Столкновение миров

Что-то зашуршало по полу туннеля, и Джек замер.

«Крыса, — подумал он. — Может быть, кролик, который перебегает с поля между полями. Но, судя по звуку, что-то большое».

Он опять услышал звук, на этот раз более продолжительный, и сделал еще один слепой шаг вперед. В тот же момент прямо перед собой он услышал сдержанный вздох. И остановился, удивляясь: «Что это за животное?» Джек коснулся пальцами влажной стены, ожидая вздоха. Это было не животное — определено. Ни крыса и ни кролик не могут дышать так глубоко. Он продвинулся еще на несколько дюймов, не желая признаться самому себе, что что-то впереди испугало его.

И снова замер, услышав, раздавшийся впереди тихий звук, как будто что-то скребло по полу, приближаясь. В следующую секунду в нос ему ударил знакомый запах, который нельзя спутать: грубый, сильный, мускусный.

Джек оглянулся через плечо. Вход был еле виден, наполовину скрытый за поворотом стены, очень далекий и не больше кроличьей норки.

— Кто здесь? — позвал он. — Эй! Кто тут есть? Кто-нибудь?

Ему показалось, что он услышал какой-то шепот в глубине туннеля.

«Я не в Территориях, — напомнил он себе. — В худшем случае я столкнусь с одичавшей собакой, которая забрела в холодок вздремнуть. В этом случае я спасу ее, разбудив до того, как здесь проедет машина».

— Эй, собачка! — крикнул он. — Собачка!

И тут он услышал звук когтей, стучащих по туннелю. Но они… удаляются или приближаются? Он не мог сказать, прислушиваясь к «чап, чап, чап» удаляющегося или приближающегося животного. Затем ему показалось, что звук приближается к нему сзади. Он повернулся и посмотрел назад. Он увидел, что зашел уже так далеко, что не видит и выхода.

— Ты где, собачка? — спросил он.

Что-то заскреблось по земле в нескольких дюймах от него, — Джек прыгнул вперед и сильно ударился плечом о закругление стены.

Он увидел в темноте тень, похожую на собаку. Джек шагнул вперед и вдруг остановился, почувствовав, что настолько утратил ориентацию, что вообразил себя опять на Территориях. Туннель был заполнен мускусным, кислым, животным запахом, и то, что приближаясь к нему, было не собакой.

Воздух пах жиром и алкоголем. Он почувствовал, что тень приближается.

Только на мгновение он увидел лицо, мелькнувшее в темноте, светящееся, будто его освещает слабый и тусклый внутренний свет. Длинное вытянутое лицо, которое могло бы быть юным, но не было таковым. Пот, жир, алкогольный перегар шел от его дыхания. Джек прижался к стене, подняв кулаки, и стоял так даже тогда, когда лицо пропало во тьме.

Посреди этого ужаса ему показалось, что он слышит мягкие, тихие шаги в направлении выхода из туннеля. Мальчик оглянулся. Темнота и тишина. Теперь туннель был пуст. Джек зажал руки под мышками и прислонился спиной к кирпичной стене. Через секунду он опять пошел к выходу.

Когда Джек вышел из туннеля, он обернулся. Не было слышно ни звука, и никакие кошмарные создания не гнались за ним. Он сделал еще три шага вперед и снова оглянулся. И вдруг его сердце почти остановилось, потому что на него надвигались два огромных оранжевых глаза из темноты. Они за несколько секунд наполовину сократили расстояние между собой и Джеком. Он не мог пошевельнуться, ноги вросли в асфальт. Наконец, инстинктивным защитным движением он вытянул руки вперед. Глаза продолжали приближаться, какой-то водитель засигналил. За секунду до того, как автомобиль, за рулем которого краснолицый мужчина грозил ему кулаком, вылетел из туннеля, Джек бросился прочь от дороги.

— А, ччеррртт… — донеслось из перекошенного рта.

Все еще пораженный, Джек глядел, как автомобиль мчится к деревне, которая, должно быть, и есть Оутли.

Сверху было хорошо видно, что, расположенный в глубокой низменности, Оутли тянулся вдоль двух главных улиц. Одна из них являлась продолжением Мельничной Дороги и проходила мимо огромного обтрепанного здания, перед которым располагалась пустая парковочная стоянка. «Фабрика», — подумал Джек. Она переходила в ряд магазинчиков — прокат автомобилей, закусочная, кегельбан с огромной неоновой вывеской, овощные магазины, автозаправка. После этого Мельничная Дорога проходила пять-шесть кварталов деловой части города: ряд старых двухэтажных домов, к которым были припаркованы автомобили. На второй улице были расположены основные здания Оутли: большие каркасные строения с верандами и длинными лужайками. На перекрестке этих двух улиц стоял светофор, подмигивая красным глазом в наступающих сумерках. Еще один светофор, кварталов за восемь, сменился на зеленый. Он стоял перед высоким зданием с множеством окон, которое выглядело как больница, хотя могло быть и школой. Все остальное пространство было заполнено множеством мелких домиков за высокими проволочными оградами.

Многие окна на фабрике были разбиты, некоторые окна в городке тоже отсутствовали. Во дворах лежали груды мусора и бумаги.

Даже самые важные дома, казалось, пришли в запустение, их крылечки обвалились, краска облупилась. Автомобили, стоящие у конторы по прокату, имели совершенно не товарный вид.

На секунду Джек решил повернуться спиной к Оутли и подъехать до Догтауна, каким бы он ни был. Но это бы означало, что ему опять придется пройти через туннель. Снизу, из торгового квартала, вдруг раздался автомобильный сигнал, и этот звук вновь напомнил Джеку о его одиночестве.

Он успокоился лишь тогда, когда дошел до ворот фабрики, оставив туннель далеко позади. Почти треть всех окон, выходящих на грязный фасад, была разбита, многие другие были забиты серым картоном. Даже с дороги Джек ощущал запах машинного масла, смазки, приводных ремней, двигателей. Он сунул руки в карманы и двинулся вниз по склону так быстро, как только мог.

Вблизи город выглядел еще более угнетающе, чем с холма. Продавцы автомобилей выглядывали в окна офисов, ленясь выйти на улицу. Рекламные плакаты уныло и безрадостно висели вдоль ряда потрепанных автомобилей: «ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЛАДЕЛЕЦ! ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПОКУПКА! АВТОМОБИЛЬ НЕДЕЛИ!» — гласили желтые буквы. От ветров и времени чернила поблекли и стекли с некоторых букв, как будто объявления попали под сильный дождь. Редкие прохожие двигались по улицам. Когда Джек дошел до центра города, он увидел старика с отвисшими щеками и серой кожей, который пытался втащить пустую тележку для покупок на тротуар. Когда он приблизился, старик что-то испуганно выкрикнул и ухватился за свою тележку. Он подумал, что Джек хочет украсть его тележку!

— Извините, — сказал Джек, и сердце екнуло.

Старик пытался закрыть собой тележку, защищая ее и пристально глядя на своего противника.

— Извините, — повторил Джек. — Я просто хотел…

— Уйди! Уйдиииии! — закричал старик, и по его морщинистым щекам потекли слезы.

Джек поспешил уйти.

Двадцать лет назад, в шестидесятые, Оутли, видимо, процветал. Относительная ширина Мельничной дороги, ведущей из города, была результатом той эпохи, когда дела шли отлично, бензин был дешев, и никто не слышал термина «дискреционный доход», потому что всего было вдоволь. Люди вкладывали деньги в государственные акции или маленькие магазинчики и иногда могли поднять голову над волнами жизни. Этот короткий ряд кварталов все еще выглядел так, будто имел какую-то надежду. Но только несколько хмурых подростков сидело в ресторанчике, и в витринах слишком многих магазинчиков стояли таблички: «Как это ни печально, мы закрыты». Не было ни одного объявления, предлагающего работу, и Джек двинулся дальше.

Нижний город Оутли обнажал реальность, скрывающуюся за яркими красками, оставшимися от 60-х. Пока Джек шел мимо кирпичных кварталов ободранных домов, он почувствовал усталость, а рюкзак стал тяжелее. Но если бы дело касалось только его ног, и не нужно было снова идти через Туннель, он повернулся бы и пошел в Догтаун. Конечно же, ему показалось, что там во тьме можно встретить человека-волка, теперь он это понимал. Никто не захотел заговорить с ним в Туннеле. Это Территории расшатали его нервы. Сначала он увидел Королеву, затем этого мертвого мальчика возле телеги с разбитой половиной лица. Затем Морган и эти деревья. Но это было там, где такие вещи могут происходить и являться вполне нормальными. Здесь такого произойти не может.