Страница 19 из 46
- Блин, завидую я твоей голове... - восхищенно сказал Злой, - У тебя ж там, наверное, мозг не помещается, аж выпирает.
- Ты уже говорил, спасибо. Следи за Космонавтом, и будет тебе счастье.
Сказать оказалось проще, чем сделать. Злой никогда ничем подобным не занимался, поэтому учиться пришлось по ходу дела. Ему пришлось долго выискивать место, с которого можно было незаметно для окружающих вести слежку, днями и ночами торчать на крыше девятиэтажки, разглядывая дом Космонавта и прилегающий участок в бинокль и прибор ночного видения, и отлучаться по нужде только в самом крайнем случае. У него, разумеется, был сменщик - один из бывших курсантов, костлявый мужик, которого прозвали Кащей. С ним они провели неделю, не слезая с крыши, но не нашли никаких доказательств хоть малейшей неблагонадежности Космонавта. Он вел себя как все - пахал на огородах (своём и двух соседских, расположенных на участках пустующих домов), ухаживал за скотом, работал по дому. Злой уже думал снимать слежку, когда тот все-таки прокололся.
Поздно вечером, когда уже стемнело, к дому Космонавта в режиме "стелс" (с выключенными фарами) подъехала машина, из которой, озираясь, вышел мужичок с увесистым на вид свертком. Всё произошло очень быстро. Мужик постучал, Космонавт вышел из дома, открыл калитку, забрал свёрток, и снова скрылся, после чего посыльный уехал, так и не включив фар. Свет в доме Космонавта не горел.
- Пошли! - коротко сказал Злой Кащею. Они похватали автоматы, и галопом побежали вниз по лестнице. По пути Злой передал по рации условный сигнал Христу (прав оказался вяземский князь, аж стыдно стало за то, что посчитал его параноиком), который должен был поднять по тревоге мобильный резерв (да, теперь был в Вяземской армии и такой).
До дома космонавта по-прямой было метров сто. Добротный кирпичный особняк с небольшим прилегающим участком и сетчатым забором. Ни звонить, ни выбивать двери не стали - Злой, подбежав к калитке, встал к ней спиной и сцепил ладони, а лёгкий Кащей поставил на них ногу, и грациозно перемахнул внутрь. Во дворе стукнули подошвы ботинок, брякнул автомат. Затем тихонько скрипнул хорошо смазанный железный засов, и калитка открылась. Они прогрохотали ботинками по бетонной дорожке, взбежали на невысокое деревянное крыльцо. Злой не стал строить из себя Рэмбо и пытаться выбить дверь - после того, как она не открылась по-хорошему, приставил автоматный ствол к замку и дал очередь. После этого дверь распахнулась от легкого пинка. Зажгли примотанные к цевью фонари, и, подбадривая друг друга криками, прочесали дом.
По планировке и обстановке он был очень похож на тот, в котором жил сам Злой. Красивый ремонт, хорошая мебель, дорогая бытовая техника, на полу - паркет.
- Чисто! - крикнул Злой, осмотрев кухню.
- Чисто! - ответил ему из зала Кащей.
Было страшновато от осознания того, что из любого темного угла сейчас могут полететь пули. Обыскали почти весь дом, остался только туалет. Подошли к дверям с двух сторон, прижались к стене.
- Космонавт! Я знаю, что ты там. - крикнул Злой, - Сдавайся, или мы тебя, дурака, пристрелим.
Молчание. Затем коротко брошенное сдавленное матерное слово, и знакомый по школе голос:
- Не стреляйте! Я выхожу.
- Сперва оружие выкинь, через приоткрытую дверь!
- Да нет у меня оружия...
- И ты думал, я поверю??! - заорал Злой, - Оружие через дверь!!! Считаю до трёх, потом стреляю!!! Раз!!!...
- Да нет у меня ничего!!! - заверещал Космонавт, - Свёрток только этот сраный! Я не вооружен, клянусь!...
- Тогда свёрток выкидывай! Живо! Ну!
Дверь немного приоткрылась, оттуда вылетел серый полиэтиленовый пакет, и гулко стукнулся об пол. Злой и Кащей отошли от двери и взяли ее на прицел.
- Теперь сам выходи! Руки на виду, медленно!
В дверном проёме показалась знакомая бородатая фигура. Руки держит на уровне груди, щурит глаза от света направленных в него фонарей. С улицы послышались звуки работающих двигателей, хлопанье автомобильных дверей, по дорожке протопотало несколько пар ног.
- Попался, сучёныш... - это в комнату вошел Виктор с бойцами мобильного резерва, и презрительно посмотрел на стоящего на коленях Космонавта, в затылок которого упёрся ствол автомата, - Что в пакете? - кивнул он на свёрток.
- Тротил...
У Злого внутри всё похолодело. Ой, идиоты... Сунулись, даже не подумав о том, что в доме могут быть ловушки. Виктор, судя по всему, тоже перепугался. Он застыл на месте и лишь процедил сквозь зубы:
- Надеюсь, ты не будешь делать глупостей.
- Да никаких глупостей, мужики, там просто шашки без детонаторов...
И тут до него, похоже, дошло, что он попал. Попал окончательно и бесповоротно.
- Мужики, вы ж только не зверствуйте... - заговорил он испуганно, - Ну да, тротил, но я ж сейчас тихо себя веду, да? Мужики?... Я могу чистосердечное написать, если вам надо. Вы ж ничего мне не сделаете? Я на полях могу батрачить, я много что делать могу! Мужики, чего вы молчите?... - глазки забегали, на шее заблестели капельки пота.
- Тьфу ты, падаль... - сплюнул Виктор, - Сейчас к Христу тебя отведем. Он с тобой и поговорит. Если во всём чистосердечно признаешься, то ничего не будет. Напишешь объяснительную, и пойдешь на поля вкалывать.
Злой даже опешил. Ничего себе заявочки. Тут государственный переворот намечается, а ему - чистосердечное - и отпустить? Об этом он и сказал Виктору, когда Космонавта уводили со связанными за спиной руками и сажали в машину.
- Ты серьезно думаешь, что нам нужен этот?... - запнулся министр обороны, не сумев подобрать достаточно презрительную формулировку, - Отведем к Христу, пообещаем спасение его шкуры взамен на показания. Он расколется, и всё... Прощай, заговор.
Уже под утро, часов в 5, когда Космонавта допросили, избили и снова допросили, предрассветную тишину разорвали звуки двигателей десятка машин. В качестве "воронков" как будто специально использовали джипы черного цвета - и Злой увидел бы в этом спланированную акцию, рассчитанную психологически сломить бунтовщиков, если бы не видел сам, что машины брали все без разбора - те, что попадались под руку.
Пока Злой следил за домом Космонавта, то как-то не задумывался о том, что будет после того, как он его поймает, поэтому масштаб действа его потряс. Христос организовал целую ночь длинных ножей. Он и Виктор лично допрашивали и избивали незадачливого путчиста, не доверяя это деликатное задание никому, и, в итоге, получили-таки достаточно ясную картину готовящегося в Вязьме переворота. Бунтовщики, как и предполагал Умник, состояли из тех людей, которые изначально были против Христа, и это желание только усугубилось после того, как Христос объявил о взыскании продуктового налога-"десятины" и урезании ежедневной пайки в пользу солдат, администрации и прочих работников умственного труда. Однако, громко возмущаться они не хотели. Бунтовщики понимали, что после отбитой атаки на блокпост авторитет Христа, и без того держащийся на достаточно высоком уровне, стал просто до неприличия раздутым. К тому же - у него была армия, а у путчистов ее не было. Поэтому собрались новоявленные эсэры Вяземского князя банально грохнуть. Вот только пока не решили - либо брать администрацию штурмом (для этого нужны были патроны, обезболивающее и перевязочные пакеты), либо просто и без затей подорвать, заложив в администрации бомбу помощнее. Всего в заговоре участвовало, так или иначе, около двадцати человек.
"Воронки" собрали их за полчаса и доставили к администрации. Когда машины возвращались обратно, уже загруженные сонными и перепуганными до полусмерти путчистами, то громко сигналили и кричали высовывавшимся из окон людям, чтобы просыпались и шли к администрации.
Уже светало, когда у резиденции Христа собралась большая часть Вяземской общины, за исключением, конечно, тех, кто находился на блокпостах. Солнце еще не встало, но восточный край неба уже посветлел. Было свежо, на траве лежала роса, везде стоял тот самый непередаваемый словами запах летнего раннего утра - с легкими нотками пыли, травы, цветочной пыльцы, росы и сырости. В низинах клубился туман. Люди зябко водили плечами и взволнованно переговаривались, не понимая, что происходит.