Страница 8 из 47
И, наконец, последнее, в котором:
Говнюк.
Я громко смеюсь и посылаю ему извинения, говоря, что кое-что вдруг произошло. Стивен
великолепно читает между строк:
Ты имеешь в виду, что твой член вдруг произошел. Что случилось с тем, что братья вперед
шлюх? Ты мне должен. И я жду расплаты, которая будет в форме присматривания за моей
дочерью, чтобы я смог куда-нибудь сводить свою жену… или, наоборот, остаться дома ;)
Лично я думаю, что он проводит со своей женой вот так слишком много времени — как это и
видно из подмигивающего смайлика в его сообщении.
Ди возвращается и встает рядом с моим стулом.
— Хочешь убраться отсюда?
Да, пожалуйста.
Широко улыбаясь, я отвечаю:
— Непременно. Хочешь, поедем ко мне? Хочу показать тебе вид.
Она поглядывает на мой пах:
— Что это будет за вид?
— Тот, на который тебе не захочется перестать смотреть, малыш.
Она ухмыляется.
— Я думала скорее о танцах.
— Тогда у нас мысли сходятся. Горизонтально — мой любимый танец.
Она проводит рукой вверх по рукаву моей черной рубашки.
— Вертикальный танец — замечательная прелюдия — придает настроения. За углом моего
дома есть один клуб. По средам у них клевый ди-джей. Хочешь пойти со мной, Мальчик-клитор?
Кладу свою руку поверх ее и поглаживаю ее большим пальцем.
16
— Не думаю, что мне нравится это прозвище.
Она безразлично пожимает плечами.
— Очень жаль. У тебя больше не будет шанса произвести на меня первое впечатление. Ты
Мальчик-клитор до тех пор, пока не заставишь меня думать о тебе иначе.
Я наклоняюсь к ней ближе. Кожа ее груди покрывается мурашками, когда мое дыхание
щекочет ей ухо.
— К концу этой ночи, я заставлю тебя называть меня Богом.
Ее дыхание чуть ускоряется, и пульс на ее шее начинает биться сильнее. Мне хочется
прижаться к тому месту губами, присосаться к ее коже и почувствовать ее вкус.
Но такого шанса мне не выпадает.
Долорес делает шаг назад, ее янтарные глаза практически светятся от предвкушения. И она
командует:
— Ты платишь по чеку, я ловлю такси.
Женская независимость — чертовски сексуальна. Только неуверенные в себе лузеры тащатся
по бабам, которые липнут к ним, словно они воздух, который им так необходим. Хоть и ясно, что
Долорес твердо стоит на ногах, мне нравится, что она разрешает мне оплатить счет. В любом случае,
я бы на этом настоял. Открыть дверь, оплатить счет: это не насмешка в сторону способностей
женщин. Иногда просто парням хочется вести себя старомодно.
Разрешите нам это.
Думайте об этом, как об осознанной предоплате за наш будущий провал, который по большей
части гарантирован.
Я расплачиваюсь с барменом и присоединяюсь к Ди, которая стоит рядом со ждущей тачкой.
И — только посмотрите — Долорес протягивает руку и открывает для меня дверь такси. Ее глаза
игриво сверкают, отчего я начинаю подозревать, что она читает мои мысли. Я просто улыбаюсь,
благодарю ее и забираюсь внутрь.
***
Клуб, который предложила Долорес, называется Greenhouse, в Сохо. Хотя я о нем и слышал,
это первый раз, когда я переступаю его порог. Удивительно, но там полно народу. Стены у бара и
потолок покрыты мхом и подсвечены голубым, красным и зеленым светом. Танцпол оформлен, как
пещера, со свисающими с потолка кристаллами голубого, фиолетового и розового оттенка. Здесь
тусклый свет — мрачный — отлично подойдет для того, чтобы заняться чем-нибудь непристойным у
стены. Это все пригодится потом.
Громко играет музыка, слишком шумно, чтобы вести разговоры, но мне это подходит.
Разговаривать приятно, но действовать — лучше. Мы берем выпивку и занимаем столик рядом с
танцполом. Ди делает глоток из своего стакана, и ставит его на стол, и одаривает меня сексуальной
«зацени это» — улыбкой, прежде чем отправится танцевать.
Я усаживаюсь за стол, удобно разваливаюсь в кресле, готовясь пока просто следить за ней
взглядом. Она закрывает глаза и начинает качать головой в такт музыке. Ее бедра качаются, а руки
над головой. Голубой и розовый свет струится над ее волосами — освещая ее сверху — от чего она
выглядит волшебно. Музыка становится быстрее, громче, и Ди не отстает. Она двигает плечами и
задом, сгибает колени и приседает к полу, прежде чем снова подняться вверх.
Она знает, как надо двигаться, и от этого мне хочется ее еще больше. Я оглядываюсь вокруг и
замечаю, что Долорес привлекает внимание нескольких парней — если не сказать всех парней — в
клубе. Они с одобрением наблюдают, как она танцует, скользкая улыбочка на их лицах, а глаза
сверкают надеждой трахнуть ее.
Обычно я не испытываю собственнических чувств. Я и раньше ходил с девушками в бар, и
иногда заканчивалось все тем, что мы уходили порознь с кем-нибудь еще. Это обычное дело.
Но в данный момент, я сжимаю кулаки, готовый прижать к стене первого же придурка,
который попытается приблизиться к Долорес, и вышвырнуть его на улицу. Меня уже раздражает, что
они просто смотрят на нее — что она кормежка для их несбыточных мечт и похотливых желаний.
17
Может, я чувствую себя так, потому что еще с ней не переспал. Может, я просто не хочу
делиться десертом, который не попробовал еще сам.
Или, может, это потому что Долорес Уоррен просто… другая… в том смысле, в котором я не
могу объяснить. Мне нравится то, что я о ней знаю — очень — и есть часть меня, в которой я
сознательно еще не признался, и которая жаждет знать о ней больше.
Музыка сменяется, когда я встаю. Из колонок льется “Wake me up” Авичи и заливает все
пространство. Толпа одобряюще подпевает. Я иду на танцпол, прямо к Долорес.
Начало песни медленное, с гитарной акустикой. Ди ритмично двигает своим телом из стороны
в сторону, ее длинные волосы колышутся, оголяя ее шею. Я встаю позади нее, и одной рукой
обнимаю ее за талию, кладя свою ладонь ей на живот, поверх ее пиджака — нежно прижимая ее к
себе.
На долю секунды она напрягается, открывает глаза и поворачивает голову на бок. Потом она
видит, что это я. И улыбается.
Ее тело расслабляется, спина прижата к моей груди, и я наклоняюсь вперед, прижимаясь к ней
сильнее. Ее попка отлично устраивается против моего члена, который тут же твердеет, как только
она начинает танцевать.
Думаю, она это чувствует — должна чувствовать.
Она наклоняется вперед, чуть сгибая тело, и по кругу двигает бедрами, создавая трение как
раз там, где мое тело просто молит о контакте.
Чертовски фантастичное ощущение.
Я сгибаю колени и двигаюсь в такт музыке, хотя и полностью сосредоточен на Ди.
Я не собираюсь хвастаться… ну, ладно… я буду хвастаться. Я хорошо танцую. Это то же
самое, что секс — найти правильный ритм, двигаться в такт со своим партнером и отвечать
взаимностью.
Я любому вырву язык, кто об этом проговорится, но когда я был ребенком, моя мама
заставляла меня брать уроки танцев. Дрю, Стивен и я — все занимались. Слава богу, это были танцы
не в ярких, блестящих костюмах, а бальные танцы. Это было за год или два перед первым балом
Александры. Да — в нашем социальном круге, девушки посещают балы, и уметь танцевать — это
обязанность. Мы все это ненавидели. У меня и Дрю был подробный план, как сбежать и жить в
Музее естественной истории до тех пор, пока минует опасность, но план не сработал.
Тем не менее, как бы печально это ни было, сейчас я благодарен за те уроки. Потому что