Страница 64 из 64
– Шестнадцатый, Шестнадцатый, как слышите? Прием.
– Слышу, Двадцатый, прием.
– У нас группа студентов, идут по бульвару, Шестнадцатый. Примерно семьдесят, и все навеселе, я бы сказал, и… проверьте это, Шестнадцатый, у нас еще одна группа, идущая с другой стороны… Господи, человек двести, не меньше. Прием.
– Двадцатый, это база. Слышите меня? Прием.
– Слышу вас ясно и четко, база. Прием.
– Я направляю Чамма и Холлидея. Блокируйте дорогу своим автомобилем. Больше не предпринимайте никаких действий. Если они насядут на вас, раздвиньте ноги и наслаждайтесь. Никакого сопротивления, слышите меня? Прием.
– Я слышу, никакого сопротивления, база. А что делают те солдаты на восточной стороне бульвара, база? Прием.
– Какие солдаты? Прием.
– Об этом я вас и спрашиваю, база. Они…
– База, это Дадли Чамм. Ох, черт, это Двенадцатый. Извините, база. Группа студентов идет по Барроус-драйв. Примерно сто пятьдесят человек. Направляются к бульвару. Что-то поют или скандируют. Но, капитан, Господи Иисусе, мы тоже видим солдат. Думаю, они все в противогазах. И выглядят так, будто готовятся к бою. Именно так. Прием.
– База – Двенадцатому. Присоединяйтесь к Двадцатому в начале бульвара. Те же инструкции. Никакого сопротивления. Прием.
– Понял, база. Уже еду. Прием.
– База, это Семнадцатый. Это Холлидей, база. Слышите меня? Прием.
– Слышу, Семнадцатый. Прием.
– Я следую за Чаммом. Еще двести студентов идут с запада на восток к бульвару. Они несут плакаты, как в шестидесятых. На одном написано: «СОЛДАТЫ БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ». Я вижу еще один: «ПРАВДУ ВСЮ ПРАВДУ И НИЧЕГО КРОМЕ ПРАВДЫ». Они…
– Мне насрать, что написано на плакатах, Семнадцатый. Поезжай к Чамму и Питерсу и блокируй их. Похоже, они лезут в торнадо. Прием.
– Понял. Конец связи.
– Начальник службы безопасности кампуса Ричард Берли обращается к командиру войсковой части, окопавшейся к югу от кампуса. Повторяю, это начальник службы безопасности Берли. Я знаю, что вы прослушиваете наши переговоры, поэтому не вертите хвостом и ответьте. Прием.
– Полковник армии Соединенных Штатов Алберт Филипс. Мы слушаем, начальник Берли. Прием.
– База, это Шестнадцатый. Студенты собираются у военного мемориала. Похоже, поворачивают к солдатам. Конец связи.
– Это Берли, полковник Филипс. Пожалуйста, сообщите о ваших намерениях. Прием.
– У меня приказ: ограничить перемещение тех, кто находится в кампусе, кампусом. И намерение у меня одно: выполнять его. Если эти люди просто проводят демонстрацию – что ж, имеют право. Если же они планируются вырваться из карантинной зоны – увы. Прием.
– Вы ведь не собираетесь…
– По-моему, я выразился достаточно ясно, начальник Берли. Конец связи.
– Филипс! Филипс! Ответьте мне, черт бы вас побрал! Это же не партизаны-коммунисты! Они дети! Американские дети! Они не вооружены! Они…
– Тринадцатый вызывает базу. Эти студенты идут на солдат, капитан. Размахивают своими плакатами. Поют эту песню. Ту самую, которую пела эта сучка Баэз[62]. Ох, черт! Я думаю, некоторые из них бросают камни. Они… Господи! Господи Иисусе! Они не могут этого делать!
– База – Тринадцатому! Что там у тебя? Что происходит?
– Это Чамм, Дик. Я скажу тебе, что тут происходит. Это бойня. Я жалею, что не слепой. Ох, сучьи дети! Они… ох, они просто косят студентов. Похоже, из автоматов. Насколько я могу сказать, даже без предупреждения. Те студенты, кто еще на ногах… ох, они бегут… бегут во все стороны. Ох, Господи! Я только что увидел, как девушку очередью буквально разорвало надвое! Кровь. На траве лежат семьдесят, восемьдесят человек. Они…
– Чамм! Возвращайся! Возвращайся, Двенадцатый!
– База, это Семнадцатый! Вы меня слышите? Прием.
– Я тебя слышу. Черт побери, но где гребаный Чамм? Гребаный прием!
– Чамм и… думаю, Холлидей… они вылезли из автомобилей, чтобы лучше видеть. Мы возвращаемся, Дик. Теперь солдаты, похоже, стреляют друг в друга. Не знаю, кто побеждает, да мне и без разницы. Кто бы ни победил, потом они примутся за нас. Когда те, кто сможет, вернутся, я предлагаю всем спуститься в подвал и ждать, пока они расстреляют все патроны. Прием.
– Черт побери…
– Бойня продолжается, Дик. Я не шучу. Прием. Конец связи.
Приведенные выше переговоры по рации сопровождались звуковым фоном – хлопками, похожими на те, что раздаются, если бросить в костер каштаны. Помимо хлопков, слышались и крики… в последние секунд сорок к ним добавились тяжелые, гулкие разрывы мин.
Ниже приведена распечатка разговора, который велся по специальному высокочастотному радиоканалу в южной Калифорнии. Распечатка охватывает временной промежуток с 19.17 до 19.22 по СТВ.
– Мессинджил, десятая зона. Слышите нас, база «Синева»? Это сообщение закодировано как Энни Оукли, срочно-плюс-десять. Отвечайте, если вы на связи. Прием.
– Это Лен, Дэвид. Думаю, можно обойтись без этого птичьего языка. Подслушивать нас некому.
– Все вышло из-под контроля, Лен. Буквально все. Лос-Анджелес в огне. Весь гребаный город и окрестности. Все мои люди либо больны, либо взбунтовались, либо дезертировали, либо мародерствуют вместе с местным населением. Я нахожусь в главном здании «Бэнк оф Америка», в зале со стеклянным куполом. Около шестисот человек пытаются вломиться сюда и добраться до меня. Большинство из них – военные.
– Все рушится. Основа расшаталась.
– Повтори еще раз, я не понял.
– Не важно. Ты можешь выбраться?
– Черт, нет. Но первым мерзавцам из этой банды я дам повод для размышления. У меня безоткатная винтовка. Мерзавцы. Гребаные мерзавцы!
– Удачи тебе, Дэвид.
– Тебе тоже. Держи все в кулаке, сколько сможешь.
– Постараюсь.
– Я не уверен…
На этом разговор прервался. Послышался треск, грохот, скрежет рвущегося под напором грубой силы металла, звон разбитого стекла. Крики множества людей. Пистолетные и револьверные выстрелы. Потом в непосредственной близости от радиопередатчика послышались другие выстрелы, куда более мощные, оглушающие, словно кто-то стрелял из безоткатной винтовки. Крики приблизились. Взвизгнула пуля, отрикошетив от металла, кто-то закричал рядом с радиопередатчиком, послышался глухой удар, и наступила тишина.
Ниже приведена распечатка обращения по армейской волне из Сан-Франциско. Распечатка охватывает временной промежуток с 19.28 до 19.30 по СТВ.
– Солдаты и братья! Мы захватили радиостанцию и штаб! Ваши угнетатели мертвы! Я, брат Зено, еще несколько минут назад бывший сержантом первого класса Роландом Гиббсом, провозглашаю себя первым президентом республики Северная Калифорния! Ситуация находится под нашим контролем! Под нашим контролем! Если ваши офицеры попытаются отменить мои приказы, пристрелите их, как уличных собак! Как собак! Как сук, на задах которых еще не обсохло дерьмо! Записывайте имена, звания и личные номера дезертиров! Составляйте списки тех, кто ведет подрывную агитацию и призывает к измене республике Северная Калифорния! Начинается новый день! Время угнетателей закончилось! Мы…
Треск автоматных очередей. Крики. Глухие удары. Пистолетные выстрелы, снова крики, длинная автоматная очередь. Протяжный, умирающий стон. Три секунды мертвой тишины.
– Говорит майор Альфред Нанн, армия Соединенных Штатов. Я беру войска Соединенных Штатов, находящиеся в районе Сан-Франциско, под свое временное командование. Кучка предателей, захвативших штаб, уничтожена. Я принимаю командование на себя, повторяю, принимаю командование на себя. Дезертиры и предатели будут расстреливаться на месте. Сейчас я…
Снова автоматные очереди. Чей-то крик.
Отдаленный вопль:
– …всех! Держи их всех! Смерть свиньям в мундирах…
Громкий треск автоматных очередей. Потом тишина.
62
Джоан Чандос Баэз (р. 1941) – певица, автор песен, активистка различных общественных движений. Скорее всего речь идет о песне «Мы победим».
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.