Наследники

— Да ладно, папа, — Младший посмотрел на меня. — Выгнали не только меня. Мы вчетвером курили паршивенькую сигарету.

Дениз направилась к двери.

— Пойдем, Младший. Пусть мужчины поговорят о делах.

— Не уходите, — остановил я ее.

Дениз повернулась ко мне. Глаза ее наполнила тревога.

— Вас это тоже касается.

Она шагнула ко мне.

— Что-нибудь с Мириам?

Я кивнул.

Она двинулась к Сэму. Рука ее нашла его. Она молчала. Лишь смотрела на меня с побледневшим от страха лицом.

Я глубоко вздохнул.

— Вчера утром Мириам легла в клинику Виста-Карла.

Сэм еще не понял, о чем речь.

— Она заболела?

— Да.

— Почему она ничего не сообщила нам? Все-таки мы ее родители, — он начал злиться. — В чем дело? Она беременна?

— Нет, — с каким трудом давалось мне каждое слово. — Мириам пристрастилась к наркотикам. Сидела «на игле». Героин. Она легла в Виста-Карлу, чтобы попытаться излечиться от пагубного пристрастия.

— Черт побери! — взревел Сэм. Повернулся ж Младшему. — Самюэль, иди в свою комнату!

— Нет! — возразила Дениз. — Она — его сестра.

Пусть остается.

— Ты и твои идеи! — взревел Сэм. — Пусть становится актрисой. Она этого хочет. Разве я не говорил тебе, что все они шлюхи и ничтожества? Теперь, я надеюсь, ты довольна.

Дениз молчала, ее глаза наливались слезами. Чувствовалось, что она изо всех сил борется с истерикой. Наконец, она повернулась к Сэму.

— Я сейчас соберу чемодан.

— Нет! — отрезал Сэм. — Никуда ты не поедешь.

— Но она — моя дочь. Я ей нужна.

— Она влезла в это дерьмо без твоей помощи. Пусть сама и выбирается.

Дениз ответила долгим взглядом, затем вышла из комнаты. А Сэм повернулся ко мне.

— Как ты узнал?

— Позапрошлой ночью она была в моем доме. Я зашел в ванную и обнаружил шприц.

Он побагровел. Глаза за линзами очков превратились в щелочки.

— Что она делала в твоем доме?

Я не ответил.

Он подскочил ко мне, схватил меня за лацканы пиджака.

— Отвечай, черт побери!

Я посмотрел в его полные злобы глаза. Освободился от его рук.

— Она жила у меня.

Я и представить себе не мог, что мужчина его габаритов и веса способен так быстро двигаться. Я не успел среагировать на его кулак, а затем живот свело болью, и я согнулся пополам. Попытался уйти от второго удара. Потому он пришелся не в челюсть, но в плечо и бросил меня на пол. Тут он пнул меня в ребра. Я попытался откатиться от него.

— Папа! Папа! — Младший схватил его за руку.

— Не лезь в это дело, — оттолкнул сына Сэм. — Я убью этого мерзавца!

Я ухватился за край дивана и начал подниматься. Сэм двинулся на меня. Я всматривался в его лицо, неспособный к сопротивлению.

Младший вновь попытался остановить отца.

— Она любит его, папа! Она всегда любила его!

Сэм повернулся и ответил коротким ударом. Мальчика отбросило на книжные полки. С них посыпались книги.

— Я сказал, не лезь в это дело!

Младший смотрел на него полными ужаса глазами. Я уже стоял, но мне приходилось держаться за спинку дивана, чтобы не упасть вновь.

— Подонок! Ты не мог обойти ее стороной. Остальных баб тебе не хватило.

Я видел, как он заносит руку для удара, но защититься не было сил.

И тут между нами возникла Дениз.

— Сэм!

Он застыл с занесенной рукой.

— Ей двадцать два года, Сэм. Она женщина, а не ребенок. Стив мог бы не приходить к нам и ничего не говорить.

Но пришел, потому что он — наш друг.

Их взгляды встретились.

— Прочь с дороги, — прохрипел Сэм.

— Она — моя дочь, Сэм, не твоя, — Дениз не сдвинулась с места. — Оставь его в покое!

Сэм дернулся, как от пощечины. Руки его упали. Волоча ноги, он двинулся к двери. На пороге повернулся к нам.

Но обратился только к Дениз. Я для него не существовал.

— Если ты поедешь к ней, не смей возвращаться!

Глава 14

Я последовал за доктором Дэвис в ее кабинет.

— Ей очень нелегко. У нее сейчас самый тяжелый период.

Я молчал.

— Даже не знаю, стоит ли вам видеться с ней.

— Она здесь уже две недели.

— Творить чудеса мы еще не умеем. Только пытаемся. Она сидела «на игле» более трех лет, и ее организм привык к этой отраве.

— Так долго?

— Да. Пока нам удается справиться с физиологическими проблемами. Но вот с психиатрической помощью дело обстоит хуже. А в четырех случаях из пяти ключ к излечению лежит в психике.

— Так что мне делать?

— Думаю, вам все-таки надо навестить ее. Она очень вас любит, и если кого и хочет видеть, так только вас. Но…

Я никак не мог взять в толк, что смущает доктора.

— Что, но?

— Возможно, желание это обусловлено лишь надеждой уговорить вас забрать ее отсюда. Вы должны. понимать, что сейчас она совсем не та женщина, которую вы привезли к нам. У нее «ломка». Она готова на все, лишь бы вырваться на волю и добраться до героина, которого требует ее организм. Она уже дважды пыталась бежать.

— Мне ничего не говорили.

— Действительно, я не упоминала об этом в наших телефонных разговорах. Мы полагаем, что это естественная реакция. Если я разрешу вам встретиться, она пойдет на все, лишь бы вызвать ваше сочувствие к своей участи. Ей требуется сейчас ваша любовь. И вы должны показать, что любите ее. Но не перебарщивайте. Иначе она решит, что с вашей помощью сможет вырваться из клиники. Задача эта трудная. Справитесь?

— Не знаю. А как по-вашему?

— Если все пойдет нормально, ваше посещение принесет неоценимую пользу. Ей самой захочется вылечиться.

— Тогда я попробую, — я затушил окурок в пепельнице и встал.

Доктор Дэвис кивнула, и я последовал за ней в коридор.

— Когда увидите ее, не удивляйтесь. Она сильно похудела. Скажите ей комплимент-другой. Дайте почувствовать, что она по-прежнему привлекательна. Это нам поможет.

Мы остановились перед дверью в палату Мириам.

Доктор Дэвис постучала. Открыла нам та же медсестра.

Повернулась к Мириам.

— Дорогая, к нам гость. Пришел ваш кавалер.

— Стив! — услышал я ее голос.

Затем она подбежала к двери и бросилась в мои объятья. За вышедшей в коридор медсестрой захлопнулась дверь.

— Стив, — она заплакала. — Стив, Стив, Стив…