Наследники

— Как же ее заставить?

— Мы не сдаемся, — улыбнулась доктор Дэвис. — Рано или поздно она захочет выговориться. Главное, чтобы она ощутила в собеседнике сочувствие. А пока к врачам она настроена враждебно.

В кабинет вошла миссис Грэхем. Положила конверт на стол доктора.

— Она попросила отправить это письмо.

Миссис Грэхем повернулась ко мне, улыбнулась.

— О, добрый день, мистер Гонт. Наша девочка сегодня не в духе, но вы не волнуйтесь. Все придет в норму.

Она ушла, а доктор Дэвис взглянула на конверт. И молча протянула его мне.

На конверте я увидел свою фамилию. Вскрыл его, достал письмо. Написанное карандашом, детским почерком.

«Дорогой Стив!

Когда ты приезжал вчера, они сказали тебе, что я не хочу тебя видеть. Они лгали. Они держат меня под замком, каждый день бьют и оскорбляют. Им ничего не нужно, кроме денег. Чтобы получать их еще пару недель, они готовы на все. У меня уже нет тяги к наркотикам, но им этого мало. Я очень хочу тебя видеть. Приезжай и забери меня. Люблю.

Твоя Дорогуша».

— Прочитайте, — я протянул письмо доктору Дэвис. — Полагаю, вы правы.

Она прочитала, но не произнесла ни слова. Я встал.

— На следующей неделе я должен лететь в Нью-Йорк на заседание совета директоров. Так что смогу появиться здесь только через десять дней.

— Уезжайте спокойно, мистер Гонт. Если возникнет что-то непредвиденное, я вам позвоню. Но, по-моему, никаких неожиданностей не предвидится.

Но на этот раз доктор ошиблась.

Дэн Ритчи подал на Сэма в суд за день до заседания совета директоров. Он требовал уплаты двухсот пятидесяти тысяч долларов, комиссионные за сделку по продаже фильмов нашей компании, плюс немалую сумму за нанесенный ущерб и оплату услуг адвокатов. В свой иск Ритчи включил и нас, «Синклер бродкастинг» и лично меня, указав, что мы уговорились с Сэмом лишить его честно заработанных комиссионных.

В заявлении для прессы Ритчи пообещал обнародовать все, что ему известно о порочных отношениях, существующих между «Синклером» и «Самаркандом», если его законные требования не будут удовлетворены.

В Нью-Йорк я прилетел в день заседания. Джек Сейвитт ждал меня в кабинете.

— Я же предупреждал, что нельзя доверять этому сукиному сыну! — воскликнул он.

— Какому именно? — улыбнулся я.

Он воззрился на меня.

— Ты прав. Я как-то не подумал об этом. Сэм и Ритчи — одного поля ягоды. Оба жадные мерзавцы.

— Только не произнеси этого на публике, — я рассмеялся. — Нельзя так отзываться о нашем товарище по несчастью.

— Что-то я тебя не пойму, — Джек покачал головой. — Странное у тебя чувство юмора.

Фогарти принесла нам кофе.

— Мистер Синклер хотел бы увидеться с вами, как только вы освободитесь.

— Он уже здесь?

Фогарти знала все.

— Он в своем кабинете с восьми утра.

Джек подождал, пока Фогарти закроет за собой дверь.

— Он, должно быть, выпрыгивает из штанов.

Я молча пил кофе.

— Ты не собираешься к нему? — удивился Джек.

— Собираюсь. Но всему свое время. А сейчас у нас есть более важные дела. Пожать ему руку я еще успею.

— Так ты полагаешь, что хорошие новости тебе не повредят?

— Наоборот. Нынче это редкость.

— Рок-шоу прошло успешно. Мы заполучили сорок процентов аудитории и теперь спонсоры рвут друг другу глотки, лишь бы разместить в этой передаче свою рекламу.

— Хорошо.

— Я думаю пускать ее два дня в неделю.

— Не надо, — я покачал головой. — На этом многие спотыкались.

— Но нам нужно что-нибудь вкусненькое на конец недели.

— Ты же купил фильмы у Сэма. Воспользуйся ими.

— Я приберегаю их для следующей осени.

— До следующей осени еще восемь месяцев, — напомнил я. — А вот договора с рекламодателями тебе заключать через восемь недель.

Он молча уткнулся в список передач.

Я допил кофе, поднялся.

— Вот что я тебе скажу, исходя из собственного опыта: спонсоры покупают то, что видят. Если сегодняшний рейтинг их устраивает, они дают деньги под будущие передачи. На этом и надо строить свои планы.

Оставив Джека в кабинете, я поднялся к Спенсеру. Он сидел за столом, загорелый, посвежевший. Отдых в Карибском море пошел ему на пользу.

Мы пожали друг другу руки.

— Как долетел? — полюбопытствовал он.

— Обычный рейс, ничего особенного. Хорошо отдохнули?

— Отлично. Даже подумываю, а не купить ли там поместье после выхода на пенсию. Палм-Бич мне изрядно поднадоел.

— Дельная мысль, — я сел напротив него.

— Директора звонят все утро. Их тревожит иск Ритчи.

— Мне тоже звонили.

— Насчет Бенджамина я ничего не знаю. Но я переговорил с Харли. Он заверяет меня, что у нас нет никаких обязательств перед Ритчи.

Харли Гарретт возглавлял юридический отдел «Синклера». Знающий, компетентный адвокат.

— Меня беспокоит не столько иск, как угрозы Ритчи, — продолжал Спенсер. — Может, я чего-то не знаю?

— Возможно, — и я рассказал ему о займе Бенджамину.

Он слушал внимательно. Потом покачал головой.

— Ты поступил недальновидно.

Его реакция меня удивила. Десять лет тому назад он бы взорвался от негодования.

— Но мои отношения с Сэмом никоим образом не связаны с приобретением фильмов, Джек купил их без моего ведома. Я узнал об этом лишь после подписания всех документов.

— Тебе придется объяснить это совету директоров.

Я встал.

— И объясню.

Директора восприняли мое сообщение не так спокойно, как Синклер. На свет божий вытолкали всех пугал.

Федеральная комиссия связи, антимонопольный комитет, налоговая инспекция. Дискуссия превратила заседание в базар.

— Может, нам попытаться договориться по-хорошему, — предложил Харли. — Вызов в суд, — плохая реклама, даже если мы ни в чем не виноваты.

— Я против, — возразил я.

— Но вы не сможете убедительно возразить, если Ритчи заявит, что вы лично одобрили сделку, ибо тем самым получили немалую прибыль по принадлежащим вам акциям «Самарканда».

— Это не мои акции, — не отступался я. — Я взял их, как залог под денежную ссуду.

— А сможет ли он расплатится с вами? — спросил Харли.

— Понятия не имею.

— Даже возврат денег будет истолкован против вас, — гнул свое адвокат. — Я думаю, нам лучше договориться. Тем более, что деньги не бог весть какие.