Все продается

Да, я узнал ее, и у меня мороз пробежал по коже. Я кивнул.

– Это серьга Дебби, – с трудом выдавил я.

– Безусловно, – голосом триумфатора произнес Пауэлл. – Когда мы нашли тело, на нем была точно такая же серьга. Но только одна.

Он не сводил с меня глаз, внимательно следя за моей реакцией.

– Где вы ее нашли? – спросил я.

Полицейский показал на выдвижной ящик небольшого комода, стоявшего возле кровати.

– В глубине этого ящика.

Ящик был выдвинут до отказа, носки разбросаны по кровати.

– Вы знаете, где мы ее нашли, – ухмыльнулся Пауэлл.

Я задыхался от гнева, от собственного бессилия. Не зря я всегда относился к Пауэллу с подозрением, мелькнуло у меня в голове.

– Вы сами ее подбросили, – пробормотал я.

Пауэлл расхохотался.

– Все так говорят. Каждый раз. Молодой человек, с вашим умом вы могли бы придумать что-нибудь пооригинальнее. Пошли, ребята.

С этими словами Пауэлл, сжимая в руке серьгу и контракт на покупку акций, направился к двери. Трое полицейских последовали за ним.

У двери Пауэлл на минуту задержался.

– Подождите еще немного, молодой человек, – сказал он. – Мы почти у цели. Еще два-три дня, и мы обо всем очень обстоятельно поговорим. До скорого.

Я более или менее навел порядок в квартире и отправился на пробежку. На этот раз, подстегиваемый злостью, я дал себе максимальную нагрузку. Я кружил по парку, и во мне постепенно росла решимость. Кэти была совершенно права. Я слишком долго жалел себя. Мне грозили очень крупные непрятности, но я был намерен из них выпутаться. Пока я не знал, как это сделать, но я твердо вознамерился найти какой-то путь.

Пауэлл стал беспокоить меня всерьез. Я понятия не имел, каким образом сережка Дебби попала в мою квартиру. Должно быть, ее подбросили полицейские.

Я пробежал еще полкруга.

Ну конечно! Взломщик, который проник в мою квартиру накануне вечером! Он и подбросил серьгу. Поэтому он ничего не украл. Кто бы это ни был, он, очевидно, знал, что Пауэлл собирается вскоре устроить у меня обыск, или даже сам намекнул Пауэллу, что, где и когда нужно искать.

Пауэлл обещал, что мы скоро увидимся. Я не сомневался, что если я ничего не предприму, то так оно и будет. Обвинение в убийстве – это не шутка. Теоретически я должен был с радостью довериться британскому правосудию, которое, разумеется, оправдает невиновного. Но Пауэлл был уверен, что он состряпал очень надежное дело. К тому же он производил впечатление человека, который привык добиваться своего.

В тюрьмах полно невинно осужденных.

Я бежал в очень быстром темпе, но почти не замечал ни боли в мышцах, ни нехватки кислорода. Я автоматически следовал по привычному маршруту и, даже обгоняя гуляющих, не снижал скорости.

И все из-за Роба! Я не сомневался – это он сказал полиции, что видел, как я столкнул Дебби в реку. Возможно, он же и подбросил серьгу. Но зачем? Я был полон решимости найти ответ на этот вопрос.

Роб жил на первом этаже многоквартирного дома рядом с Эрлз-Корт-роуд. Этот дом находился в пятнадцати минутах ходьбы от меня, но я решил подождать до половины седьмого, тогда Роб наверняка будет дома. Я распахнул железную калитку и спустился в крохотный дворик, где в горшках, окруженные сорняками, росли чахлые кустики. Я позвонил.

Дверь открыл Роб. Он был босиком, в майке и потрепанных джинсах. В руке он держал банку пива «Стелла». Увидев меня, он не пришел в восторг.

– Что тебе нужно?

– Можно мне войти?

– Нет.

Я сунул ногу в дверной проем. Роб пожал плечами, повернулся и ушел в гостиную.

– Ладно, входи, – сказал он.

Роб плюхнулся в большое серое кресло напротив телевизора. Чистая гостиная была обставлена просто и непритязательно. На полу возле кресла уже валялись три-четыре пустых жестянки из-под пива.

Я последовал за Робом и, не ожидая приглашения, сел на диван.

Роб поднес ко рту очередную банку пива. Мне он ничего не предложил.

– Так что тебе нужно?

– Много времени я у тебя не отниму, – сказал я. – Я знаю, что ты следил за Дебби той ночью, когда она погибла.

Роб смотрел на меня не мигая, на его лице не отражалось ни удивления, ни раздражения, ничего.

– И зачем бы мне за ней следить?

– Потому что ты ревновал Дебби ко мне.

– Чепуха.

– Года два назад у вас был роман.

– Ты сам сказал, что это было два года назад.

Наглые ответы Роба, растянувшегося в своем любимом кресле, стали меня раздражать. Я повысил голос.

– Видишь ли, Фелисити, соседка Дебби по квартире, рассказала мне, что незадолго до гибели Дебби ты снова не давал ей покоя. А о том, что ты следил за ней в ту ночь, мне сказала Кэти. Так что мне все известно. Я думаю, только псих способен так преследовать женщин.

Последняя фраза попала точно в цель. Роб вдруг ожил. В его глазах свернула ярость, его щеки заалели, он взмахнул банкой с пивом, выплеснув на ковер немного пенящейся золотистой жидкости.

– Ты – ублюдок, – злобно выплевывал он слова. – Ты – последний подонок. Ты отнял у меня сначала Дебби, теперь – Кэти. Так вот, послушай, что я скажу. Если ты думаешь, что можешь безнаказанно отбивать у меня женщин, то ты ошибаешься. Это тебе даром не пройдет! – Роб перешел на крик.

– Я не собирался отбивать у тебя Кэти, – сказал я. – Ты сам ее потерял.

Такое объяснение Робу определенно не понравилось. Он вскочил и завопил:

– Не неси чепухи! Ты знал, что делаешь. Ты превратил мою жизнь в ад! В настоящий ад! И не смей говорить, хитроумный подонок, что ты чего-то там не собирался делать!

Роб покачнулся и снова упал в кресло.

– Я любил Дебби. Как я ее любил! Как плохо мне было, когда мы расстались. – Роб понизил голос почти до шепота. – Если я и ухаживал за другими женщинами, то только для того, чтобы забыть Дебби. И мне это удавалось. Я спрятал свои чувства, спрятал глубоко и надежно. – Он поднес банку ко рту и сделал большой глоток. – Потом появился ты. Я видел, что ты нравишься Дебби. Она кокетничала с тобой, вы вдвоем ходили на ленч или в паб. Я все понимал, ведь это происходило на моих глазах. Я должен был что-то предпринять.

Поэтому я сделал Дебби предложение. Она ответила мне отказом, но я не сдавался. В конце концов она сказала, чтобы я от нее отвязался. Я был потрясен. А через неделю ее убили.

Роб проглотил слюну, откинул голову назад и потер глаза. В них стоял странный блеск.

– Я ощущал полное опустошение. А потом появилась Кэти, которая ничем не уступала Дебби. И такая красивая. Сначала я смущался, но с ней все было просто. Мне было с ней очень хорошо. По-настоящему очень хорошо. А потом я узнаю, что все это время ты строил свои планы насчет Кэти.

Роб испепелял меня ненавидящим взглядом. Он меня никогда не простит, понял я. В его воспаленном мозгу я стал первопричиной и его неудач с женщинами, и его внутренней неудовлетворенности. Но мне нужно было получить ответы па несколько вопросов.

– Значит, ты видел, кто убил Дебби? – спросил я.

Роб успокоился. Он отхлебнул пива и усмехнулся.

– Может быть.

– Ты убил ее?

– Конечно, не я. – Он все еще улыбался.

Я с трудом подавлял гнев.

– Это ты сообщил в полицию, будто видел, как я столкнул Дебби в реку, да?

Роб лишь молча ухмылялся. Мне страшно захотелось врезать по этой наглой роже.

– Если это так, то мы оба знаем, что ты солгал. А лжесвидетельство – серьезное преступление.

На Роба мое замечание не подействовало.

– Разумеется, я давал показания в полиции. Что бы я там ни сказал, в конце концов это станет известно на суде. Могу тебя заверить, что я не собираюсь отказываться от своих показаний, а в них я, конечно, говорил, только правду и ничего кроме правды.

– А как же серьга?

– Какая серьга?

– Серьга Дебби. Та, что была на ней в день убийства. Та, которую ты подбросил мне в квартиру.

Роб, казалось, был искренне удивлен.