Рифейские горы

- Да, царь! Они пришли к нам из чужого мира, закрытого для нас вечными снега-ми, им лучше умереть... Мох примет их кровь с большей охотой...

Даймар призадумался над этими словами. Всё-таки Айнур добивается своего. Как всегда, в принципе. Он с самого начала настаивал на умерщвлении пленных и всё же дождался благосклонной минуты. Когда даже Мох готов принять их жизни в дар. А от этого уже не отговориться, не сослаться на нехватку рабочих рук в хозяйстве.

Ну, ладно! Будет война - будет и добыча! Будут и новые рабы.

Если только Мох устами своего жреца не потребует смерти для всех пленных ма-рагов.

* * *

Он согласился быть их проводником. Ещё бы! Царь припугнул, что тоже не по-гнушается пытками ради такого дела. Сразу сказал, что готов пойти на всё!.. И Айвар согласился. Сначала согласился, а потом испугался: не слишком ли поспешным и потому подозрительным выглядело со стороны его согласие? Не заметил ли царь скрытого подвоха и опасности для своих воинов и для себя?

Нет, царь ничего не заметил! Он был в ту минуту очень доволен собой. Он не уви-дел затаённой усмешки во взгляде марага, не разглядел скрытой в уголках губ улыб-ки. И не простодушие были тому виной, а самодовольство. И ещё пренебрежитель-ное отношение к своему невольнику. Ми-аран и раб - разве мог он додуматься до коварного, опасного плана?

А Айвар решил для себя всё сразу. Ещё с самого начала. Решил и успокоился. Не делал глупостей, просто жил и работал. Махал тяжеленным молотом в кузнице, и в тайне от Дайгаса доделывал свой меч. Только-только успел.

О походе узнал, считай, самым последним. Его и на военный совет, как чужака и невольника, не допустили. Решали всё сами, без свидетеля и непосредственного участника всего похода.

Сам Даймар снова вызвал Айвара к себе, ещё среди дня, обсказал вкратце, что бу-дет и как, сообщил буднично, как бы между делом:

- Завтра утром мы выезжаем... Сразу же после жертвоприношения.

- Да, господин...- Айвар коротко кивнул, ещё ниже опуская голову. Косичка с нефритовым шариком повисла отвесно, доставая длиной до середины груди.

- И это всё, что ты можешь сказать?- Аран удивлённо бровями повёл, и все про-дольные морщины на его высоком лбу сдвинулись с места.- Ты даже ничего не хо-чешь сделать для своих близких, пока я добр и готов выслушать?

- Я мог бы попросить сохранить им жизнь, моим отцу, брату и матери, но, боюсь, это не будет в ваших силах, господин. Когда вы сойдётесь в открытом бою...- не договорил - занесённая для удара ладонь - широкая и тяжёлая - остановила на полу-слове. Но царь не ударил, только приказал:

- Иди собирайся в дорогу! И без глупостей там!

Нет, Айвар не собирался их никуда вести, как хотел в своё время сделать это с аэлами, он поступит ещё проще: он уйдёт, вернее, сбежит, этой же ночью. Ещё до рассвета, ещё до жертвоприношения.

Зная это, Айвар снова вернулся в кузницу, он затеял напоследок отливку серебря-ного колечка для жены Дайгаса. Уже подготовил форму и расплавил в специальной ложке серебро, когда от царя пришёл слуга с приказом. Пришлось бросить все дела, отправиться следом.

Дайгас, затачивающий мотыгу, обернулся ему навстречу, ничего не спросил, не поинтересовался, сам всё понимал. При виде марага, спокойно вернувшегося к от-ливке, озадаченно хмыкнул.

Да, парень этот не только молчалив, но и скрытен. Завтра поведёт врага в родное селение, а на лице - ничего! Ни страха, ни озабоченности, ни тоски.

- Отец сказал, что в жертву решено принести твоих друзей?- спросил Дайгас, на-блюдая за лицом марага. Тот не сразу перевёл на него глаза, сказал:

- Они не друзья мне вовсе!- А потом, чуть помолчав, добавил уже не так громко:- Мне Гурий-конюх сказал... Я видел его только что на кухне...

Дайгас на это подбородком повёл, будто сказать хотел: "Понятно!", но вслух ни-чего не сказал, и ещё меньше понял. В одном ещё больше убедился: мараг этот - тот ещё молчун. Так чужой и остался.

* * *

Этот Айгамат настолько удивительный человек. Вот именно - человек! Общаясь с ним, забываешь, что он варвар. Он очень много знает, этот старик, много такого, чего учёные люди, учившие тебя в детстве, не знали и знать не могли. Он умеет лечить руками, снимать любую боль, он видит прошлое в жизни людей, но не ис-пользует эти знания во вред.

На сегодняшнем осмотре он сказал странную фразу:

- Я хотел бы видеть тебя и завтра, и послезавтра тоже. Твоё лечение ещё не окон-чено... Хотя опухоль уменьшилась очень сильно, можно жить и так... вместе с ней... Если беречься, быть осторожным, не ударяться головой, и чтоб никто другой не бил больше...

Говоря эти слова Айгамат осторожно, подушечками пальцев, ощупывал голову Кэйдара, особенно затылок и виски.

- Я приду ещё завтра, если надо!- Кэйдар чуть отстранился, взглянул на арана сни-зу. А тот плечами пожал, улыбнулся мягкой улыбкой.

- Нет, ты не придёшь...- Голос тихий, ровный, уверенный и спокойный. Кэйдар знал уже: когда Айгамат говорит таким голосом, с ним спорить бесполезно.

- Береги себя, царевич. Твои глаза видят хуже, но сердце - дальше. Слушай своё прозревшее сердце,- напутствовал Кэйдара Айгамат, проводив его до тропинки.- Марагу Айвару скажи, чтоб и он берёг себя, не студил лёгкие...- Коснулся плеча пальцами, слегка подталкивая.- Иди! Тебе нельзя задерживаться... Хотя тебя ждать будут так и так...

Кэйдар всю дорогу голову ломал над этими словами. Почему Айгамат вёл себя так, будто они виделись в последний раз? Почему? И кто ещё может ждать меня, кроме Лидаса?

А Лидас действительно был не один. Ещё издали, пробираясь в сумерках угасшего дня по склону каменистой осыпи, Кэйдар сумел разглядеть костёр и в свете его пла-мени - ещё чью-то фигуру. Марага узнал не сразу, сначала голос его услышал:

- ...Это касается вас обоих... И вас, или тебя - как хотите! - и Кэйдара...

- И кто тут обо мне без меня речи ведёт?- Мараг при звуках его голова аж вздрог-нул и обернулся. Заговорить не успел, только рот раскрыл, а Кэйдар не дал, начал первый, сходу:- Ты что тут делаешь вообще? Что тебе надо? Тебя никто не пригла-шал! И видеть тебя здесь - тоже... Иди отсюда!- приказал и руку выбросил в движе-нии, определяющем направление, куда следует идти марагу.

- Кэйдар, подожди!- вмешался Лидас.- Он сказать нам что-то хочет. Нам обоим. Пускай скажет сначала!- С этими словами и Лидас, и Кэйдар посмотрели на Айвара с принуждённым вниманием.

- Араны выезжают завтра утром! После жертвоприношения...- начал Айвар, глядя то на Лидаса, то на Кэйдара.

- Ну и что?- но тот перебил его, не дал договорить.- Ты ждёшь от нас напутствен-ного слова?- Смерил марага злым насмешливым взглядом, хотел ещё сказать что-то, но тут заговорил Лидас:- Ты поведёшь их в свои земли. Мы уже знаем про это... А что тут такого? Это не наше дело и нас не касается. Нам всё равно, что они тебе пообещали...

- Да не собираюсь я их никуда вести!- не выдержал Айвар, крикнул так, что Лидас осёкся, моргнул растерянно.- С самого начала не собирался! Я что, дурак, что ли? И вас - тоже... Смешно было надеяться, что я проведу кого-то из вас до своих.

- Вот ведь гад! Настоящий гад...- прошептал Кэйдар чуть слышно. Айвар бросил в его сторону быстрый взгляд, спросил, снова переводя глаза на Лидаса:

- А разве кто-то из вас пошёл бы на такое предательство? Да одна моя жизнь не стоит племени! Это любому ясно... Я хотел заманить вас в ущелье... Там одного крика хватит, чтоб лавина пошла... Вы бы не вернулись... И не дошли...

- А ты... Сам...- вырвалось у Лидаса.

- И я вместе с вами!- ответил Айвар с таким спокойным видом, будто не о своей смерти говорил.- Но дело не во мне вообще, я ухожу сейчас, а вас завтра утром по-жертвуют Моху... Прямо на рассвете...

- Кому? Ты что болтаешь, раб?- Кэйдар поморщился, как от зубной боли.- Какая жертва?

- Когда я уходил, они решали, кто поедет за вами. Они могут появиться здесь в любую минуту... А вы тянете... Если жить хотите, уходите отсюда немедленно! Я столько времени потерял, чтобы вас предупредить, а вы...- Айвар плащ на груди поправил, накинул на голову капюшон, подхватил за лямку дорожный мешок.