Страница 13 из 99
Я остановил машину у сарая и вышел. После долгого сидения за рулем ночной холодный и солоноватый воздух приятно бодрил. Дом стоял темный и безмолвный. Я нажал на кнопку звонка. Никакого ответа. Нажал еще несколько раз, подергал дверную ручку. Дверь была заперта. Я стал мерзнуть. Огляделся по сторонам. Набережная словно вымерла, лишь в домах на склонах холма кое-где светились редкие огоньки. В ночной тьме тихо ворчал морской прибой. Где-то на берегу раздался взрыв пьяного смеха, и тут же вновь наступила полная тишина. Я посмотрел на дом, неясно желтеющий в свете полумесяца. Тревога охватила меня уже по-настоящему. Похоже, брат по дороге в аэропорт действительно попал в аварию. Надо только точно удостовериться, что его здесь нет. Я обошел дом и направился к сараю. Ага! Дверь в мастерскую открыта, но внутри темно.
Когда я подошел поближе к двери, понял, что ошибся. В мастерской мерцал неяркий голубоватый свет. Наверное, брат просто выключил верхнее освещение.
— Ричард! — позвал я, но он не откликнулся, тогда я распахнул дверь пошире и заглянул в сарай. — Рича...
Глава 5
Он лежал на полу мастерской с раскроенной головой.
Не знаю, как долго я не мог отвести глаз от этой страшной картины. Секунду? Десять? Верхняя часть черепа представляла собой жуткое красно-серое месиво, из которого торчали белые зазубрины раздробленных костей. Рот приоткрыт, в неярких голубых бликах монитора поблескивают передние зубы.
Шампанское и ужин, которыми меня потчевали в самолете, горьким комом поднялись к горлу, я бросился к двери. Согнулся над утоптанной дорожкой, задыхаясь в рвотных спазмах и пытаясь глотнуть воздуха... Наконец сумел распрямиться, хотел было вернуться в сарай, к брату, но не нашел в себе сил.
Я с трудом перевел дыхание и на ватных ногах заковылял к набережной. Остановился у первого попавшегося дома и нажал кнопку звонка. Потом принялся колотить в массивную створку увесистым дверным молотком, и барабанил до тех пор, пока не раздался хриплый голос, в котором слышались страх и раздражение:
— Ну кто там еще? Что надо?
— Это брат Ричарда Фэрфакса. Вашего соседа из Инч-Лодж. Его убили. Нужно вызвать полицию.
Дверь распахнулась, на пороге в распахнутом халате появился невысокий, но коренастый старичок с абсолютно лысой головой и внушительным брюшком, нависающим над пижамными штанами. Приладить себе вставную челюсть старичок впопыхах забыл. Он окинул меня подозрительным взглядом, потом пригласил в дом:
— Заходи, сынок. Телефон у нас вон там.
Я набрал 999 и терпеливо ответил на все вопросы диспетчера Службы спасения. Обернувшись, увидел, что к старичку присоединилась его супруга, тоже без зубов.
— Ох, на вас прямо лица нет! Присядьте-ка, я принесу вам чайку, — сочувственно прошамкала она.
Я устроился за кухонным столом.
— Какой там чаек! Вот что ему сейчас нужно! — авторитетно заявил ее муж, и через секунду передо мной стоял стакан, до половины наполненный золотистой жидкостью.
Я отхлебнул, горло и истерзанный желудок обожгло, словно кипятком. Поморщившись, я осушил стакан до дна.
Через некоторое время в дверь позвонили, и в кухню вошел полисмен. Тщедушный коротышка с сержантскими нашивками, тоненькие холеные усики, пронзительные темные глазки.
— Марк Фэрфакс? — едва взглянув на меня, произнес он негромким, но уверенным голосом. — Сержант Кокрин. Вы заявили, что ваш брат убит.
— Да.
— Где это случилось?
— Хотите, чтобы я вам показал?
Кокрин кивнул. Мы вышли на улицу, где нас поджидали четверо полицейских. Я повел их вокруг дома к сараю, но сам даже близко подходить не стал. Через несколько секунд Кокрин вышел из мастерской, даже в темноте было заметно, как он побледнел. На усиках собрались капельки пота.
— Весьма сожалею, мистер Фэрфакс. Какой ужас! Давайте вернемся к Макаллистерам.
Он крепко взял меня под руку, и мы тронулись к соседнему дому. Старичок уже переоделся в рубашку и брюки от выходного костюма, его супруга хлопотала на кухне. Вставные челюсти у обоих были на месте. Они усадили нас за кухонный стол, и сержант задал мне несколько обычных в таких случаях вопросов. Откуда я приехал, когда и где обнаружил тело, не попадался ли мне кто-нибудь на глаза около дома Ричарда, трогал ли я что-либо в мастерской брата. Затем сообщил, что мне придется дождаться прибытия сотрудников отдела уголовного розыска.
Миссис Макаллистер суетилась вокруг меня, угощая чаем и успевая время от времени высунуть голову за дверь, чтобы посудачить с соседками о чрезвычайном происшествии. Мистер Макаллистер щедрыми дозами принимал целебное снадобье, которым до этого пытался привести меня в чувство. Я же к виски больше не притронулся, хотел хоть как-то разобраться с теснившимися в голове мыслями.
Ричард мертв.
Я не мог в это поверить. Казалось, что поздней ночью смотрю в темной комнате какой-то телефильм ужасов... Внезапно я осознал, что за столом напротив меня сидит какой-то тип. Мятый коричневый костюм скверного пошива, коричневый в желтую полоску галстук. Длинные тусклые волосы, пышные усы, которые не мешало бы подровнять. Обильные складки жира, свисающие через воротничок рубашки на грудь. Нос картошкой, украшенный хитросплетением фиолетовых прожилок.
— Ну что ж, мистер Фэрфакс, — обратился он ко мне. — Побеседуем?
И принялся задавать те же самые вопросы, что и сержант Кокрин. Я, кажется, ему отвечал. Единственное, правда, что помню из нашего разговора, так это затейливый фиолетовый узор у него на носу.
— Вам есть где переночевать? — поинтересовался он наконец.
— Нет. То есть пока не знаю. Собирался остановиться у Ричарда.
— К сожалению, туда нельзя. Нам надо осмотреть дом сверху донизу. Сержант Кокрин договорился с «Робберс-Армс», он вас проводит.
Номер для меня нашелся. Я плотно затворил за собой дверь. Гостиница стояла на холме прямо над Инч-Лодж, я видел его из окна своего номера — желтоватые стены, залитые светом установленных вокруг прожекторов. На набережной скопилось множество машин, на некоторых еще нетерпеливо посверкивали синие мигалки.
Охватившее меня оцепенение начало отступать. Оставшись один и глядя на дом Ричарда, я почувствовал закипающие на глазах слезы, горло сдавило рыдание. Я бросился на узкую кровать. Кто-то осторожно постучал в дверь, распахнул ее и тут же тихонько притворил.
Какое-то время я проплакал, громко всхлипывая, как ребенок, но постепенно успокоился. Встал, разделся, почистил зубы и забрался в постель. Однако заснуть не сумел. Не мог даже закрыть глаза — стоило лишь сомкнуть веки, как я вновь видел Ричарда, распростертого на полу в мастерской.
Промучившись час или два, я поднялся и принялся расхаживать по номеру, время от времени поглядывая на Инч-Лодж. Там все стихло. По двору бродили лишь несколько человек, многочисленные зеваки разошлись по домам досматривать свои сны.
Разрозненные обрывки мыслей проносились в голове, сталкиваясь и взрываясь невыносимой болью. Я метался по тесному номеру, закипая яростью от того, что все больше и больше запутывался в творившейся у меня в голове неразберихе. Уставший мозг начал сдавать, однако тело никак не находило покоя, только что пережитый шок продолжал бешено вбрасывать адреналин в каждую его клеточку. В конце концов я подошел к окну, несколько раз вдохнул полной грудью влажный морской воздух и вновь улегся в постель. Прошла, кажется, вечность, чернота в окне сменилась сероватым сумраком. Я встал, натянул на себя одежду и вышел из гостиницы.
Первые лучи еще низкого солнца легли туманным, как всегда на севере, светом на кремовые, желтоватые и белые дома Керкхейвена. Я спустился узкими улочками мимо масонской церкви и ярко разукрашенных лавок, ожидающих летнего нашествия туристов. Мой «форд» все еще стоял у дома Ричарда. Ветерок трепал ленты полицейского ограждения вокруг места происшествия. Его охраняли также два констебля.