Страница 9 из 13
Вскоре конюшни обветшали, их снесли, а обширное место пожаловали шталмейстеру Муханову, который в 1818 г. продал его генерал-майору А.А. Тучкову. По рассказам дочери, он вообще любил строить и здесь задумал возвести большой дворец.
Он был выстроен в 1818–1819 гг. (проект архитектора А.Г. Григорьева), но через два года продан графу А.Г. Головкину, после смерти которого наследники граф Юрий Головкин и графиня Генриетта де Брюж продали и дом, и все имущество брата. Они объявили в газете «Московские ведомости» 25 февраля 1825 г.: «Сим извещается Почтеннейшая Публика, что с позволения Правительства, по воле Гг. наследников после покойного Графа Алексея Гавриловича Головкина, будут продаваться с аукционнаго торга в доме его, состоящем в Пречистенской Части на Остоженке, близь Крымскаго броду, разныя золотыя и серебряныя вещи, брилианты, перстни, табакерки, часы столовыя и карманныя, картины, эстампы, мраморныя фигуры, библиотека, кантелябры, жирандоли, вазы, бронза, люстры и прочее. Все оное самого лучшаго достоинства и работы».
Сам дом продавался за небольшую для него сумму – 80 тысяч рублей. По этому поводу А.Я. Булгаков писал брату в Петербург: «Ничто не доказывает так безденежье теперешнее, как дом этот. Он продается за 80 т., а верно на 200 т. не сделать все то, что теперь есть. Это дворец, а не дом».
Дворец великого князя Михаила Павловича. 1832 г.
В октябре 1831 г. его приобрели для Елены Павловны, жены великого князя Михаила Павловича. Дворец был перестроен и увеличен (в работах участвовал архитектор О.И. Бове). Некоторые строения на большом участке сдавались внаем – так, тут жил поэт, музыкант В.Ф. Одоевский.
В 1873 г. дом перешел к лицею в память цесаревича Николая. Это было частное учебное заведение, основанное на Большой Дмитровке известным публицистом М.Н. Катковым и его сотрудником, профессором Московского университета П.М. Леонтьевым. В лицее, получившем имя рано умершего наследника престола, старшего сына императора Александра II, можно было получить как среднее, гимназическое, образование, так и высшее, университетское. Катковский лицей, как он обычно назывался, пользовался высоким авторитетом, преподавание в нем было поставлено образцово.
Однако вскоре после покупки бывший Тучковский дом сгорел, и для лицея в 1875 г. построили по линии Садового кольца новое здание (проект архитектора А.Е. Вебера; теперь там Дипломатическая академия МИД).
Некоторые строения старого Тучковского дворца приспособили под семейные квартиры служащих, но к 1896 г. все обветшавшие здания снесли и выстроили одноэтажный дом (Остоженка, 53а) для сотрудников лицея, который находится на углу с недавно проложенным проездом от набережной к Остоженке. Этот проезд образовался после того, как старый Крымский мост решили заменить новым, и, пока его строили, старый мост передвинули вниз по течению и проложили от него так называемый Новокрымский проезд. На месте же бывшего лицейского сада в 1956 г. открыли бассейн «Чайка».
Глава II
Зубово и Чертолье
Между двумя крупными радиальными магистралями, ведущими в юго-западные районы столицы, протянулись восемь параллельных переулков. Они были ареной ожесточенных боев в октябре-ноябре 1917 г. Отряды красногвардейцев продвигались по Пречистенке и Остоженке для захвата одного из основных узлов сопротивления защитников законного Временного правительства – здания штаба Московского военного округа.
Здесь, на участке (№ 5), занятом стоянкой машин (отнюдь не лучшее использование драгоценной городской земли в центре), стоял небольшой домик, где в коммунальной квартире жил Е.П. Петров, соавтор И.А. Ильфа по роману «Золотой теленок». Квартира и была описана там под именем «Воронья слободка». После этого долго еще переполненные московские, да и не только московские квартиры назывались «Вороньими слободками». Современник автора вспоминал: «Такое название Евгений Петрович сперва дал своему реальному жилищу, а потом уже перенес его в роман вместе с похожим описанием обстановки и обитателей этой квартиры. Были в действительной „Вороньей слободке” в Кропоткинском и „ничья” бабушка, и „трудящийся Востока – бывший грузинский князь”, и многие другие персонажи, описанные в романе».
Самый большой из переулков – Кропоткинский – продолжается и за пределы описываемого района. Название ему было дано в 1921 г. в честь ученого и анархиста П.А. Кропоткина, родившегося в одном из его домов. Старое название части переулка между Пречистенкой и Остоженкой – Стадная Конюшенная, Стадный, от слободы «стадных» конюхов Остоженского конюшенного двора, расположенного неподалеку. У другой части переулка – от Пречистенки до Большого Левшинского – были другие названия – Казаринов, Языков – по фамилиям домовладельцев. В конце XVIII – начале XIX в. весь переулок именовался Статным и потом Штатным.
На отрезке Кропоткинского переулка до Пречистенки, длиной 440 метров, осталось немного зданий, заслуживающих внимания.
Напротив – трехэтажное строение (№ 6) с эркером в центре, где находился Океанографический институт. Первоначально оно было построено к 1834 г., но в 1910 г. обстраивается справа и слева и на нем делается надстройка. Второй этаж этого здания сдавался «для свадеб, балов и обедов». В советское время дом был занят школой, потом педагогическим техникумом.
В доме № 7, отделанном рустом, построенном в 1914 г. архитектором М.А. Фелькнером, находились частные лечебница и роддом врача А.М. Калугина.
На месте дома № 11 находился участок купцов Шулейкиных – здесь в семье владельца небольшой обойной фабрики в 1895 г. родился известный физик, исследователь моря академик В.В. Шулейкин, первый глава кафедры физики моря физического факультета МГУ, основавший отделение гидрофизического института в Крыму, оставивший интересные воспоминания «Дни прожитые».
Среди зданий в этом переулке выделяется одно из лучших созданий выдающегося русского архитектора Ф.О. Шехтеля – великолепный особняк (№ 13) в стиле модерн, построенный в 1901–1902 гг. В его экспрессивной архитектуре проявляются и подчеркнуто геометризованные формы – черты рационалистической архитектуры XX в.
Яркое творчество Шехтеля вызвало не менее яркие и эмоциональные описания в искусствоведческих трудах. Так, один из искусствоведов считает, что в этом здании «массы предельно напряжены и в своем пластицизме достигли выражения почти „скульптурного оскала”», и далее описывает, как «не получив выхода в пространство, энергийно заряженная масса будоражит форму окна, создавая здесь наибольшее напряжение, и, наконец, прорывается наружу через его огромное зияющее отверстие».
Под «отверстием» имеется в виду действительно огромное окно на главном фасаде дома, освещающее большую гостиную, размеры которой просто подавляют – человек там почти теряется. Эта гостиная более похожа на зал в средневековом замке, камин же под стать всему остальному – он значительно выше человеческого роста. Особенно заметен этот гротескный гигантизм по сравнению с другими помещениями особняка – они вполне нормальны и даже подчеркнуто невелики. Одна из исследовательниц творчества Шехтеля в порыве «научно» объяснить это обстоятельство, написала, что гиперболизированные размеры гостиной были выбраны архитектором потому, что этим он хотел подчеркнуть «связь с историческим настоящим России, с переломностью переживаемого момента и осознанием переломности как факта, имеющего эпохальное значение».
Особняк был заказан дочерью текстильного фабриканта Ивана Бутикова Александрой Дерожинской, позднее ставшей женой одного из директоров Товарищества Зуевской мануфактуры И.И. Зимина. Поэтому в трудах по истории искусства эта работа Шехтеля называется то «домом Дерожинской», то «домом Зиминой». Предполагалось, что росписи для особняка (площадью около 250 квадратных метров!) будут выполнены художником В.Э. Борисовым-Мусатовым.