Страница 14 из 16
Что бы ни побудило наших предков уйти, их решение инициировало эволюционный взрыв, не сравнимый ни с чем ранее, описываемый либо как самый успешный, либо как самый разрушительный за всю историю существования мира. Но предположим, что мы остались – или что предки сегодняшних львов и гиен быстро с нами покончили. Кто занял бы наше место и был бы этот кто-то вообще?
Заглянув в глаза шимпанзе в естественной среде обитания, можно на мгновение увидеть мир таким, как если бы мы его не покинули. Их мысли могут быть невразумительными, но наличие у них интеллекта не подлежит сомнениям. Шимпанзе в природной среде, глядя на вас спокойно с ветки фруктового дерева парипари[11], не выказывает ощущения собственной неполноценности в присутствии более высокоразвитого примата. Голливудские образы обманчивы, потому что их дрессированные шимпанзе – подростки, такие же очаровательные, как и любые дети. Однако они продолжают расти, достигая иногда веса в 36 килограммов. В человеке при сходном весе около 9 этих килограммов будут жиром. Дикие шимпанзе, живущие в постоянных занятиях гимнастикой, несут на себе от 1 до 1,2 килограмма жира. Остальное – мускулы.
Доктор Майкл Уилсон, курчавый молодой директор полевых исследований в Гомбе-Стрим, свидетельствует об их силе. Он видел, как они разорвали на части и съели красного колобуса. Это великолепные охотники, примерно 80 % их атак заканчиваются смертью добычи. «Для львов эта цифра 1 из 10 или 20. Это очень умные создания».
Но он видел также, как они пробирались на территории соседних групп шимпанзе, подстерегали беспечных одиноких самцов и до смерти их избивали. Он смотрел, как шимпанзе одного за другим терпеливо убирали самцов соседних кланов, пока территория и самки не становились их. Он также наблюдал за решительными сражениями шимпанзе, кровавыми битвами внутри группы за право быть альфа-самцом. Неизбежное сравнение с человеческой агрессивностью и борьбой за власть стало темой его исследований.
«Я устал об этом думать. Все это очень грустно».
При этом абсолютно непонятно, почему карликовые шимпанзе, меньшего размера и более стройные, но столь же близкие к нам, не являются такими же агрессивными. Хоть они и защищают свою территорию, но ни разу не отмечалось внутригрупповых убийств. Их мирный характер, предрасположенность к шаловливому сексу с несколькими партнерами и явно матриархальная социальная организация с совместным воспитанием потомства практически мифологизированы среди тех, кто настойчиво надеется, что кроткие все же наследуют Землю. В мире без людей, однако, если им придется биться с шимпанзе, их превзойдут числом: осталось всего лишь 10 тысяч или меньше карликовых шимпанзе в сравнении с 150 тысячами обычных. А так как их общая численность столетие назад была в 20 раз больше, с каждым проходящим годом шансов быть здесь в нужный момент для получения Земли для обоих видов становится все меньше и меньше.
Майкл Уилсон, находясь в дождевом лесу, слышит барабаны – как ему известно, на самом деле это шимпанзе, стучащие по опорным корням и подающие друг другу сигналы. Он бежит на звук, вверх и вниз по 13 речным долинам Гомбе, преодолевая лозы ипомеи и лианы, натянутые через тропы бабуинов, следуя уханью шимпанзе, пока два часа спустя он наконец не находит их на вершине Разлома. Пятеро сидят на дереве на границе редколесья, поедая столь любимые ими манго, фрукт, который пришел вместе с пшеницей из Аравии. В полутора километрах внизу блестит в послеполуденном солнце озеро Танганьика, столь огромное, что содержит 20 % всей пресной воды в мире и так много эндемичных видов рыб, что среди аквабиологов оно известно под названием «Галапагосов озер[12]». За ним к западу смутно виднеются холмы Конго, где шимпанзе все еще считаются дичью. В противоположном направлении, за пределами Гомбе, фермеры тоже имеют ружья и изрядно устали от шимпанзе, которые воруют орехи с их масличных пальм.
У шимпанзе здесь нет других естественных врагов, кроме себя и людей. Само присутствие пятерки шимпанзе на дереве, окруженном травой, показывает, что они тоже унаследовали ген адаптивности и куда в большей степени, чем гориллы, диета которых жестко ориентирована на лесную пищу, способны питаться различной пищей в различных средах. Но если люди уйдут, им даже не придется адаптироваться. Потому что, по словам Уилсона, лес вернется. Быстро.
С возвращением дичи придут львы, а затем и крупные животные: африканские буйволы и слоны.
«По всей территории пройдет миомбо, который отвоюет маниоковые поля. Скорее всего, первыми воспользуются открывшимися возможностями бабуины, разбегаясь, разнося семена в своих экскрементах, сажая их. Таким образом, вскоре везде, где только есть подходящая среда обитания, будут расти деревья. А за ними последуют и шимпанзе».
С возвращением дичи придут львы, а затем и крупные животные: африканские буйволы и слоны, расходящиеся из заповедников Танзании и Уганды. «В конце концов, – говорит Уилсон, вздыхая, – я могу представить постоянно растущую популяцию шимпанзе, вплоть до Малави, до Бурунди, а там и за Конго».
Вернутся леса, полные любимых шимпанзе фруктов и процветающей популяции красного колобуса для охоты. В крохотном Гомбе – защищенном клочке прошлого Африки, хранящего также и вкус будущего без людей, – нет никаких соблазнов для других приматов покинуть всю эту роскошь и последовать по нашим бесполезным следам.
Конечно, только до тех пор, пока не вернутся ледники.
Глава 5 Утраченный зверинец
Во сне вы можете выйти из дома и обнаружить знакомый пейзаж заселенным фантастическими существами. В зависимости от того, где вы живете, это может быть олень с рогами, толстыми, как ветви деревьев, или нечто напоминающее живой бронированный танк. Там может быть стадо животных, похожих на верблюдов, но при этом с хоботами. Поросшие мехом носороги, большие мохнатые слоны и даже огромные ленивцы. Дикие лошади всех размеров и окраса. Пантеры с 20-сантиметровыми клыками и пугающе высокие гепарды. Волки, медведи и львы настолько огромные, что все это должно быть кошмаром.
Сон или наследственная память? Именно так выглядел мир, в который пришел Homo sapiens в то время, как мы распространились за пределы Африки вплоть до Америки. Если бы мы никогда не появились, были ли бы эти теперь отсутствующие млекопитающие живы? Если мы уйдем, появятся ли они снова?
Среди разнообразных оскорбительных прозвищ, дававшихся действующим президентам за всю историю Соединенных Штатов, особняком стоит эпитет, которым в 1808 враги наградили Томаса Джефферсона: «мистер Мамонт». Эмбарго, которое Джефферсон наложил на всю заграничную торговлю с целью наказать Британию и Францию за монополизацию морских путей, ударило прежде всего по самим Штатам. В то время как экономика США рушится, усмехались его оппоненты, президент Джефферсон сидит в Восточной комнате Белого дома и забавляется со своей коллекцией ископаемых.
И это правда. Джефферсон, страстный натуралист, был очарован на многие годы сообщениями об огромных костях, разбросанных вокруг лизунца[13] в диком лесу в Кентукки. По описаниям можно предположить, что они были сходны с останками гигантского слона, обнаруженного в Сибири и считавшегося европейскими учеными вымершим. Африканские рабы считали, что большие коренные зубы, найденные в Каролинах, принадлежат какому-нибудь виду слона, и Джефферсон был уверен, что все тому же его виду. В 1796 он получил посылку из графства Гринбрайар (Виргиния), предположительно с костями мамонта, но огромный коготь сразу же предупредил его, что это нечто другое, возможно, огромная разновидность льва. Проконсультировавшись с анатомами, он в результате идентифицировал их и стал первым, описавшим североамериканского мегалоникса[14], сегодня носящего название Megalonyx jefersoni (мегалоникс Джефферсона).
Однако больше всего его взволновали свидетельства индейцев, живущих рядом с кентуккийским лизунцом, как будто бы подтвержденные другими племенами, обитавшими западнее, что огромный клыкастый зверь, о котором идет речь, до сих пор обитает на севере. Став президентом, он отправил Мериуэзера Льюиса изучить то место в Кентукки по пути к встрече с Уильямом Кларком в начальной точке их исторической миссии[15]. Джефферсон поручил Льюису и Кларку не только пересечь территории Луизианской покупки и найти северо-западный речной путь к Тихому океану, но также отыскать живых мамонтов, мастодонтов или кого-нибудь еще столь же огромного и необычного.