Страница 13 из 14
Мо: «Я представляю себя лесником и следопытом. Не знаю, зачем я их выслеживаю. Я не хочу убивать никаких животных. Может, я наблюдаю за их повадками или что-то в этом роде. Я живу в лесной хижине, много читаю, а потом еду в местное кафе при бензоколонке на аляскинской трассе — разговариваю там со всеми и пью кофе».
Мэй: «Я снимаю кино о людоедах на Борнео!»
Келли: «Просто сажусь на самолет, в бизнес-класс. Вытягиваю ноги, стюардесса приносит шампанское, и я лечу далеко-далеко».
Сью: «Я живу в монастыре на вершине горы, где все очень просто и спокойно. Так спокойно».
А что ответили вы?
Такая мечта о бегстве от реальности скрывает ключ к вашей настоящей потребности. Это как ненапечатанный негатив вашей жизни. Все, чего вам недостает, все пробелы отражаются в этой фантазии. Джо, пилоту истребителя, необходима власть и свобода. Герт завидует уверенности в себе и беззаботности богатых и знаменитых. Мо нужны укрытие поближе к природе, время и друзья, с которыми можно общаться. (Для этого совсем не обязательно ехать на Аляску.)
Всем нам стоит исследовать эскапистские мечты, потому что они подсказывают, что в нашей жизни не так. А потом надо что-то сделать с тем, чего в нашей жизни не хватает. Потому что, если не использовать полученную информацию для улучшения своей жизни, эти мечты будут заставлять нас ее избегать. Пусть они покажут, каким должен быть следующий шаг, и тогда вы перестанете в них нуждаться.
Мечты о бегстве от реальности настолько грандиозны, что вы никогда в жизни не задумались бы серьезно об их воплощении. Это еще одно безопасное занятие, а вы и так живете слишком безопасно. А еще эскапистские мечты помогают не чувствовать себя запертым в нынешней жизни и не мучиться тревогой. Словно обезболивающее, они дают облегчение, если вы оказались в тупике, и не позволяют меняться.
Но мы замахнемся на большее. Займемся вашими настоящими мечтами.
Настоящие мечты
Настоящие мечты — не эскапизм. Я называю их мечтами только потому, что они еще не воплотились. Cбывшись, они станут самой настоящей реальностью. О настоящих мечтах редко снимают кино, потому что в глубине души каждый хочет чего-то очень личного, и от этого запоет не миллион сердец, а только ваше сердце. Мы хотим увидеть землю предков, или пойти учиться, или заняться астрономией. Мы хотим того, что трудно объяснить другим, как бы они нам ни сопереживали. Настоящие мечты уникальны, как отпечатки пальцев. Источник подлинной мечты — внутренний гений, о котором я говорила.
Можете мне поверить. Каждый раз, когда вы действительно чего-то хотите и сердце откликается непонятно почему, говорит уникальная часть вашей души. Это ваша индивидуальность, ваш особый взгляд на вещи — мир такой, каким он открывается только вам.
В отличие от эскапистских настоящие мечты нелегко проникают в мысли. Более того, возможно, придется их специально доискиваться, потому что они склонны прятаться. Почему? Потому что, вспоминая о них, вы можете пережить очень сильные эмоции.
Именно из этого состоят настоящие приключения. Интересно, что грандиозные эскапистские мечты — вроде управления истребителем или борьбы с аллигаторами — очень легко представить и трудно воплотить, в то время как настоящие мечты, например попросить руку и сердце у любимой или пойти учиться в пятьдесят лет, ужасно пугают, хотя не несут, как правило, никакого реального риска.
Как я уже говорила, настоящие мечты не требуют оставить семью, уйти с работы и переехать на Таити, захватив свои кисточки. Они требуют всего лишь раскопать в душе то, что вы отложили подальше, — и заняться этим.
И тогда вы увидите, как ваша жизнь наполнится светом.
Разница между жизнью, когда вы просто отбываете время, и жизнью, когда вы отдаете дань своей глубинной, заветной мечте, поразительна.
Ну вот. Все отговорки исключены.
Так почему же вам до сих пор страшно?
Потому что, хотя и не надо отказываться от безопасной жизни ради приключений, все же необходимо пойти на эмоциональный риск, разрешая себе что-то полюбить. Осмелиться воплотить мечту — это интенсивное переживание. Это все равно что пробудиться от безопасного сна, в который вы погружены. Стать по-настоящему творческим или деятельным человеком, осмелиться хотя бы подумать, что вы имеете право на замечательную жизнь, — значительное дело. Именно здесь и скрыт ваш настоящий страх.
Конечно, мы пытаемся притвориться, что реальные препятствия очень велики и двигаться вперед слишком рискованно. Приведу весьма распространенный пример.
Джерри сказал, что ради мечты писать киносценарии необходимо полностью поменять жизнь:
— Чтобы писать, нужно время! А по вечерам я слишком усталый — работа меня выматывает. И в любом случае у моей жены есть право рассчитывать, что мы будем проводить время вместе.
Его жена рассмеялась:
— Это что, шутка? Да он так несчастен, что я вечера напролет его успокаиваю. Я мечтаю, чтобы он занялся чем-нибудь, что приносит ему удовольствие! А у меня и свои дела есть!
Джерри покраснел и признал, что, возможно, это правда:
— Я пишу и редактирую весь день. На работе меня любят, и я хорошо делаю свое дело. Более того, в компании у меня есть будущее. Но мне невыносима мысль, что я так и останусь редактором. Из-за этого я ужасно досадую на свою работу — возможно, потому так и устаю. Понимаете, я писал замечательные пьесы в колледже, получал призы! Мне светило великолепное будущее! Я не могу писать с этой проклятой работой. И уйти с нее тоже не могу. Я не готов голодать и ютиться в каморке.
Мэри Джейн и Донна думали так же, как Джерри:
Мэри Джейн сказала: «Мне необходимо уйти с работы. Тогда я буду вынуждена рискнуть и начать петь профессионально».
Донна была убеждена: «Надо уйти с должности секретаря, или я всегда буду мелкой сошкой — так считают мои сестры».
Но Джерри, Мэри Джейн и Донна ошибаются. Они думают, что не могут добиться успеха из-за работы. А на деле они не могут добиться успеха без нее! Сейчас объясню, что я имею в виду.
Упражнение 2. Для тех, кто ненавидит работу
Возьмите карандаш и бумагу и напишите наверху страницы: «Я не хочу любить эту работу, потому что…»
Представьте себя в разгар работы, когда занимаетесь тем, что нравится меньше всего. Представьте, что вам придется заниматься этим до конца жизни. Теперь запишите, что вы чувствуете. Не сдерживайте себя.
Джерри написал: «Любить эту работу — самое ужасное, что можно себе представить! Это означало бы, что я не писатель, а редактор. Хуже для меня не придумаешь! Я хочу от жизни только свободы — свободы больше не писать ни одного слова не по собственному выбору».
Мэри Джейн ответила так: «Мне надо уйти с этой работы, потому что она слишком удобная и, оставаясь на ней, я никогда не заставлю себя искать вакансии певицы. Надо сделать так, чтобы мне было негде прятаться. Надо себя заставить. Иначе я навсегда останусь любителем — таким, знаете, который поет в компаниях, на свадьбах и днях рождения. Ничего стоящего. Никакой карьеры».
Донна: «Если бы я любила эту работу, это означало бы, что я всего лишь тупая секретарша. Я никто».
Прямо сейчас кто-то из вас, наверное, аплодирует стоя, по крайней мере фигурально, Джерри, Мэри Джейн и Донне за их стремление к свободе. Я о вас, писатели, художники и актеры, которые уже неслись бы к славе на всех парусах, если бы не утомительная работа в офисе или в ресторане. Или нет?
Все мы полагаем, что для воплощения мечты нужна свобода, но у меня есть для вас сюрприз. Возможно, дело обстоит совсем наоборот.
Нина три года сидела дома, пытаясь стать художницей. Потом она бросила эту затею и вернулась к работе преподавателя — и теперь пишет больше картин, чем когда-либо!
«Это были худшие три года моей жизни! Слишком много времени — как это было страшно. Теперь я с нетерпением жду субботы, чтобы весь день посвятить живописи. Еще я буду ходить на занятия по вечерам в среду. И еще летом я еду в Мэн на двухнедельный мастер-класс с прекрасным преподавателем!»