Страница 143 из 144
Действительно, жажда борьбы формировалась у подавляющего большинства успешных людей в раннем периоде жизни. Можно вспомнить пример Исаака Ньютона, который начал борьбу за право находиться в этом мире; Ницше с детских лет столкнулся с безумием, которому нужно было противостоять всю оставшуюся жизнь; Цезарь, в раннем возрасте гонимый диктатором, испытал ужас смертельной опасности; Джек Лондон с пяти лет вел откровенную борьбу за физическое выживание; Брюсу Ли необходимо было либо научиться быть сильным и отважным, либо забыть, что он родился мужчиной… Этот список можно долго продолжать: практически все лидеры, личности, доказавшие миру свою гениальность, начали свою деятельность с борьбы. Попытки достичь минимального – права жить или права быть признанным в микросоциуме – с годами трансформировались в стратегии победы. Достичь невозможного! Это становилось смыслом жизни людей, постоянное пребывание в опасности и стрессе для которых становилось привычкой. Поэтому они начинали бросать вызов обществу.
В большинстве случаев действия людей, оставшихся в памяти человечества гениями, противоречили устоявшемуся восприятию вещей. Этот способ активного воздействия личностей на общественное сознание можно отнести к одному из наиболее эффективных. К тому же вызов обществу современников одновременно решал несколько задач. Во-первых, на этапе становления вызывал интерес к возмутителю спокойствия, поскольку нарушал порядок вещей и зачастую являлся общественным резонансом. Во-вторых, в силу новизны вызов запоминался и служил ассоциацией с той личностью, которая решилась на противодействие. И наконец, в третьих, если новизна подкреплялась мощью интеллекта и воли, вызов стимулировал восхищение и поклонение.
Вызов всегда риск, но он резко выделяет хозяина скандально неординарного поведения из всего общества современников. Когда Роден предложил на суд общественности необузданную реалистичность своей скульптуры, он не был тотчас оценен. Но его идентифицировали как нечто новое, беспокойное и стремительное. Эта скульптура ворвалась в сознание, отчаянно въедаясь в клетки чужого мозга и разрушая привычные представления о формах. Это было прямым результатом вызова, хотя Родену понадобился не один десяток лет для признания.
Каждый из великих преобразователей мира так или иначе бросал вызов современникам. Будь то безумное мерцание одинокой, сокрушающей откровенностью звезды по имени Ницше или призрачное спокойствие Леонардо, наивная жажда добра и красоты Толстого, искусно выстроенная оригинальная харизма Юнга или магия пророчества бородатого немецкого волхва Маркса – все они бросали вызов даже своим видом, каждым произведенным движением, поступком, словом. Не говоря уже об их детищах.
Чтобы победить, эти люди часто шли на крайние меры. Вызов всему миру оставался частью естества, как в самые трудные времена, так и в час абсолютного признания и поклонения. В самом начале своего захватнического пути Александр Македонский чуть не был убит в битве при Гранике. Он, в первых рядах форсировав реку и смешавшись с неприятелем, так сильно выделялся блеском и великолепием оружия, что в нем тотчас узнали царя и начали на него смертельную охоту. Но чудом или благодаря своей смелости и виртуозности телохранителей он выжил. А что бы было, если бы Александр все-таки был зарублен в самом начале своего пути? Или если бы Цезарь погиб в плену у пиратов? Тогда, скорее всего, был бы другой список гениев. Но эти люди и многие подобные им рисковали, потому что это было необходимо для достижения успеха. Смертельный риск стал дополнительным условием восхождения. Они бросили вызов и победили, ибо были способны побеждать.
Сложно представить себе гениальную личность без вызова. Одним для достижения успеха нужно было рисковать жизнью, другим – работать по шестнадцать часов в сутки, третьим – создавать новые формы и навязывать новое положение вещей. Кто действительно хотел, тот находил свой путь!
Ни одна гениальная личность не обходилась без того, чтобы определенным, а порой экстравагантным образом выделить себя из общества современников. Гению необходима четкая идентификация, поэтому даже при наличии уникальных плодов их деятельности и красочных историй об одержимости нужны не менее сочные истории из бытовой жизни. В какой-то степени эти истории – дополнение мифа о великом человеке, но они отличаются формой экспрессии. Это иные рамки, которые просты и понятны всем. С одной стороны, эти черты очеловечивают гениальную личность, давая ей право на определенное сумасбродство, а с другой – эти поступки настолько несвойственны гению, что делают его узнаваемым и придают оттенок неповторимости.
Визитка гения должна быть изысканной и пестрой, и многие рассматривали производство визитной карточки как часть общей серьезной работы на пути к успеху. Но главное отличие визитной карточки от мифа состоит в том, что мифы о гениях содержат вымысел, визитка же – реальность, которую избрали гении для подчеркивания собственной идентичности.
Альберт Эйнштейн и Лев Толстой своими внешними идентификаторами избрали простой стиль жизни, который максимально отвергает условности и тем самым сильно бросается в глаза. Это выражалось, например, у Эйнштейна в отказе переодеваться в новую одежду, когда к нему приходили высокопоставленные гости, у Толстого – в привычке одеваться по-крестьянски, выполнять тяжелую работу низшего сословия и употреблять подчеркнуто простую пишу. Безусловно, и у одного и у другого для таких поступков существовала психологическая основа, но общество воспринимало их «выходки» как явные перекосы.
Карл Маркс славился отсутствием тяги к порядку. Его вполне устраивала работа среди огрызков и немытых чашек с отбитыми ручками. Грязь и хаос никак не мешали ему выстраивать совершенные логические посылки и точные, красиво перевязанные формулировки программных документов и статей.
Альфред Нобель был известен как на редкость утонченный аристократ, богатый, как набоб, и одинокий, как необитаемый остров посреди океана. Впрочем, одиночество – наиболее распространенная из экспрессивных черт гениев: практически полными одиночками слыли Леонардо да Винчи, Ньютон, Ницше.
Ван Гог бросил к ногам современников почти мистическую одержимость, несвойственную даже очень увлеченным людям.
Среди его идентификаторов – работа до изнеможения, периодическое хождение по борделям и помутнение рассудка.
На визитке Микеланджело указано, что он неутомимый мастер, который дни и ночи напролет проводит в каторжном труде возле своих творений. При этом он вечно болен, он падает, но поднимается, чтобы работать, превозмогая болезни, питаясь лишь хлебом и дешевым вином. Отказываясь от подмастерьев, которые хотят украсть часть его славы. А ведь Микеланджело был очень богатым человеком…
Сегодня сложно сказать, что в личности Цезаря миф, а что реальность. Тем не менее, экстравагантные принадлежности каждой личности при пристальном рассмотрении становятся понятными: они определяются историческими поступками. Цезарь определенно демонстрировал необычайное для своего времени великодушие к врагам и противникам. Будучи особенно коварным, он все же сумел преподнести себя как чрезвычайно уравновешенного и почти доброго человека, готового идти на уступки и искать компромиссы.
Таким же перекосом можно было бы назвать появление Фрейда где бы то ни было с отутюженным воротничком и с галстуком. Или отношение этого ученого к своей бороде, которую он даже не опускал в воду при купании. Все это – часть визитной карточки, которой просто обязаны были обзавестись все претенденты на мировую известность.
Вместо заключения
Еще в древности люди осознавали: ничто не возникает само собой и ничто таким же образом не исчезает. Это в большей степени присуще и успеху. Как и все на свете, он имеет свою цену. Цену, которую вынужден платить тот, кто принял решение подняться на захватывающие дух высоты и вкусить сладость достижений, осознать и почувствовать мгновение собственного превосходства над остальным миром.