Страница 39 из 40
Нет сомнений, что ни одна демократия доиндустриальной эры не была бы причислена к демократиям по сегодняшним стандартам, так как один из определяющих элементов зрелых демократий, а именно всеобщее избирательное право, был еще неизвестен. Все доиндустриальные демократии были нарождающимися (nascent) и ограничивали распространение прав классами собственников. Однако без нарождающейся демократии не возникло бы зрелой: лишенные власти группы населения также были мотивированы бороться за гражданские свободы, пока, наконец, в начале XX в. в некоторых частях Западного мира всеобщее избирательное право не породило зрелую демократию[217]. С тех пор борьба людей за права и влияние (empowerment) не прекращалась и захватывала все новые регионы. В уже установившихся демократиях движения за гражданские права и равные возможности сражались и сражаются за дальнейшее углубление и развитие демократических практик, связанных с повышением политического влияния граждан. В других странах общественные движения боролись и борются за замещение авторитарного правления демократией.
Невозможно понять движущие силы демократизации без понимания того, почему и где впервые возникла демократия; поэтому мы должны обратиться к вопросу о происхождении нарождающейся демократии в доиндустриальную эпоху и о факторах, вызвавших ее появление. Все нарождающиеся демократии без исключения существовали в аграрных экономиках, главными агентами в которых были свободные землевладельцы. Большинство таких обществ организовывало свою защиту в форме милиции, народного ополчения[218]. В милицейской системе свободных землевладельцев все мужчины, имеющие в собственности земельный надел, несли военную службу, а взамен наделялись гражданскими правами. В доиндустриальную эпоху ополчение могло поддерживаться только в обществах свободных землевладельцев. Лишь йомен, способный самостоятельно прокормить семью, мог приобрести вооружение, необходимое для военной службы. В милицейских системах свободных землевладельцев граждане имели возможность вести торг с элитами, так как они могли бойкотировать сбор налогов и военную службу. Без регулярной армии, подчиняющейся исключительно правителю, последний не имел средств прекратить такие бойкоты, что не позволяло ему отменять или запрещать гражданские свободы[219].
Нарождающаяся демократия ограничивала участие классами собственников. Тем не менее по сравнению с другими режимами доиндустриальной эпохи, она характеризовалась относительно широкими гражданскими свободами. Такое положение вещей было отражением сравнительно широкого доступа к основным ресурсам, таким как вода, земля и вооружение, а также весьма ограниченного централизованного контроля над этими ресурсами. В этих условиях значительная часть населения получает способность к самостоятельным действиям и возможность вести торг с элитами, в то время как репрессивный потенциал государства ограничивается. Таким образом, наличие или отсутствие демократии тесно связано с наличием или отсутствием централизованного контроля над ресурсами власти[220].
Демократия и распределение ресурсов
Общественные системы свободных собственников породили не только нарождающуюся демократию, но и доиндустриальный капитализм. Сочетание системы свободных собственников, доиндустриального капитализма и нарождающейся демократии едва ли является проявлением изобретательности в области социальной инженерии (как если бы несколько мудрецов в конкретный исторический момент решили создать систему свободных собственников, капитализм и демократию). В действительности упомянутая комбинация вызревала постепенно, в ходе накопления определенных изменений, которым благоприятствовали природные факторы. Системы свободных собственников возникали только там, где был существенно ограничен централизованный контроль над ресурсом, придающим ценность земельным владениям, – водой[221]. Это было характерно только для тех регионов, в которых непрерывные дожди в течение года делали воду настолько доступной, что координируемая из центра ирригационная система оказывалась излишней[222]. Постоянные дожди на протяжении года встречаются, в свою очередь, в определенных климатических зонах, особенно на северо-западе Европы, в Северной Америке, а также некоторых районах Австралии и Новой Зеландии[223]. Именно в этих регионах мы наблюдаем троякое сочетание системы свободных собственников, доиндустриального капитализма и нарождающейся демократии.
Наряду с постоянными дождями следует отметить еще один природный фактор, благоприятствующий появлению нарождающейся демократии. Этот фактор поддерживает демократические тенденции также посредством ограничения централизованного контроля над ресурсами – но уже не над водой, а над вооружением. Когда территория, благодаря своим топографическим особенностям, защищена от постоянной угрозы сухопутной войны, нет никакой необходимости держать постоянную армию, состоящую в исключительном распоряжении монарха[224]. При отсутствии в его подчинении постоянной армии правитель ограничен в возможностях проявления насилия. В соответствии с этим отношение протяженности морских границ к общей длине границы (предельный случай – островное расположение) оказалось положительно связано с появлением нарождающейся демократии[225]. В пример можно привести Исландию, Великобританию и Скандинавию. Функциональный эквивалент морских границ в смысле производимого ими защитного эффекта – горы. Защищенная Альпами от войны с соседними странами, Швейцария никогда не нуждалась в постоянной армии. Она поддерживала ополчение из свободных собственников, и эта страна ожидаемо являла собой один из главных примеров нарождающейся демократии.
Так как демократия определяется через власть народа, она возникает в условиях, способствующих распределению властных ресурсов в пользу населения, и в результате элиты не получают доступа к этим ресурсам, не делая населению уступок. Но если правители получают доступ к источнику дохода, который они могут контролировать, не нуждаясь в чьем-либо согласии, у них появляется средство финансирования орудий насилия. Таков фундамент абсолютизма, деспотизма и автократии – противоположностей демократии. В XVI в. испанская монархия стала более абсолютистской после того как получила контроль над серебряными приисками Южной Америки; с тех пор испанские Габсбурги могли не испрашивать согласия кортесов на финансирование военных операций[226]. Этот пример из досовременной эпохи иллюстрирует то, что сегодня известно под названием «ресурсного проклятия». Под таким проклятием для демократии подразумевают ситуацию, когда в стране в изобилии имеются недвижимые природные ресурсы, над которыми легко организовать централизованный контроль, и в результате правители получают источник дохода, не требующий для своего извлечения какого-либо стороннего согласия[227]. Такие доходы позволяют правителям вкладывать значительные средства в инфраструктуру своей власти. Тем самым «нефть препятствует демократии», как это сформулировал Майкл Росс[228][229].
Таким образом, мы обнаруживаем, что и экономическое процветание, и демократия связаны с климатом. Чем умереннее климат в стране, тем вероятнее, что она будет богатой и демократической[230]. Согласно Дарону Асемоглу и Джеймсу Робинсону[231], очаги экономического процветания и демократии находятся именно там, где белые европейцы рано встали на путь капиталистического и демократического развития. В регионы, где они селились в больших количествах, т. е. где находили климатические условия, близкие к европейским, они привносили капиталистические и демократические институты. А в более жарких регионах, таких как южные штаты США или Бразилия, они устанавливали рабство и прочие институты эксплуатации и препятствовали развитию демократии. С этой точки зрения глобальное географическое распределение капитализма и демократии всего-навсего отражает распределение климатических условий, «вынуждавших» европейских поселенцев вводить рабство и экономические системы плантационной эксплуатации.
217
Markoff, 1996
218
Finer, 1999
219
McNeill, 1968
220
Dahl, 1971
221
Jones, 1985
222
Midlarsky, 1997
223
Ibid
224
Downing, 1992
225
Midlarsky, 1997
226
Landes, 1998
227
Boix, 2003
228
Ross, 2001
229
В более новой статье (Ross M. Oil and Democracy Revisited. <http://www.sscnet.ucla.edu/polisci/faculty/ross/Oil%20and%20Democracy%20Revisited.pdf>) Росс пересмотрел некоторые выводы, сделанные в работе 2001 г., но важный результат о том, что нефть препятствует демократизации, вновь подтвердился. – Примеч. пер.
230
Landes, 1998
231
Acemoglu, Robinson, 2006