Жандарм

А трофеи нам достались просто сказочные. Магазинные винтовки Гра-Кропачека.[5] Двадцать штук и около полутора тысяч патронов. Именно магазинные. Когда я первый раз увидел трофейную винтовку, я просто растерялся. У нас затвердили как «Отче наш», что у турок английские многозарядки. Ага, щаз, стандартная однозарядная винтовка. И не английская, а американская Пибоди-Мартини. Просто патронов к ней турки купили немерено и стреляли без скупости, а наши идиоты, запрещавшие солдатам стрелять на дальних дистанциях, и выдумали очередной миф. Если о больших потерях сказать «У них у всех многозарядки» – это одно. А если правду, что мы ни хрена воевать не умеем и трупами завалили, – это другое. Вот и получился миф об английских магазинных винтовках. Надо будет поосторожнее советы давать, а то вляпаюсь так, что не отмыться потом будет.

Через два дня мы узнали, что казаки вырезали под корень три отряда башибузуков. Но радовались мы недолго – утром следующего дня телеграфист сказал о второй неудаче под Плевной, я же знал, что наши опять умылись кровью.

– Вы уверены в этом, Сергей Николаевич?

– Увы, да.

– Значит, канцлер нас переиграл?

– Не канцлер, а его любимчик.

– В данный момент нет разницы. Вы уже знаете о разгроме?

– Да. И главное, там государь.

– Вот именно. То, что его идиот-братец обгадился, – это хорошо, но его присутствие полностью выбивает всякую попытку его отстранения.

– Скажите, а есть там части, которые мы можем задействовать в обход братца?

– Нет, только жандармские пункты.

– Жаль. Просто неучтенная никем часть смогла бы внести разлад в планы канцлера.

– Подождите. Есть отряд осназа.

– Осназа? Это что за зверь?

– Вы напрасно иронизируете, ваше высокопревосходительство.

– Извините, Сергей Николаевич, нервы. Так что это такое?

– Отряд сформирован на базе группы осназа. Данная группа зарекомендовала себя с самой лучшей стороны. Поэтому было решено увеличить ее численность. По существу, теперь группа является командным составом отряда.

– И естественно, подчиняется нам. – В голосе генерала появился азарт.

– Естественно.

– Стоп. Чья работа убийство дочки губернатора Николаева?

– О чем вы?

– Мезенцев у вас что, горцем стал, кровную месть устраивать вздумал?

– Не понимаю, про что вы говорите. Я знаю лишь то, что капитан первого ранга Казарский отомщен.

– Что ж, может, это и к лучшему. Готовьте приказ. Первое: отряд осназа впредь именовать отдельным. Второе: отдельному отряду осназа впредь быть только поддерживающим. Третье: командиру отряда разрешается подчинять себе артиллерию не более батареи, кавалерии не более эскадрона, пехоты не более батальона.

– Но это против всех правил.

– Вот именно. А мы посмотрим, что из этого выйдет.

– Но отряд…

– Они выживут или умрут. Ставки слишком высоки, вам ясно?

– Да.

– Вот и хорошо.

Беда не приходит одна. Я стою и смотрю на Семеныча и Архипа. Их привезли днем вместе с семью драгунами. Как во сне, прошла молитва о воинах, живот положивших. Все совершилось быстро, и вот на кладбище прибавилось девять могил. Помянув мужиков, я нашел драгун, которые видели, как они погибли. Все было просто и знакомо по моему времени, комэск наплевал на все советы и без разведки полез в ущелье. Семеныч мог не идти, но он перестал себя уважать, если бы попытался отсидеться в тылу. Их с Юрьевым и двумя драгунами уложили первым залпом. Турок задавили числом, потеряв пятерых убитыми и двенадцать ранеными. После боя нашли одиннадцать турок.

Возвращаясь к себе, я увидел эту скотину, стоящую с другими офицерами. Увидев меня, он скорчил презрительную гримасу и что-то сказал. Стоящие весело рассмеялись. «Ах вы, б…ди. – Я просто озверел. – Ну ничего, посмотрим, кто в конце смеяться будет». Зайдя во двор и увидев мрачного штабс-капитана, я решился:

– Ваше благородие, разрешите обратиться?

– Что тебе, Дроздов?

– Мы так и будем сносить оскорбления?

– Не понял тебя.

– Семеныч и Юрьев, они погибли из-за ошибок командира драгун. Но все ошибки он свалил на них…

– Интересный ты человек, Дроздов. Не похож ты на простого солдата, речь, знания…

Что ж, этот момент должен был наступить. Михайлов умный человек и увидеть разницу между мной и остальными должен. Попробуем выдать свою легенду.

– Я студентом был.

– Вот как? Интересно, и почему ты ушел?

– Не сошелся с сокурсниками и преподавателями.

– И почему?

– Сокурсники, следуя моде, мечтают обустроить Россию. А когда я сначала доказал, что они не правы, а затем просто их высмеял, мне объявили бойкот. На это я наплевал, а парочке наглецов свернул челюсти, со мной больше не связывались.

– Это понятно, но что ты с профессорами не поделил? – Михайлов уже с интересом смотрел на меня.

– Да сказал, что все то, что сейчас в Европе выдают за технический прогресс, нагло своровано у нас, русских. Лектора чуть удар не хватил, зато потом визжал, как поросенок. Ну, мне и предложили уйти.

– Красиво. Только правды в этой истории нет.

– А какая правда вам нужна?

От этого вопроса у Михайлова глаза на лоб полезли.

Конечно, в отряде отношения были более простыми, чем в других частях, но мой вопрос был хамским. К моему удивлению, командир не дал мне в зубы.

– Вся.

– А в дурдом меня не отправите?

– Нет. Здесь подохнешь, – ухмыльнулся Михайлов.

Хорошее чувство юмора у него. Жизненное.

– Дело в том, что я из будущего.

Далее мне пришлось пересказать то, что я уже рассказывал Семенычу.

– Вот как. А мне почему не сказали?

– Я не был уверен, что вы мне поверите.

– Ладно. Завтра с Овцыным ко мне, а сейчас можешь отдыхать.

– Есть.

С утра к нам заехало начальство. А с ним и неприятности. Нас забирали под Плевну. Весь отряд.

– Дроздов, Овцын, ко мне.

Подбежав, мы увидели, что начальство не в духе.

– Слушай приказ…

По мере чтения я понял, что мы влипли. Похоже, началась очередная борьба за власть. И кто-то из высоких чинов решил провести разведку боем нашей группой. Потому что теперь мы могли в принципе плевать на многих командиров западного отряда. Такие полномочия не даются просто так. Это означало, что мы смертники.

«Так, здесь командует Ник-Ник-старший. Идиот и вор. Окружение такое же, – думал я. – Командует он хреново. По существу, наступление он проиграл. Турки, наоборот, с успехом воюют, им главное – выиграть время, и это им удается. И мы вдобавок так разворошим гадючник Ник-Ника, а Плевну возьмет Тотлебен, что возможна смена руководства. Ну а нам нужно выжить».

– Все ясно? – Голос Михайлова возвращает меня в реальность.

– Так точно, вашбродь, – рявкнули я и Овцын.

– Вот что, теперь ты, Дроздов, становишься на место Семеныча. А ты, Овцын, забираешь себе стрелков Юрьева. Все понятно?

– Так точно! – бодро отрапортовали мы.

– Тогда ты, Дроздов, идешь и получаешь жалованье отряда, а ты, – Михайлов посмотрел на Овцына, – подготавливаешься к маршу. Выполнять.

Канцлер империи князь Горчаков был в раздраженном состоянии. Только по-настоящему вкусил власти, и все, пора на покой. Еще больше его раздражал князь Мещерский. Этот тридцатилетний нахал держал себя с таким апломбом, что хотелось его удавить. Вот только руки коротки. Не простят Ротшильды ему смерть Мещерского. Ротшильды. Как он их ненавидел! Хотя своим взлетом он был обязан им. Как будто вчера это было.

Конец Николая I наконец открыл дорогу многим «патриотам». Правда, этот патриотизм при ближайшем рассмотрении был изменой. Одним из таких патриотов был Горчаков. Завербованный французами, он после поражения в войне заменил Нессельроде. Про последнего принято много гадостей говорить, но разведчик он был отличный, за это его и держали. Горчаков был посредственностью да еще убежденным франкофилом. Вся его политика – это политика подчинения России Франции.

5

Магазинная винтовка системы Гра-Кропачека. Калибр и патрон – 11 мм. В трубчатом подствольном магазине помещается 7 патронов, один на подавателе и один в стволе, так что винтовка может быть заряжена 9 патронами. Вес незаряженной винтовки 4,4 кг.