Реальность на продажу

— Вот извращенец! — буркнул я.

— Отнюдь, просто забочусь о несчастных одиноких американцах, заброшенных в чужую страну, где своих добрых молодцев с избытком.

— Вообще-то говоря, вы попали в точку, — согласился Ричард. — Виртуальный секс открывает массу возможностей, хотя большинство из них достаточно омерзительно. И называется это, между прочим, телеложство.

— И какие периферийные устройства для него требуются? — с гадкой ухмылкой поинтересовался Грег, изображая потерявшегося в Лондоне простака из Штатов.

— Нам пора, — решительно перебил его я, взглянув на часы. — Карен ждет к ужину. Тронулись.

Мы вышли из паба. Грег направился на юг, мы потопали на север, отсюда до моего дома всего минут пятнадцать ходьбы.

— Славный парень, — заметил Ричард.

— Ага, симпатяга.

Некоторое время мы шли в полном молчании.

— А я с папой встречался, — сказал наконец Ричард.

— Когда?

— Неделю назад. В Оксфорде.

— Как он? — К своему собственному удивлению, я обнаружил, что задал этот вопрос не просто из вежливости.

— Нормально. Хочет с тобой повидаться.

— Вот как...

Ричард не стал развивать тему. Он знал, что я не пойду на уступки. За последние десять лет с отцом я встречался лишь однажды, и то на похоронах мамы. И видеть его снова у меня не было никакого желания.

До того как мне стукнуло семнадцать, у нас была нормальная, типично университетская семья. Отец преподавал математику в Оксфорде, был специалистом в какой-то темной и малоизвестной отрасли топологии[7]. С мамой, тогда очаровательной двадцатилетней студенткой из Милана, он познакомился, когда ему было двадцать пять. За исключением нескольких лет, проведенных в Стэнфордском университете в Калифорнии, мы росли в Оксфорде. Иногда родители ссорились, мама, если ей давали повод, вспыхивала как порох, и тогда только держись! Тем не менее она сумела создать в доме атмосферу любви и душевного тепла, в которой, защищенные от всех опасностей бытия, росли два робких подростка, ищущих себе место в этом мире.

А в один прекрасный день отец от нас ушел. Совершенно неожиданно и для нас с Ричардом, и для мамы. Влюбился по уши в одну из своих выпускниц. Ей было двадцать четыре года, всего на год больше, чем Ричарду. Они перебрались в тесную хибару в Джерико в какой-то миле от нашего дома. Мама была просто убита горем.

Через шесть месяцев у нее обнаружили рак груди. Еще через два года она умерла.

В отличие от Ричарда простить отца я все еще не мог. Я унаследовал мамин характер, Ричард у нас куда более терпим. Несколько минут мы молчали.

— Как с работой? — прервал затянувшуюся паузу Ричард.

— Прекрасно. В прошлом году, когда рынок оживился, мы все заработали кучу денег. В нынешнем году рынок завянет, и все мы потеряем кучу денег. Все очень просто на самом деле. Им отправить бы нас на оставшиеся месяцы в отпуск, чтобы мы чего не наворочали. Тогда и ущерба никакого не будет.

— Ага, значит, на этот раз останешься без сказочных премиальных? — расхохотался Ричард.

— Не пропаду, — уверенно заявил я. — Они своих агентов в беде не бросят.

— Да, кстати! Спасибо, что выручил с деньгами в прошлом году.

— Не стоит. Был только рад потратить их на что-то полезное.

Откровенно говоря, премии меня несколько смущали, я до сих пор чувствовал себя неловко, когда получал такие деньги. С другой стороны, если я за год заработал компании пятнадцать миллионов долларов, едва ли стоит удивляться, что они посчитали возможным поделиться со мной какой-то частью этой суммы. Просто привыкать к этому мне не хотелось.

— А босс тебе не досаждает?

— Боб? Нет, с ним все в порядке. Поворчит иногда немного, а так нормально. Кстати, вот ему «Бондскейп» как раз не показался.

— Да ты что! — встревожился Ричард; ему вовсе не улыбалось, чтобы о его системе пошли дурные слухи.

— Да ты не беспокойся, мы с Грегом убедим его, что он не прав. А вообще в «Харрисон бразерс» мне нравится. И люди там есть неплохие. Грег вот, еще один парень по имени Эд, который мне помогает, ну и несколько других...

— В том числе Карен?

— Да, и она, — заулыбался я.

— Как у вас с ней?

— Все нормально. Сейчас гораздо лучше. По-моему, у нее с ним все кончено.

— Имеешь в виду того типа, с которым она встречалась до тебя?

— Ага.

— Кто он хоть такой?

— Не знаю, она не говорила. Да Карен мне о нем вообще почти ничего не рассказывает.

— Странно.

— Чего ж тут странного? Наверное, слишком болезненная для нее тема...

— М-да... Что же такое он с ней сотворил?

Этот вопрос я и сам задавал себе тысячи раз.

— Допускаю, что вообще ничего. Похоже, она его просто очень любила...

— Ревнуешь? — Ричард, видимо, уловил что-то в моем голосе.

— Может, и так... Они встретились вчера на приеме. Для Карен это стало жутким шоком. Я, честно говоря, не думал, что это может на нее так подействовать.

Конечно, я ревновал. Однако не собирался признаваться в этом даже самому себе, не говоря уже о других. Надеялся в глубине души, что однажды любовь Карен ко мне одолеет ее страсть к нему. Но даже несмотря на то, что наши отношения с ней крепли, я серьезно опасался, что этого не произойдет.

— Прости, ради Бога. Мне, тупице, не следовало задавать такие вопросы, — укорил себя Ричард.

— Ладно, не переживай, все в порядке.

Меня действительно его слова нисколько не задели. Я всегда рад поговорить с братом еще и потому, что мы нередко касаемся тем, что очень важны для нас обоих, но которые не станешь обсуждать с посторонними людьми.

Мы вошли в дом, встретивший нас пряным ароматом приправ и специй.

— Привет, Ричард! — Карен подставила ему щеку для поцелуя, даже в вытертых джинсах и моей заношенной белой рубашке она ухитрялась выглядеть необыкновенно элегантной. — Да, Марк, Брайан собирается уходить. По-моему, он хочет, чтобы с ним расплатились. А меня извините, там, на кухне, вовсю кипит и булькает! Ричард, плесни нам винца, бутылку я уже открыла.

Ричард долил вина в ее бокал, потом стал разливать нам, а я отправился искать Брайана. Он собирал уже отмытые кисти в гостиной. Жилистый коротышка, Брайан держал в ежовых рукавицах банду отпетых разбойников, которую сумел превратить в дисциплинированную бригаду классных мастеров. Он был настолько сражен обаянием Карен, что безропотно согласился внести кое-какие изменения и переделки в уже выполненную в моем доме работу. Карен удалось выяснить, что в прошлом Брайан сидел, а сейчас завязал. Этот последний факт его биографии вызывал у меня сильные сомнения, но работала его бригада быстро, качество же оказалось выше всяких похвал.

— Счет оставил на кухонном столе, — не глядя на меня, буркнул Брайан. — Хотелось бы получить завтра вечером, если не возражаешь. И... это самое... наличными, да, Марк?

— Договорились, — согласился я, рассеянно соображая, каким образом раздобыть две тысячи фунтов наличными к завтрашнему вечеру. — Спасибо, Брайан. Поработали вы отлично. Спокойной ночи.

Когда я вернулся на кухню, ужин был уже на столе. Мы принялись за нежнейшего ягненка под соусом карри.

— А дом у тебя смотрится совсем неплохо, — заметил Ричард. — Во всяком случае, не сравнить с теми лачугами, где ты ютился.

Я довольно улыбнулся. Он был прав. В смысле социального статуса я определенно поднялся сразу на несколько ступеней.

— Еще бы ему не смотреться, шторы в каждой комнате! — гордо сообщил я, хотя вообще-то на этом настояла Карен, поскольку стала проводить здесь почти все свое время. Больше того, теперь почти на всех лампочках, представьте себе, были абажуры.

— А что за шум был у вас сегодня утром? — спросил я Карен.

— Я же тебе говорила, все дрожат в ожидании реорганизации. Ну, Джек и прицепился к Салли. По-моему, хочет ее уволить, чтобы продемонстрировать, как он печется о сокращении штатов и расходов. Гад такой! Опыта ей, конечно, пока не хватает, но со временем толк из нее будет, лично у меня нет никаких сомнений.

7

Раздел математики, изучающий топологические, то есть не изменяющиеся при любых производимых без разрывов и склеиваний деформациях свойства фигур (окружности, эллипса, контура квадрата и т.п.).