Страница 3 из 34
Стю шел с Гарольдом по одну сторону и блондинкой Дайной Джургенз — по другую. Сюзан Стерн и Патти Кроугер поддерживали безымянную женщину, которую в состоянии шока подобрали в Арчболде. Шерли Хаммет — та женщина, в которую чудом не попал парень, подражавший перед тем, как умер, Кролику Роджеру, — шла немного в стороне, слева от всех, что-то бормоча и время от времени пытаясь поймать пролетавшую бабочку. Вся группа шла медленно, но Шерли Хаммет шла еще медленнее. Ее растрепанные седые волосы свисали прямо на лицо, а безумные глаза смотрели на белый свет, как глаза испуганной мыши, выглядывающей из своего временного убежища.
Гарольд сконфуженно взглянул на Стю.
— Мы разгромили их, а, Стю? Мы убрали их с дороги. Начистили им задницы.
— Похоже на то, Гарольд.
— Послушай, но ведь нам пришлось, — серьезно произнес Гарольд, словно Стю считал иначе. — Тут ведь или мы, или они!
— Они бы разнесли вам головы вдребезги, — тихо сказала Дайна Джургенз. — Я была с двумя парнями, когда они напали на нас. Они застрелили Рича и Деймона из кустов. А когда все было кончено, всадили каждому в голову по обойме для верности. Какие уж тут законы! Вам пришлось, это точно. Иначе вас сейчас не было бы в живых.
— Иначе нас сейчас не было бы в живых! — воскликнул Гарольд, обращаясь к Стю.
— Все нормально, — сказал Стю. — Не бери в голову, Гарольд.
— Конечно! Это все нервы! — с жаром произнес Гарольд. Он рывком сунул руку в свой рюкзак, достал шоколадку «Пейдей» и чуть не выронил ее, разворачивая обертку. Он смачно выругался, а потом, держа обеими руками, начал жадно поглощать ее.
Наконец они добрались до фермерского дома. Гарольд, пока ел свою шоколадку, все время воровато ощупывал себя — должен был убедиться, что не ранен. Он очень плохо себя чувствовал. И он боялся взглянуть вниз, на свою ширинку. Он был почти уверен, что обмочился сразу, как только представление там, возле розового трейлера, стало набирать обороты.
За этим сумбурным поздним завтраком, во время которого все лишь вяло поковыряли вилками, но так толком ничего и не съели, говорили в основном Дайна и Сюзан. Иногда в разговор вставляла что-то и Патти Кроугер, удивительно хорошенькая семнадцатилетняя девушка. Безымянная женщина забралась в самый дальний угол пыльной кухни. Шерли Хаммет сидела со всеми за столом, ела черствые медовые пряники и что-то бормотала себе под нос.
Дайна выехала из Ксении в компании Ричарда Дарлисса и Деймона Бракнелла. Сколько еще осталось в живых в Ксении после гриппа? Она видела только троих — очень старого мужчину, женщину и маленькую девочку. Дайна и ее друзья предложили этим троим присоединиться к ним, но старик лишь отмахнулся от них, сказав что-то про «дело в пустыне».
К 8 июля Дайне, Ричарду и Деймону начали сниться дурные сны про какого-то монстра. Жуткие сны. Ричард, по словам Дайны, забрал себе в голову, что этот монстр реален и живет в Калифорнии. Он считал, что этот человек, если это и впрямь был человек, именно то самое «дело в пустыне», которым думали заняться те трое повстречавшихся им людей. Она и Деймон стали опасаться за рассудок Рича. Тот называл человека из снов бандитом и говорил, что он собирает армию бандитов. Он говорил, что скоро эта армия хлынет с запада и поработит всех оставшихся в живых — сначала в Америке, а потом во всем остальном мире. Дайна и Деймон начали тайком обсуждать, как бы им потихоньку ускользнуть от Рича однажды ночью, и постепенно приходили к мысли, что их собственные сны являлись результатом сильного воздействия мании Рича Дарлисса.
В Уильямстауне, прямо за поворотом шоссе, они наткнулись на огромный грузовик, лежащий на боку посреди дороги. Рядом, на обочине, стоял фургон и машина техпомощи.
— Нам показалось, что здесь произошла очередная авария, — сказала Дайна, нервно кроша пальцами медовый пряник, — как разумеется, и было рассчитано.
Они слезли с мотоциклов, чтобы, ведя их руками, обойти стороной лежавший грузовик, тогда-то четверо бандитов, если пользоваться терминологией Рича, и выскочили из канавы.
Они убили Рича и Деймона, а Дайну взяли в плен. Она стала четвертой в том, что они называли то «зоопарком», то «гаремом». Одной из их прежних трех пленниц оказалась теперь постоянно бормочущая Шерли Хаммет, которая в то время была почти нормальной, хотя ее постоянно насиловали всевозможными, в том числе садистскими, способами все четверо.
— И однажды, — сказала Дайна, — когда она не смогла дотерпеть до того времени, когда один из них поведет ее в кусты по нужде, Ронни отхлестал ее по заду пучком колючей проволоки. Кровь шла три дня.
— Господи Иисусе, — выдохнул Стю. — Который из них?
— Парень с «ремингтоном», — сказала Сюзан Стерн. — Тот, кому я раскроила башку. Хотела бы я, чтобы он сейчас валялся здесь на полу, я бы сделала это еще разок.
Бородатого человека в очках они знали только под кличкой «Док». Он и Вирдж служили в войсковом подразделении, которое было послано в Акрон, когда разразилась эпидемия. Их задача заключалась в «отношениях со средствами массовой информации», что являлось армейским эвфемизмом для «упразднения» этих самых средств. Когда эта работа была выполнена, они перешли к «контролю толпы» — армейскому эвфемизму для отстрела мародеров, которые удирали, и повешения тех, которые не удирали. К 27 июня, сказал им Док, в цепочке командного состава было уже больше дыр, чем звеньев. Многие из их подчиненных тоже были слишком больны, чтобы нести службу, но к этому времени это уже не имело большого значения, поскольку жители Акрона слишком ослабли, чтобы читать или писать новости, не говоря уже о грабеже банков и ювелирных магазинов.
К 30 июня их войсковое подразделение распалось — его члены или были мертвы, или умирали, или сбежали. Сбежавших оказалось всего двое — Док и Вирдж, которые с тех пор начали новую жизнь в качестве владельцев и смотрителей «зоопарка». Гарви присоединился к ним 1 июля, а Ронни — 3-го.
На этом этапе они решили не принимать больше новых членов в свой странный маленький клуб.
— Но через какое-то время вас уже стало больше, чем их, — сказал Глен.
Неожиданно ему ответила Шерли Хаммет.
— Таблетки, — сказала она, глядя на них своими глазами затравленной мыши из-под свисавших пучков седых волос. — Таблетки каждое утро — чтобы встать, каждый вечер — чтобы заснуть. Встать — лечь, встать — лечь. — Ее голос стал оседать, и последние слова были, почти неслышны. Она помолчала и снова стала бормотать что-то себе под нос.
Продолжила рассказ Сюзан Стерн. Ее вместе с одной из убитых женщин, Рейчел Кармоди, подобрали 17 июля за Колумбусом. К тому времени вся группа ехала караваном, состоявшем из двух фургонов и машины техпомощи. В зависимости от обстоятельств мужчины на техпомощи или расчищали дорогу от изуродованных автомобилей, или, наоборот, устраивали завалы, блокируя шоссе. Док носил медицинские препараты в мешочке, пристегнутом к поясу. Сильное снотворное на ночь; транквилизаторы в пути; красненькие горошины для расслабления.
— Я вставала, с утра меня два-три раза насиловали, и я ждала, когда Док раздаст таблетки, — спокойно рассказывала Сюзан. — Я хочу сказать, дневные таблетки. На третий день у меня появились ссадины в… ну во влагалище, и любой нормальный половой акт стал очень болезненным. Я все время надеялась на Ронни, потому что Ронни признавал только в рот. Но после таблеток становишься очень спокойной. Не сонной, а просто спокойной. После нескольких голубеньких таблеток все перестает иметь значение. И хочется только сидеть, сложив руки на коленях, и смотреть, как за окном машины мелькает пейзаж или как они убирают что-то с дороги. Однажды Гарви распсиховался из-за того, что эта девочка — ей было не больше двенадцати, и она не могла… Ладно, не стану этого вам говорить. Это было ужасно. И Гарви прострелил ей голову. А мне было все равно. Я была просто… спокойной. Через некоторое время уже почти перестаешь помышлять о побеге. Таблеток хочется намного сильнее, чем свободы.