Страница 4 из 11
Я кивнула. Похоже, я сегодня действительно не поеду в Москву.
Между тем Вик допил кофе, выкурил сигарету и засобирался домой.
– Ты хотя бы скажи, где живешь, на всякий случай, – проронила я, когда он был уже в дверях. – Мало ли что.
Он сказал, а я записала в свой блокнот.
– Когда тебя ждать?
– Через два часа. Да, запиши еще мой телефон. Его уже должны были починить. Если меня через два часа не будет, значит, все отменяется.
– Не поняла.
– Но ведь не просто же так на меня напали. Могут еще напасть. На всякий случай: деньги лежат в цветочном горшке на лоджии, под искусственной пальмой. Ну, пока. Спасибо за все.
– А может, пока поживешь у меня? Вдруг мысли какие посетят… – неуверенно предложила я, смутно представляя, что буду с ним делать, ведь я вроде бы собиралась в Москву.
– Нет-нет, я уже буду готов к встрече… – и Вик показал мне газовый пистолет.
– Но ведь это же смешно.
– Хоть так…
Он ушел, а я все эти два часа не могла найти себе места. И вот наконец раздался телефонный звонок. Я была уверена в том, что это звонит Вик, взяла трубку и собиралась было уже что-то спросить, как вдруг услышала:
– А тебя, если сунешься, в доску спустим.
Это был не Вик. Эти слова, означавшие в переводе с блатного «убьем», произнес низким грубым голосом совершенно незнакомый мне мужчина. И я поняла, что с Виком приключилась беда. И я виновата в том, что не смогла удержать его. А может, и не хотела?
В машине я немного успокоилась, хотя в ушах все еще звучал этот неприятный до дрожи в теле голос.
Вик жил в получасе езды от моего дома. Девятиэтажка, каких сотни. Поднялась на лифте на восьмой этаж и позвонила. Тишина. Я достала из сумки связку отмычек и без труда открыла первую дверь. Оказавшись в небольшом узком коридоре, поняла, что дверь, ведущая в квартиру Вика, не заперта. Я резко распахнула ее и прижалась всем телом к стене. Никого. И только Вик с ножом в спине лежит в прихожей лицом вниз. Забинтованная голова. Рядом с телом скомканная записка с моим адресом.
Он был мертв. Я попыталась отыскать в его карманах свою визитку, но не нашла. Значит, ее нашли убийцы. И позвонили. Предупредили. Что в доску меня спустят. Как же. Посмотрим, кто кого.
Но как мне было жаль Вика! Какая чудовищная смерть. Мысль об ограблении пришла ко мне значительно позже, когда я уже вошла в комнату и увидела дверь на лоджию. В квартире ничего не искали. Все было в полном порядке.
Я вышла на лоджию и тут же заметила довольно высокую пальму. Она была настолько хорошо сделана, что я сразу не поняла, что она искусственная. Приподняв слой, имитирующий землю, я с легкостью извлекла из горшка пакет с деньгами. Пересчитала. Все правильно, в пересчете на рубли – ровно пятьдесят миллионов. Не оставлять же их здесь? Сделаю так, как хотел Вик: постараюсь во всем разобраться. Что касается Жени, во всяком случае. Хотя кому это теперь нужно? Я вышла из квартиры, проехала на машине несколько кварталов и позвонила в милицию, чтобы сообщить, что по адресу такому-то обнаружен труп неизвестного мужчины. И сразу же повесила трубку. Пусть разбираются.
Еще я подумала о том, что у Вика могут оставаться какие-то родственники. Я достала свой блокнот и только тогда обратила внимание на его фамилию: Дубинский. Виктор Дубинский. Я снова поехала в паспортный стол, чтобы узнать что-нибудь о Дубинских. Но их было так много, что мне потребовалось четыре с половиной часа, чтобы выяснить, кто же является отцом или матерью Вика. И оказалось, что никто. Его родители погибли в автокатастрофе три года тому назад. Но за эти сведения мне пришлось как следует раскошелиться. Зато я оставила у себя его деньги. Я положила их на свой банковский счет и успокоилась. У меня было такое чувство, что эта история еще не закончена.
В тот же день я уехала в Москву, а оттуда в Петербург, затем в Ригу и Таллин. Я отдыхала душой и телом. Вернулась домой осенью, и сразу же на меня навалилось столько работы, что я вплоть до Нового года практически не бывала дома. А если и появлялась, то лишь затем, чтобы привести себя в порядок, наспех перекусить и снова куда-нибудь улететь… И так до июля.
Я была загружена работой как никогда. Мне удалось разыскать украденную девочку, доказать невиновность человека, который сбежал из тюрьмы и несколько месяцев прятался на моей даче, вычислить тайник, из-за которого убили молодого парня… И вот наконец я решилась взять тайм-аут и купила билет в Москву. Маленькая квартирка, которую я выкупила у одного своего клиента, ждала меня почти год. Я села в поезд, поздоровалась со своими соседями по купе и с наслаждением подумала о том, что все мои страхи и мучения позади. Что теперь мне не придется постоянно оглядываться, ощущая за собой слежку, мчаться сломя голову на машине, рискуя быть пристреленной преследователями, самой за кем-то следить и кого-то преследовать… Да мало ли в каких экстремальных ситуациях мне приходилось бывать за последнее время…
Поезд тронулся, за окнами сначала плыл нежный в своей яркой летней зелени город, затем замелькали все быстрее и быстрее какие-то станции, переезды, а потом мы вырвались на простор и окунулись в свежую, напоенную светом и теплом степь.
– Меня зовут Павел, – представился мой сосед с верхней полки. – Наши попутчики (он имел в виду пожилую супружескую пару), похоже, пошли в ресторан. Может, и нам с вами тоже сходить пообедать?
– Честно говоря, я совершенно не хочу есть. Мне в поезде как-то больше нравится спать. Но вы-то сходите, зачем вам обязательно компания?
– Просто это был повод познакомиться с вами.
– Считайте, что познакомились. И не надо никакого повода. Я этого не люблю. Ведите себя естественнее, и все будет хорошо. – Сказав это, я повернулась лицом к стенке и закрыла глаза. Вот еще, знакомство в поезде!
– Но вы ведь даже не сказали, как вас зовут, – стараясь не быть навязчивым, но в то же время настойчиво, хотя и более тихим голосом произнес Павел.
– Меня зовут Таня. Давайте спать.
Я слышала, как он ушел. Обиделся, наверное. Весь оставшийся день я старалась спать. Даже когда просыпалась, все равно закрывала глаза и представляла себе, что сейчас вот под стук колес ко мне вновь подкрадется какое-нибудь цветное сновидение и закружит меня в своем круговороте. Так оно и случалось. И я понимала, откуда эта ненасытная тяга ко сну: мне необходимо было восстановить силы.
И только один раз, сквозь сон, я услышала голос женщины, которая кормила своего мужа каким-то салатом и шептала так, чтобы ее никто не услышал:
– Девка-то целый день спит, наркоманка, наверно.
А Павел как ушел в ресторан, так больше и не возвращался. Познакомился, должно быть, с другой девушкой. Возможно, он и ночевать-то не придет. Разве что за вещами заявится. Ночью я окончательно проснулась и поняла, что зверски проголодалась. Я тихонько встала, посмотрела по сторонам. Так и есть: все, кроме Павла. Мужчина храпит, женщина вздыхает во сне.
Я достала из сумки связку бананов, села на постели и стала очищать их. За окном проплывали лунные фантастические пейзажи. Съев все шесть бананов, я вышла из купе и прошлась по коридору до туалета.
– Таня, – позвали меня из темноты. Может, мне показалось, и это грохот поезда так обманул мой слух?
– Кто здесь? – В коридоре было темно, хотя обычно по ночам включают тусклое голубоватое освещение.
– Это я, Павел.
– Я тебя не вижу.
– Зато я тебя вижу отлично.
И тут я заметила темную фигуру в тесном проходе возле водонагревательного котла.
– Разве мы перешли на «ты»?
– Я уже давно с тобой на «ты». С того самого дня, как ты грохнула Вика и присвоила его деньги.
У меня кровь отлила от лица и запульсировала где-то в кончиках пальцев. Кто это?
– Я никого не «грохала» и тем более ничего не присваивала.
– Ты все врешь. Я следил за тобой с того самого дня, как погиб Вик. Не знаю, чем ты занимаешься, но жизнь у тебя напряженная. – Он говорил с силой, тяжело дыша, и создавалось впечатление, будто он едва сдерживается, чтобы не наброситься на меня. – Ты классно водишь машину и ворочаешь большими деньгами. Зачем тебе было убивать Вика?