Страница 100 из 102
Когда Будда лежал умирающим в лесной роще в Кушингаре, окруженный пятьюстами своих учеников, он им сказал со своим последним дыханием: «Это природа всех вещей, которые принимают форму, чтобы раствориться снова. Старайтесь всем своим существом достичь совершенства». После ухода Дилго Кхьенце Ринпоче мне часто вспоминаются эти слова. Существует ли более острое учение о непостоянстве, чем уход ведущего учителя, который казался самой осью мира? Это сделало всех нас, кто его знал и его учеников, одинокими, отброшенными назад к самим себе. Теперь нам всем приходится продолжать и пытаться воплощать настолько, насколько мы можем, ту традицию, которую он так благородно представлял. Теперь нам приходится делать то, что делали ученики Будды, оставшись в мире в одиночестве, лишенные его сияния: «пытаться всем нашим существом достичь совершенства».
Эта радуга, которая перекинулась через утреннее небо во Франции над долиной возле Шераб Линг, как я чувствую, является знаком, которым Дилго Кхьенце Ринпоче благословляет и продолжает благословлять весь мир. Освобожденный от своего тела, он живет сейчас в необусловленной, вневременной красоте Дхармакайи, с силой всех тех, кто достигает просветления, для того, чтобы помогать, находясь по ту сторону ограничений пространства и времени. Веря в уровень его достижения и призывая его всем вашим сердцем, вы обнаружите, что он мгновенно будет с вами. Как мог он, любивший всех существ такой совершенной любовью, все же оставить нас? И куда он направился, ставший единым со всем?
Как мы были счастливы, что такой мастер, как он, воплотивший все традиции, существующие в Тибете, был с нами в течение сорока лет после падения Тибета и давал учение в Гималаях, в Индии, в Европе, в Азии и в Соединенных Штатах. Как счастливы мы иметь сотни часов аудиозаписей его голоса и его учений, множество видеозаписей, передающих величие его присутствия, переводов на английский и другие языки некоторых богатых излияний его мудрого ума. Я думаю, в частности, об учениях, которые он давал в южной Франции, неподалеку от Гренобля, в последний год его жизни, когда, взирая на долину и горы, в обстановке почти тибетского величия, он 1500 ученикам даровал передачу самых важных учений Дзогчен. Многие из этих учеников со всего мира, что меня особо радует, являются моими учениками. Некоторые из присутствующих мастеров чувствовали, что посредством этого деяния, свершенного в последний год его жизни, Дилго Кхьенце Ринпоче определенно поставил свою печать на привнесение этих учений на Запад и благословил их восприятие мощью, накопленной за время существования медитации. Что касается меня, то я с удивительной благодарностью чувствовал, что он дает свое благословение также всему тому, что я пытался сделать для учений на Западе на протяжение многих лет.
То, что сделал Дилго Кхьенце Риппоче, равносильно обнаружению для человечества в одном человеке собранного и проявленного величия того дара, который Тибет дает миру.
Мне всегда казалось более чем совпадением то, что Тибет окончательно пал в 1959 г., как раз в тот момент, когда Запад был готов открыть свое сердце и ум традициям восточной мудрости. Так, точно в тот момент, когда Запад стал восприимчив, некоторые из глубочайших учений этой традиции, которые были сохранены в чистоте в горной местности Тибета, могли быть даны человечеству. Сейчас жизненно необходимо всеми средствами сохранить эти живущие традиции мудрости, за которые тибетцы безмерно пострадали, чтобы сделать их доступными для нас. Давайте будем всегда помнить их в наших сердцах, и давайте также работать в направлении того, чтобы их страна и традиции возвратились к ним. Эти великие учения, которыми я с вами поделился, не могут открыто практиковаться теми самыми людьми, которые столь долго их охраняли. Пусть скорее придет тот день, когда мужские и женские монастыри Тибета вновь восстанут из своих руин, и обширные пространства Тибета вновь будут посвящены миру и практикам для просветления.
Большая часть будущего человечества может зависеть от воссоздания свободного Тибета, Тибета, который мог бы служить святилищем для любого рода искателей и для всех верований, а также сердцем мудрости развивающегося мира, лабораторией, в которой могли бы быть опробованы, очищены и вновь запущены в действие высочайшие проникновения и священные технологии, каковыми они были на протяжении многих веков, чтобы служить теперь вдохновением и помощью целой человеческой расе в этот час опасности. Нелегко найти совершенную среду для практики этой мудрости в таком мире, как наш; Тибет, восстановленный от опустошения трагедией, возобновивший все то, что пострадало, стал бы этой средой и таким образом имел бы решающее значение для эволюции человечества.
Я хотел бы посвятить эту книгу сотням тысяч тех, кто погиб в Тибете во время террора, отстаивая свою веру и удивительное видение учений Будды, а также тем, кто погиб в этом веке в таких же ужасных условиях: евреям, жителям Камбоджи, русским, жертвам двух мировых войн, всем тем, кто умер покинутым и забытым, и всем тем, кто продолжает умирать, будучи лишенными возможности практиковать свой духовный путь.
Многие мастера верят, что тибетские учения сейчас вступают в новый век. Существует ряд пророчеств Падмасамбхавы и других мастеров-провидцев, которые предсказывают их приход на Запад. Теперь, поскольку это время настало, я знаю, что учения обретут новую жизнь. Эта новая жизнь сделает необходимыми изменения, но я верю, что любые адаптации должны исходить из очень глубокого понимания, чтобы избежать предательства чистоты традиции, ее силы и вневременного характера ее истины. Если глубина понимания традиции сплавляется с действительным осознанием проблем и изменений современной жизни, все возникающие адаптации только усилят, увеличат и обогатят традицию, открывая даже более глубокие слои самих учений и делая их даже более эффективными в применении к трудностям нашего времени.
Многие из великих тибетских мастеров, посетивших Запад за последние тридцать лет, теперь уже ушли, и я уверен, что они умерли, молясь о том, чтобы эти учения были бы полезными не только для тибетцев, не только для буддистов, но и для всего мира. Я думаю, они точно знали, как будут ценны и откровенны учения, когда современный мир вырастет для получения их. Я думаю о Дуджоме Ринпоче и о Кармапе, которые выбрали свою смерть на Западе, как о давших благословение Западу силой своего просветления. Пусть их молитвы о преобразовании мира и об освещении сердец и умов человечества будут исполнены! И пусть мы, получившие их учения, будем ответственны за них и постараемся их воплотить!
Величайший отклик, который духовные учения, такие как буддизм, встречают в этом переходе из древней обстановки на Запад, состоит в том, как в неспокойном, стремительном и неугомонном мире ученики, которым переданы эти учения, могут находить пути, чтобы практиковать их в спокойном и стабильном состоянии, требуемом для возможности постижения их истины. Духовная тренировка, в конечном итоге, является наивысшей и некоторым образом самой требуемой формой образования, и ей необходимо следовать с такой же самоотдачей и систематическим применением, как и любой другой серьезной тренировке. Как мы можем принять то, что становление врачом, требует годы обучения и практики, а то, что мы требуем для нашего духовного пути по жизни, – это редкие шансы для благословений и посвящений и случайные встречи с различными учителями? В прошлом люди оставались в одном месте и следовали учителю на протяжение всей их жизни. Вспомните Миларепу, прослужившего Марпе в течение многих лет, прежде чем он стал достаточно духовно зрелым, чтобы покинуть его и практиковать самостоятельно. Духовная тренировка требует непрерывной передачи, работы с учителем и обучения, следования ему или ей с рвением и утонченным мастерством. Главный вопрос, касающийся будущего учения в современном мире, – как помочь тем, кто следует учениям, обрести правильную внутреннюю и внешнюю среду для того, чтобы в ней целостно практиковать эти учения, следовать им и подходить к сознаванию и воплощению их центральной сути.