Танцор меча

В наших стилях не было ничего общего, но этого и следовало ожидать от мужчины и женщины. Выпады Дел были быстрее и короче, для танца ей хватало небольшого пространства. Такие удары требовали большой силы и подвижности рук, особенно запястий. Оказалось, что Дел действительно знала законы танца, но тренировал ли ее шодо, или на ее языке кайдин? Я сомневался. Во-первых, она не включала никаких ритуалов в основной танец. Она просто двигалась, двигалась хорошо, но я не видел формальных частей танца. Не было подписи. Ничего, что свидетельствовало бы о ритуальном посвящении. Никаких отличительных признаков настоящего мастера. Не было всего того, что помогало отличить учеников двух разных учителей.

Но когда я смотрел на ее светлые волосы, темневшие от пота, гибкие руки и ноги, мягко сгибавшиеся в круге, я не мог отрицать, что кто-то ее учил. Кто-то очень высокого ранга.

Но недостаточно высокого, чтобы танцевать против Песчаного Тигра.

Я не хвастаю.

Несколько недель промелькнули в тренировках, и к Дел вернулись силы. Масло алла Сулы предохраняло кожу, природное здоровье и крепкий организм сделали остальное. Через пять недель после нашего спасения из песков мы с Дел сели на лошадей, которых я потребовал у шукара, и покинули лагерь Салсет.

Мы повернули на Юг. Дел сверлила меня холодным, обвиняющим взглядом.

– Женщина беспокоится за тебя.

– Сула? Она хорошая. Лучше, чем остальные.

– Наверное она очень любила тебя, когда ты жил с племенем.

Я пожал плечами.

– Сула заботилась обо мне… и многому меня научила.

Я вспомнил уроки в темноте и уединении ее хиорта и снова увидел располневшую пожилую женщину. Неужели когда-то я мог мечтать о ночи с ней? Но вспышка неверия тут же погасла. Когда я убил песчаного тигра, Сула была молода и прекрасна. В отличие от остальных, она относилась ко мне с пониманием и добротой. И она сделала меня мужчиной. Во всех отношениях.

– Мне нечего было дать ей, чтобы отблагодарить, – пожаловалась Дел.

– Сула не ждала, что мы будем раскланиваться перед ней.

Я увидел неподдельное раскаяние на лице Дел и запоздало пожалел о собственной грубости.

– Мне очень неудобно, – тихо продолжила она. – Сула заслуживала подарка. Я, как гость, обязана была отблагодарить ее за доброту и щедрость. – Она вздохнула. – У нас на Севере меня бы посчитали грубым, бессовестным человеком, не знающим что такое обычная вежливость.

– Сейчас ты на Юге. Ты не грубая, не бессовестная и достаточно вежливая, – отметил я и тут же ухмыльнулся. – А когда ты собираешься отблагодарить меня?

Дел внимательно посмотрела мне в лицо.

– Ты нравился мне больше, когда считал, что я умираю от песчаной болезни. Ты был лучше.

– А меня вообще не назовешь хорошим.

Она задумалась.

– Может и так.

Я придержал лошадь и Дел поравнялась со мной. Вообще-то я был приятно удивлен лошадьми, которых выбрал для нас шукар: оба мерина были невысокими, крепкими, рожденными и выросшими в пустыне. Мне достался рыжий, с черными гривой и хвостом. Дел ехала на темно-гнедом с белой проточиной на морде. Ярко-красные чепраки под невысокими седлами были старыми и потертыми, кто-то срезал кисточки с плетеных желтых поводьев, но эти мелочи меня не тревожили. Гораздо важнее были сами лошади.

– Что ты собираешься делать, когда доберемся до Джулы? – спросил я. – Твоего брата похитили пять лет назад. Это долгий срок, особенно здесь.

Дел поправила лазурный бурнус, подаренный ей Сулой – ткань задевала за перевязь. При прощании мне тоже достался бурнус, только кремовый, прошитый коричневыми нитками. И Дел, и я немедленно разрезали швы на плечах для мечей.

– Осмун сказал, что видел Джамайла среди рабов его брата Омара.

– А ты уверена, что Омар еще в Джуле? – удивился я. – Работорговцам приходится много ездить. И даже если он в Джуле, ты думаешь, что он все тебе расскажет?

Дел покачала головой.

– Я не знаю… и ничего не узнаю, пока не доберемся. Но кое-какие идеи у меня есть.

Мой рыжий попытался вцепиться зубами в короткую гриву гнедого Дел. Я высвободил правую ногу из стремени, вытянул ее вперед и врезал рыжему по морде. Он сразу потерял интерес к гнедому.

– Я не думаю, что у тебя что-нибудь получится, баска.

– Почему нет? – она откинулась в седле и передернула повод, останавливая гнедого, который уже собирался отомстить моему рыжему.

Я вздохнул.

– Неужели даже ты не понимаешь? Ты права, на Юге за мальчиков с Севера танзиры и богатые торговцы, которым доставляют удовольствие определенные развлечения, готовы платить большие деньги, но эти извращения не для всех. За девушек с Севера тоже дают много, – я посмотрел ей в глаза. – Как, в аиды, ты собираешься кого-то искать, если каждый торговец в Джуле будет пытаться заполучить тебя?

Дел начала понимать и задумалась. Потом она пожала плечами.

– Волосы перекрашу, кожа загорит. И буду прихрамывать.

– И притворишься немой? – ухмыльнулся я. – У тебя Северный акцент, баска.

Она недоверчиво покосилась на меня.

– А ты, как я понимаю, уже что-то придумал.

– Ну как сказать… – я пожал плечами. – Давай я буду его искать. Это безопаснее и наверное быстрее.

– Ты не знаешь Джамайла.

– Ты мне расскажешь о нем. Кроме того, вряд ли в Джуле много мальчишек, которым… сколько? Пятнадцать? Думаю, будет нетрудно его обнаружить. Конечно если он еще жив.

– Он жив, – никто не смог бы ее разубедить.

Для ее блага, я надеялся, что так оно и было.

– Пыль, – вдруг резко сказала Дек, показывая на восток. – Опять самум?

На востоке над горизонтом поднимались облака песка.

– Нет. Похоже на караван.

Судя по опущенной голове рыжего, он почти уснул. Я разбудил его, толкнув пятками в бока. Аиды, как мне не хватало моего жеребца!

– Поехали посмотрим.

– Напрашиваться на неприятности? После Ханджи…

– Это не Ханджи. Поехали, баска.

Мы поскакали на восток и через несколько минут увидели караван. Как и опасалась Дел, его атаковали, но сделали это не Ханджи. Я узнал борджуни. Хотя пустынные грабители были очень опасны, они имели привычку слишком долго тянуть с убийством своих жертв. Борджуни любили сначала поиздеваться.

Я взглянул на Дел.

– Оставайся здесь.

– А ты едешь туда.

– Нам нужно золото, если мы хотим узнать что-то в Джуле. Единственный способ получить его сейчас – помочь атакованному каравану. После такого подвига начальник каравана всегда бесконечно благодарен и довольно щедр.

– Если ты останешься жив, чтобы получить награду. – Дел взяла поводья в одну руку – левую. – Я поеду с тобой.

– У тебя песок в голове? – поинтересовался я. – Не будь дурой.

Правой рукой она вытащила меч.

– Тигр, мне действительно надоело слышать от тебя слово дура.

Она шлепнула гнедого по крупу плоской гранью покрытого рунами клинка и галопом поскакала к кричащим борджуни.

– Бог аид, ну зачем ты свел меня с этой женщиной! – я помчался за ней.

Обычно караван сопровождает охрана. Этот не был исключением, но большинство охранников были уже убиты или ранены, и лишь несколько человек еще пытались защищаться. Борджуни было немного, но они побеждали не количеством. Они налетали на охранников, управляя лошадьми коленями, наносили удар, отъезжали, разворачивались и довершали начатое. Борджуни не станет сражаться, стоя на земле, если можно рубить со спины лошади.

Я издал леденящий кровь вопль и влетел прямо в середину битвы, рассчитывая застать борджуни врасплох. Так и получилось, но к сожалению растерялись не только они. Вместо того, чтобы атаковать, пока борджуни застыли в изумлении, охранники тоже остановились и уставились на меня.

Тут с другой стороны повозки подлетела Дел и схватка возобновилась. Я увидел Дел мельком, когда она пронеслась мимо меня на гнедой лошади. Бурнус хлопал и трепетал, лезвие меча чертило серебристо-белые полосы, пока не покрылось кровью.

Я чуть не забыл о борджуни, удивившись ее готовности убивать, но схватка была насмерть и я выбросил из головы посторонние мысли.