую тунику из видения матери, положил руку на Горнило и произнес пароль.
Глава 23
Иоланту утащили с собой ребята, заскочившие в пансион на ужин. Они никак не могли понять, почему ей вдруг вздумалось остаться в своей комнате, а сама Иола, погруженная в размышления, не сообразила вовремя пожаловаться на головную боль или усталость.
Она старательно держалась в тени и пристально следила, не появились ли где поблизости атланты, и даже еще внимательнее – не водят ли по Итону учителя Хейвуда и миссис Оукблаф, как пару собак-ищеек.
Но никто Иоланту не арестовал. Она вернулась к миссис Долиш и направилась прямиком в комнату принца.
Там его не оказалось. Сначала Иоланта ужаснулась, что его все-таки уволокли прочь, но потом заметила форменный пиджак на спинке стула и еще теплый чайник на каминной решетке.
Получается, принц вернулся, скинул пиджак, вскипятил воду для чая, а потом – Иола еще раз потрогала чайник – где-то между четвертью и получасом назад вновь куда-то ушел.
Но куда? Перескочить отсюда он не мог. Атлантида контролирует всю границу внескачковой зоны. Леди Уинтервейл со своей стороны заблокировала портал в шкафу.
За дверью Бирмингем зычно напоминал, что пора готовиться ко сну. Вскоре по коридору пройдет миссис Хэнкок и будет стучать во все комнаты, дабы убедиться, что к отбою все мальчики на месте.
Иоланта проверила общую комнату, но и там принца не было. Ванные уже закрыли. Оставался только туалет.
«Подожди», – велела она себе. Но полминуты тянулись как все десять. Выругавшись, Иоланта направилась в уборную, коей пользовалась, лишь когда там никого (или практически никого) не было. Скоро отбой – на отсутствие народа точно рассчитывать не стоило.
Прежде чем войти, Иоланта сделала три глубоких вдоха, но все равно едва не вылетела оттуда с воплем. У писсуара стояла стена мальчишек, плечом к плечу опустошавших свои мочевые пузыри – последнее, за чем Иола хотела бы наблюдать, пусть даже только со спины.
– Хочешь на мое место, Фэрфакс? – спросил застегивающий брюки Купер, отступая от стока.
– Нет, благодарю! Ищу Сазерленда. У него моя книга по античной географии. – Иоланта постучала в кабинки: – Сазерленд, ты тут?
– О боже, ну неужели человек не может посидеть в уборной в тишине и спокойствии? – раздался из дальней кабинки раздраженный ответ Бирмингема.
Все рассмеялись. Иоланта присоединилась к ним нервным гоготом и в спешке выскочила прочь.
В другой вечер она не стала бы так сильно переживать – принц не был бы Титом Седьмым, если бы не вынашивал какие-то секретные планы. Но сегодня они лицом к лицу столкнулись с заклятыми врагами и еле-еле спаслись. Ему должно быть до смерти любопытно, как же ей удалось выкрутиться. Не говоря уже о том, что им необходимо вместе продумать, как противостоять следующему шагу инквизитора.
Иоланта вернулась в комнату принца. Непроверенным осталось только одно место – учебные стансы. Горнило лежало на столе, и она положила руку на книгу, а очутившись в зале розового мрамора, помчалась к двери принца.
Там обнаружилась записка:
«Ф.,
Я отлучусь ненадолго. Не тревожься обо мне. И не волнуйся по поводу отбоя.
Т».
Его скрытность по поводу направления и целей отлучки лишь усиливала волнение Иоланты.
Она открыла дверь и… замерла на пороге. Внутри классной комнаты, освещенной дюжиной факелов, из щелей в полу выросли толстые, с запястье толщиной, древовидные лианы, что узлами и узорами переплетались на стенах и свободно опутывали потолок. Соцветья крохотных золотых бутончиков свисали с этого своеобразного купола. Несколько распахнутых настежь французских окон выходили на большой балкон к темному звездному небу.
На ковре живой травы не было ни столов, ни стульев – только пара элегантных садовых качелей с навесом, поставленных под углом друг к другу. Принц в итонской форме сидел на одной из них и раскачивался, вытянув руки вдоль спинки.
– Скажи мне, что я люблю читать в свободное время?
– Да плевать! Где ты?
Будто совсем не слыша Иоланты, он повторил вопрос.
С болью в сердце она вспомнила, что это и не принц вовсе, а лишь его запись и подобие.