Страница 13 из 25
Хотя Зенон вернулся к власти или, по крайней мере, ее подобию после полутора лет изгнания, его положение было далеко не удовлетворительным. Во-первых, теперь он слишком многим был обязан ряду влиятельных людей, особенно Армату и Иллусу, которые в решающий момент переметнулись на его сторону по своим собственным причинам. А еще была проблема с готами. Фракийским готам помешали удержать Василиска на троне, но сила Страбона осталась в целости. Некоторые вопросы были решены легко. По-видимому, никто особенно не любил Армата. Заносчивый щеголь, которому нравилось одеваться как Ахиллес и разгуливать по ипподрому, – предательство собственного дяди Василиска привело его к справедливому концу. Зенон в подходящий момент приказал одному из своих собственных протеже – некоему Оноульфу, брату Одоакра, правителя Италии, убить его; тот решил строить свою карьеру в Константинополе, нежели следовать за своим братом на западе. Оба они изначально были принцами скиров, но каждый из них пошел своим путем после того, как скиры потерпели тяжелое поражение от паннонийских готов в 460-х гг., хотя в этом же сражении был убит Валамир (этот момент будет иметь значение в последующих событиях). Сына Армата пощадили, но он был посвящен в духовный сан, и никто, по-видимому, и глазом не моргнул. Однако пытаясь понять поведение различных политических оппонентов Зенона в последующее десятилетие, следует помнить о том, что тот предпочитал прямые действия.
Фракийские готы представляли собой более серьезную проблему. Их численность, сохраненная в исторических источниках (вполне приличная для раннего Средневековья), указывает на то, что они могли выставить более 10 тысяч воинов. Частью сделки были гарантированные Страбону продовольствие и жалованье для 13 тысяч бойцов – хорошее указание на размеры его войска. Последователи Теодориха Амала тоже имели приблизительно такую же численность, поэтому ни одна из этих двух группировок сама по себе не могла решительно противостоять другой. И в этом была проблема Зенона. Теодорих изначально обещал напасть на фракийских готов, но в конце концов предпринял не более чем небольшие стычки в 476 и 477 гг., прося Зенона об оказании помощи. Император колебался и даже подумывал о том, чтобы попытаться вместо этого заключить сделку со Страбоном, не в последнюю очередь потому, что тот привлек к себе некоторых перебежчиков от паннонийских готов[33]. Если это звучит странно, то следует помнить, что Теодорих был еще не победоносным правителем Италии, а молодым вождем, который рисковал своими людьми в большой игре. И по крайней мере некоторые из них явно пришли к мнению, что лучше поставить на Страбона.
В конечном счете Зенон выбрал молодого союзника, и зимой 477/478 г. было достигнуто соглашение на следующую военную кампанию о том, что «Теодорих должен выдвинуться со своим собственным войском, которое сосредоточено вокруг Марцианополя, и привести его ближе. Когда он достигнет прохода в Гемских горах, командующий фракийцами выйдет к нему с 2 тысячами всадников и 10 тысячами пехотинцев. Когда Теодорих перейдет через Гемские горы, его встретит еще одна армия, состоящая из 20 тысяч пехотинцев и 6 тысяч всадников… неподалеку от Адрианополя».
И еще имелись солдаты из гарнизонов городов, расположенных на Фракийской равнине, но они наверняка не понадобились бы. Так как у Страбона было, возможно, чуть больше 10 тысяч воинов, как и у самого Теодориха, план состоял в том, чтобы мобилизовать против него около 50 тысяч человек, чтобы получилось преимущество один к четырем. Этого было более чем достаточно, чтобы разбить фракийских готов раз и навсегда (карта 2, с. 50)[34].
Однако результат и отдаленно не напоминал тот, которого ожидал Теодорих. Через полтора года он оказался опять в Западных Балканах у огромного римского порта Эпидамна (современный Дуррес в Албании) и вел дискуссии с императорским послом. У гота были три конкретные жалобы насчет того, что действительно произошло в ходе военной кампании 478 г. по сравнению с тем, что планировалось:
«Во-первых, вы обещали, что полководец из Фракии немедленно присоединится ко мне со своим войском. Он так и не появился. Затем вы обещали, что придет Клавдий – казначей войска готов с жалованьем наемникам. Я его так и не увидел. Третье: вы дали мне проводников, которые не выбрали более простой путь к врагу и повели меня стороной по крутой тропинке с отвесными скалами по обеим сторонам. Так как я двигался с кавалерией, повозками и вещами своей армии, здесь я был близок к полному уничтожению вместе со всей своей армией, если бы враг напал внезапно»[35].
Фактически путь вниз, по которому его вели проводники, как известно из повествования Малха, привел армию Теодориха прямо в руки (в обоих смыслах этого слова) Страбона и фракийских готов. Это было не случайно. Зимой 477/478 г. Зенон вел переговоры со Страбоном, прежде чем приступить, очевидно, к решению проблемы с готами путем оказания Теодориху помощи в достижении победы, так что он точно знал, где находился лагерь фракийских готов. Вместо того чтобы выполнять договоренности, Зенон намеревался на самом деле (в 478 г.) путем манипуляций двумя готскими группировками заставить их прийти к детально спланированному им столкновению, которого они избегали с 476 г. Он действительно мобилизовал армии, упомянутые в договоре с Теодорихом, но придержал их, очевидно чтобы «зачистить» остатки обеих армий после того, как два Теодориха сразятся друг с другом. Убрав Армата со сцены, наш император-изауриец попытался и дальше упростить политическую шахматную игру, организовав решительное удаление с игральной доски фигурок обоих готов одним махом.
На деле коварный план Зенона расстроили два события: одно из них было вне его власти, а другое – творением его рук. Во-первых, готы отказались сражаться. Малх предлагает нам весьма высокопарную сцену, в которой Теодорих Страбон убеждает своего молодого тезку признать предательство императора:
«Они позвали тебя и объявили, что придут и будут сражаться рядом с тобой. Но римлян здесь нет, и они не встретили тебя у прохода [в Гемских горах], как обещали. Они бесчестно оставили тебя одного на уничтожение, чтобы ты поплатился за свою поспешность перед людьми, которых ты предал».
На самом деле я сомневаюсь в том, что Теодорих, лишенный подкреплений и денег, выведенный из гор по странному маршруту, который – так уж случилось – привел его прямо в руки Страбона, нуждался в том, чтобы кто-то указывал ему на то, что его предали. У Малха Страбон также разъясняет действительные намерения Зенона:
«Не воюя, [римляне] хотят, чтобы готы перебили друг друга. Кто бы из нас ни проиграл, они будут победителями безо всяких усилий. И тот из нас, кто разобьет другого, одержит, как говорят, кадмейскую победу (доставшуюся слишком дорогой ценой, равносильную поражению. – Пер.), так как у него останется слишком мало воинов, чтобы противостоять предательству римлян».
И опять-таки я сомневаюсь, чтобы Теодориху нужна была какая-либо помощь, чтобы понять все это, или что Страбон счел бы ссылку на Кадма (основатель Фив, который после сражения остался лишь с пятью воинами, рожденными из зубов дракона) решающим аргументом. Но в том, как Малх заканчивает эту сцену, есть намек на несколько большую достоверность. В его рассказе именно паннонийские последователи Теодориха заставляют его отказаться от сражения. Они понимают, сколько они потеряют в результате любой конфронтации, и угрожают проголосовать ногами (как это уже сделали некоторые из их соотечественников), если их молодой вождь попытается начать сражение[36]. В результате готы заключили пакт о ненападении друг на друга. Каждой стороне было разрешено получить от Константинополя все, что она сможет, но воевать друг с другом они не будут.
33
Источники информации об Армате и его падении представлены в PLRE 2, 148; о 13 тысячах воинах Страбона: Малх, из 18.4. Теодорих Амал в какой-то момент предложил императору вести войну там, где тот хочет, с 6 тысячами своих «лучших» бойцов, оставив невоюющую часть готов в городе Диррахиум (Малх, из 20, P. 446.215 и далее), которому требовался гарнизон численностью 2 тысячи человек (Малх, из 20, P. 440.83 и далее). Он ничем не рисковал бы при этом, так что перед нами опять 10 тысяч бойцов. О перебежчиках: Малх, из 18.1.
34
Малх, из 18.2.
35
Малх, из 20, P. 444.175 и далее.
36
Малх, из 18.2, P. 428.30 и далее.