Хищник

— Маркус? — удивился Дункан. — Какой Маркус? А-а, это Маркус Нил из банка «Братья Хэррисон»?

— Нет, не тот. Это американец. Высокий, худой, с длинными волосами.

Дункан покачал головой:

— Не знаю такого.

— Неужели? — В разговоре наступила пауза. Крис заметил, что Дункан находится в состоянии сильного стресса. — На прошлой неделе я побывал на квартире Ленки.

Дункан пробурчал нечто невразумительное.

— Я встретил одного из её соседей. Он сказал, что ты ошивался поблизости от её дома.

— Я?

— Он так точно описал твою внешность, что сомнений не оставалось. Он сказал, что ты пытался приставать к Ленке, но она захлопнула дверь прямо у тебя перед носом.

Дункан промолчал и продолжал смотреть в окно электрички.

Крис не торопился. Он ждал ответа Дункана.

Через некоторое время Дункан заговорил:

— Это правда. Когда наш брак с Пиппой дал трещину, я попытался возобновить отношения с Ленкой, но она не захотела меня видеть. Однако я не оставлял попыток. Она слишком много значила для меня.

— И поэтому ты начал её преследовать?

— Ничего подобного. Я просто смотрел на неё иногда… издалека. Сомневаюсь даже, что она меня видела. А ещё я писал ей. Пару раз пытался подойти и заговорить. Но я её не преследовал, другими словами, не применял к ней ни малейшего насилия — если ты это имеешь в виду. — Дункан улыбнулся. — Смешно. Ты не поверишь, но за неделю до смерти она мне позвонила. Сказала, что хочет меня видеть. Сказала, что хочет сообщить мне что-то важное. Мы с ней встретились в баре неподалёку от твоей работы.

— И зачем же она назначила тебе свидание?

Дункан вздохнул:

— Не знаю. Я все испортил. Мне так много хотелось сказать ей… Она пыталась остановить меня, но я все болтал и болтал — как заведённый. Ну она и ушла.

— Так ничего и не сказав?

— Ну почему… Кое-что она сказала. Например, что о нашем сближении не может быть и речи, — с горечью произнёс Дункан. — Только подумай, какая ирония судьбы — в последний раз, когда я её видел, она сказала, что терпеть меня не может. — На глаза Дункана набежали слёзы.

— Чёрт бы тебя побрал, Дункан! Быть может, в тот момент она хотела сказать тебе что-то действительно важное. Почему ты её не выслушал?

Некоторое время Дункан в изумлении смотрел на Криса — до того его поразила прозвучавшая в голосе приятеля досада. Помолчав, он сказал:

— А мне тогда плевать было. На все! Понимаешь ты или нет? В любом случае, сейчас об этом говорить поздно.

Крис наклонился к Дункану поближе.

— Послушай, Дункан. Я знаю, кто такой Маркус, даже если этого не знаешь ты. Это брат Алекса Леброна. Ленка послала ему письмо по электронной почте, где сообщила, что хочет с ним поговорить. Лично. — Крис не хотел затрагивать тему отношений Ленки с Йеном, поскольку знал, что это мгновенно выбьет шотландца из колеи. А ему требовалось, чтобы Дункан представлял себе ситуацию отчётливо. — Так вот, — продолжал Крис, — возможно, то, о чём она хотела с тобой поговорить, имело отношение к смерти Алекса Леброна. Теперь скажи мне: имеешь ли ты хоть какое-то представление, о чём Ленка собиралась говорить с Маркусом?

Дункан вздохнул и прикрыл глаза.

— Я знаю, кто такой Маркус. Он тоже приходил со мной разговаривать — после того, как переговорил с Ленкой у вас в офисе. Она сказала ему, что я ударил его брата кулаком и сбил в море. Маркус ждал меня на улице у офиса. И поймал меня, когда я шёл домой. Мы с ним шли по улице и кричали друг на друга, как бешеные.

— Ну и что же он при этом кричал?

— Как что? Кричал, что знает, как всё вышло. Спрашивал меня, зачем я это сделал? И почему я так долго об этом молчал? А потом назвал меня подонком и скотиной!

— Ну а ты ему что на это ответил?

Дункан вздохнул:

— Я всё это вытерпел. Ты ведь знаешь, как непросто мне было хранить все это в тайне. Вы очень великодушно поступили, не дав мне окончить жизнь в тюряге. Но Маркус действительно имел право знать, что на самом деле произошло с его братом.

— Возможно, — пробормотал Крис.

— Ну а потом он вроде бы от меня отцепился. Я было обрадовался, но оказалось, он сделал это для того, чтобы как следует замахнуться. Я едва успел прикрыть лицо. А потом он шёл по улице, пытаясь меня ударить, и это продолжалось до тех пор, пока кто-то из прохожих не оттолкнул его в сторону. Тогда я мгновенно свернул в переулок. Как ты понимаешь, драться с ним я не собирался.

— Как думаешь, каким будет его следующий шаг? — спросил Крис. — Другими словами, обратится он в полицию, или нет?

Дункан пожал плечами:

— Кто его знает.

— Почему ты не рассказал обо всём этом раньше? Почему делал вид, будто не знаешь, кто такой Маркус?

Дункан достал сигареты и закурил.

— Ну… Вы так долго держали язык за зубами. Мне не хотелось признаваться в том, что я единственный, кто выдал тайну. Я надеялся, что Маркус, поговорив со мной, все поймёт и не станет обращаться в официальные инстанции.

— Не понимаю, почему ты не отрицал все с самого начала?

— Поздно было. Ленка ведь ему уже все рассказала. Ну а кроме того, он имел право знать правду.

Он имел право знать.

Чёрт побери, это слова Ленки. Что ж, по крайней мере, кое-что прояснилось. Только что это даёт?

Весь следующий день Крис просидел у себя в офисе за исключением обеденного перерыва, который он провёл с Халидом — клиентом Дункана. Они встретились с ним в ресторане на Девонширской площади. Халид, правда, опоздал минут на двадцать, зато, появившись, без конца расточал любезности и улыбки. Ему было примерно столько же лет, как и Крису, одет он был очень хорошо, носил небольшие чёрные усики и выглядел в целом весьма элегантно. Как выяснилось из беседы, он был личным другом Фейсала — того самого, с которым Крис вместе учился на курсах в «Блумфилд Вайсе». Подошла официантка, которой Халид заказал обед без вина.

Дожидаясь заказа, Халид с Крисом завели неспешный разговор о центральноевропейском рынке. Суть разговора состояла в следующем: Халид прощупывал состояние рынка и задавал Крису всевозможные вопросы, Крис же перечислял ему названия фирм и предприятий, чьи бумаги араб мог купить без особого риска.