Дом в небе

Мы подружились с местной девушкой, регистратором отеля, которая принимала у нас ежедневную ренту. Она хранила наши паспорта в гостиничном сейфе, чтобы их не украли, продавала нам бутылки с водой и румяные эмпанадас – морковные пироги с сыром, привозимые из деревни в бумажных пакетах. На вид ей было лет двадцать. Звали ее Пегги. У нее были круглые щеки, пышный бюст и застенчивая улыбка. Она носила тесные майки и длинные юбки в пол. Бегло щебетала на ломаном английском. Деревня, где она жила, находилась в шести милях от гостиницы. Однажды вечером, когда я вошла в фойе с зубной щеткой и футляром для контактных линз, Пегги предложила:

– Поехали к нам? Познакомитесь с моей семьей. Мы вас накормим.

Оглядываясь назад, кажется, что наша поездка в гости к Пегги – это мелкий незначительный эпизод, но тогда мы были другого мнения. Мы добрались на такси. У Пегги была огромная семья – дядьки, тетки, орава босоногих кузенов и племянников. Она показала нам местный пляж – пять минут пешком по узкой тропинке среди кустарника, – где мы поставили палатку. Пляж был изумительный: огромный полумесяц белого песка у входа в пещеру, обрамленный изогнутыми пальмами, и никаких следов пребывания человека – ни крышек от газировки, ни прочей дряни, что волны обычно сносят к берегу, ни яхт на горизонте. На ужин Пегги принесла нам корзинку свежих эмпанадас и ананас, нарезанный дольками, и ушла. Мы остались одни. Небо окрасилось в малиновый цвет, крепчал вечерний бриз. Одиночество пугало и будоражило нас. Мы бродили по щиколотку в теплой воде, наблюдая, как на мелководье резвятся стайки голубоватых рыбок. Сейчас, в ретроспективе, мы бы сами себя не узнали: юноша и девушка, внезапно оказавшиеся среди канонического первобытного рая, в полном уединении, проводящие время бесцельно и счастливо. Потом мне пришло в голову, что в случае чего помощи отсюда не дозовешься. Деревня, где живет Пегги, находится в стороне от туристических маршрутов. Наверное, ее и на картах-то нет. Никто не знает, где мы, мы никого не предупредили. При этих мыслях моя радость мигом испарилась. Что-то ужасное обязательно должно случиться! Я похолодела от страха. Рано или поздно нас, конечно, хватятся. Копы прочешут местность вокруг отеля, допросят нашего таксиста, приедут в деревню, и Пегги отведет их на пляж, где они обнаружат наши бездыханные тела. Мы погибнем одновременно от удара молнии либо нас смоет в океан гигантской волной, а потом вынесет обратно на берег. Либо нас ограбят и убьют местные бандиты, а трупы зароют в песок. Но сначала они отконвоируют нас куда-нибудь подальше, чтобы наши тела никто никогда не нашел.

В ту ночь я спала, вцепившись в Джеми, и вскакивала от каждого резкого порыва ветра, шуршащего в пальмовых кронах, и крика лягушки в лесу. Наверное, так спят солдаты на передовой, на острие ножа между экстазом и ужасом.

Мы проснулись, когда утреннее солнце начало поджаривать нашу палатку. Внутри было влажно и душно. Джеми поцеловал меня в лоб.

Мы выжили. На этот раз все обошлось.

Мы продвигались в глубь Венесуэлы, следуя нашему довольно хаотичному плану. Автобусные переезды следовали один за другим. Дорога действовала на нас как наркотик. Кустарники сменялись густыми зарослями тропического леса, где в ветках пестрели алые попугаи-ара. Иной раз мелькала деревушка возле плантации какао.

Последний автобус довез нас до городка под названием Санта-Елена-де-Уайрен, на границе с Бразилией. Ночью мы спали под москитными сетками в комнате хостела, выкрашенной в ярко-бирюзовый цвет. Наутро, после небольшого торга, мы наняли в проводники индейца из племени пемон и пешком отправились в джунгли.

После двух дней беспрерывного подъема по извилистой, точно американские горки, тропе нашим глазам наконец предстало зрелище, ради которого затевалась поездка: вид с вершины горы Рорайма. Это даже не гора, а скорее огромное плато, каменная платформа длиной в шесть миль, такой ширины и высоты, что даже климат там особый. Стены плато отвесно падают вниз с высоты в несколько сот футов, курятся белые водопады, облака бегут над зелеными долинами. Пять месяцев открытка с этим видом стояла у нас на кофейном столике в Калгари. Выпуски «Нэшнл джиографик», где были фотографии Рораймы, мы хранили как самое большое сокровище. И вот мы попали в Зазеркалье, точно герои фантастического рассказа, мы ползаем по картине, приобретшей третье измерение. Здесь и россыпи розоватых кварцевых кристаллов, и голубые, изумрудные птички колибри, и крохотные доисторические черные лягушки, которыми мы любовались на снимках.

– Ты веришь, ты веришь, что мы здесь, Джеми? – услышала я собственный голос. – А я не верю.

Мы сидели над пропастью, свесив ноги, и молчали. Внизу клубились облака, словно гигантский белый парик, скрывающий от нас долину. Было ощущение, что мы на кромке колдовского котла или на палубе корабля, бороздящего неземной океан. Я видела эту гору в журнале, а теперь мы здесь, сидим, зачарованные, и смотрим. Это правда, она существует! И это все, что мне нужно, чтобы продолжать.

Глава 5. Стрижка на озере

На обратном пути в долину Джеми споткнулся, упал и сломал ногу, что вынудило нас прервать наше большое путешествие по Южной Америке. Не могло быть и речи о том, чтобы я продолжала его одна. Мы, парочка городских ребятишек, отмечающих праздник непослушания, боялись сделать хоть шаг в одиночку. Мы вернулись в Канаду с чувством усталости. И пусть мы выдержали еще целый год и даже совершили второе путешествие – по Южной Азии, – наше расставание было предопределено. Мы оба понимали, что для серьезных отношений мы пока слишком молоды. Наш разрыв проходил медленно и мучительно. Когда наконец в один весенний вечер 2003 года после очередной ссоры взбешенный Джеми хлопнул дверью, объявив, что он уходит навсегда. Самое сильное чувство из тех, что я в этот миг испытала, было облегчение.

Я старалась быть постоянно занятой. У меня была новая работа в баре «Сейлиз», престижном заведении для корпоративных вечеринок, косящем под ирландский паб: деревянные полы, джиги и шанти. Платили там больше, чем в «Дринке». Я старалась брать две смены подряд, чтобы поскорее накопить на новое путешествие.

Впервые в жизни я жила одна – снимала маленькую квартиру с минимумом необходимой мебели в центре Калгари. Между сменами я успевала заскочить в букинистический магазин – купить рассказы о путешествиях и старые журналы, вдохновляющие меня на новые планы. Также я купила новейший путеводитель по Центральной Америке и брала его с собой на работу, чтобы полистать в перерыве.

На работе я подружилась с девушкой по имени Келли Баркер с острова Ванкувер. Келли была миниатюрная брюнетка с горящими зелеными глазами, настолько яркая, что встречные на улице часто останавливались, засмотревшись. Еще у нее были шикарные густые волосы длиной до пояса. Чаевые она получала самые щедрые и всегда была бодра, будто совсем не уставала.

Однажды летом мы с Келли во время обеденного перерыва зашли в ресторан «Эрлз». Там, как и у нас, был мертвый час. Мы заказали артишок с соусом и охлажденный зеленый чай. Я вынула из сумки путеводитель и стала показывать Келли фотографии Коста-Рики, куда мечтала поехать. Келли ребенком несколько раз была в Европе и ездила в Мексику по программе школьного обмена, но ей никогда не приходилось путешествовать с палаткой.

– А давай поедем вместе? – вдруг предложила она.

– Конечно, давай! – обрадовалась я.

Мы тут же принялись подсчитывать, в какую сумму нам обойдется путешествие и сколько нужно времени, чтобы ее заработать. Мы решили, что три недели, как планировалось вначале, – это мало, а шесть – в самый раз. Я читала вслух о Гватемале, а Келли слушала, поигрывая соломинкой.

– Три канатных моста над водопадом, сад бабочек, кофейные плантации. – Я перевернула страницу. – Знаешь, в этом месте можно научиться медитации и всяким таким штукам.

– Похоже, – кивнула Келли. – А еще в этой Гватемале должны быть парни.