Только твоя...

 -- Чудные выходные. Может, мне и правда, жениться…

 По влажному телу ладонью провёл, было слышно, как улыбнулся. А потом резко встал и ушёл в ванную. Настя каждый раз удивлялась, откуда у него силы берутся: работает и днём и ночью, телефон выключает только на время секса, всё остальное время тратит на сделки, переговоры и просто раздумья. Жить в таком бешеном ритме просто нереально, но он уже давно привык и по-другому просто не умел. Даже предложение отдохнуть, Настя не сразу восприняла всерьёз, оно казалось каким-то нереальным, что ли…

 Но Егор ей нравился, нравился даже таким грубым, в некоторых вопросах, бесцеремонным, не умеющим говорить комплименты, точнее, не желающим этого делать… И она ему нравилась, Настя это точно знала, по другому просто и быть не могло, не тот он человек, чтобы тратить своё драгоценное время на что-то недостойное. В сексе он был как ураган, сносил всё на своём пути в прямом и в переносном смысле, не знал границ и пределов. До оргазма доводил всегда, ему это было важно. Никаких имитаций не признавал, и даже злился, когда Настя пыталась отказаться от продолжения, если сразу ничего не вышло. Не хотел идти на компромиссы, уступки, только иногда, позволял почувствовать себя хозяйкой положения. Влюбиться в такого человека, означало пропасть навсегда, и Настя пропала. Долго не признавалась себе в этом, говорила, что это не серьёзно, что это скоро пройдёт, но чувства разуму не подвластны.

 -- Ещё не спишь?

 Егор вернулся свежим, и полным энергии.

 -- Хотела бы, да не могу. Такое чувство, что ты всё ещё внутри меня…

 -- Так может, я продолжу…

  Приклонился к Настиной спине, губами спустился к ягодицам, приятно пощекотал бёдра.

 -- У меня нет сил… -- Засмеялась она, не в силах сопротивляться.

 -- Тогда набирайся своих сил, завтра утром тебе пощады не будет.

 Он пообещал. А свои обещания исполняет всегда. И это радовало. Прилёг рядом. Когда Настя повернулась в его сторону, в глаза посмотрел, очень настойчиво, словно чего-то ждал, потом к уху прислонился и прошептал, едва дотрагиваясь губами до волос:

 -- Ты мне очень нравишься. Скажи, что ты моя.

 В его голосе, казалось, даже сомнение мелькнуло, будто Настя ему повод когда-либо давала, решила успокоить.

 -- Только твоя… -- Прошептала и тут же поцеловала. Улыбнулась, провела ладонью по лицу, которое уже успело щетиной обрасти, стало немного щекотно. Затем встала и в ванную направилась, услышала, правда, как тот недовольно цокнул, но значения не придала.

 Утром проснулась от телефонного звонка. Егора рядом не было, а, судя по звукам, доносящимся из ванной, он уже был в душе. Сначала вставать не хотела, но телефон не замолкал, и подойти пришлось. Звонил Стас.

 -- Куда вы там все пропали? – Спросил он, даже забыв поздороваться.

 -- Спим ещё, а что?

 -- Егора хочу услышать, одно дельце образовалось, он давно ждал.

 -- Я скажу, он тебе потом перезвонит.

 -- Да ладно, поговори ты со мной… Чем занимаетесь? Наверно скучаете без меня.

 -- Конечно, скучаем, особенно я. Отдыхаем, вчера на яхте катались.

 -- На яхте?! А где вы?

 -- В Италии.

 -- С ума сойти, и меня даже не пригласили.

 -- Это тур для двоих, ты бы не вписался! – Настя шутку поддержала, а после намёков Стаса проснулась мгновенно.

 -- Ты хоть магнитик мне привези.

 -- И не только магнитик. Я уже присматриваю тебе что-нибудь интересное.

 -- Не перестарайся, а то Мохов заревнует. Всё, не могу больше говорить. Скажешь этому гуляке, чтобы меня набрал пока.

 -- Пока.

 Когда Настя обернулась, Егор уже за её спиной стоял. Был недоволен, и его недовольство было слишком явным.

 -- Что-то случилось?

 -- Что ты, всё супер!

 -- Тебе Стас звонил, сказал…

 -- Я уже понял. – Перебил он, и телефон из рук забрал.

 Егор развалился в кресле, Настю продолжал взглядом сверлить. Претензии пока не выставлял, но точно хотел.

 -- Всё хорошо?

 Улыбалась уже не так активно, как секунду назад, но всё ещё надеялась, что плохое настроение покинет Мохова так же быстро, как и посетило.

 -- Мы не спешим?

 -- Куда?

 -- Нас твой друг приглашал на прогулку. Или ты забыл? – Настя рискнула и подошла ближе, присела на пол, ноги под себя подобрав, ладонью руку Мохова прикрыла и ещё раз несмело улыбнулась, стараясь в глазах рассмотреть причину недовольства.

 -- Успеем. Что Стас хотел?

 -- Не знаю, про какое-то дело говорил, важное…

 -- Понятно. Ладно, давай, поработай немножко и отправляемся.

 Егор больно за волосы взял рукой и к паху голову приблизил, устраиваясь поудобнее. Настя уже поняла, что он хочет предложить, но такая форма предложения как-то не устраивала.

 -- Егор…

 -- Не тяни. Не хочу опоздать.

 -- Я не хочу. – Настя попыталась отодвинуться, но безуспешно, Мохов уже руку на шею положил.

 -- Малыш, что не понятно? Я хочу.

 -- Мне не нравится, как ты сейчас разговариваешь…

 --  А как нужно? Или ты предпочитаешь, чтобы я молчал.

 Егор старался в глаза не смотреть, а уж когда смотрел, то всё внутри опускалось. Таким… странным: одновременно злым, равнодушным и непреступным, Настя его ещё не видела. Даже когда он злился, можно было поговорить, смягчить его настроение, но не сегодня.

 -- Я хочу, чтобы ты успокоился. – Настя уже успела испугаться такого взгляда.

 -- Я спокоен. Ты сделай то, что я сказал и можешь на сегодня быть свободна.

 -- Я не буду.

 Рискнула и резко поднялась вверх, даже на шаг отойти успела.

  -- Наверно, мне лучше уйти к себе. – Робко проговорила. Скорее, просила, чем утверждала. И к двери направилась.

 -- Я тебя не отпускал. – Он с кресла поднялся и стал как-то опасно, Настя даже вздрогнула, когда почувствовала, как его взгляд мгновенно накалился, а лицо стало каменным.

 -- Нам лучше потом поговорить. – Уже совсем тихо и совсем неуверенно сказала Настя и даже глаза закрыла от страха.

 -- Не поворачивайся спиной, когда  я с тобой разговариваю!

 Он кричал и себя не сдерживал,  что-то тяжёлое упало с журнального столика, когда он туда телефон швырнул. Ноги у Насти тут же подогнулись и задрожали, хотелось бежать, но было страшно от мысли, что он может остановить. Так и замерла, держась за дверную ручку. Скорее от страха, чем по желанию, ручку всё же нажала и дверь приоткрылась.

 -- Если ты сейчас отсюда выйдешь, возвращаться будет некуда!

 Крикнул он ещё раз, но Настя даже обернуться не сумела, слёзы в глазах, ком в горле. Голову в сторону повернула и краем глаза увидела, как он стоит, даже знала, что его пальцы в кулаки сжаты, хотя не могла этого разглядеть. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание сбивалось, руки и ноги дрожат, а она стоит в одном халате и не знает, что делать. Вернуться не смогла и шагнула в коридор, дверь за собой прикрыла. Как оказалась в своём номере не заметила, опомнилась, только когда чемодан уже заполнила вещами. Замок закрыла и с досады пнула его ногой. Истерические слёзы катились из глаз, такси вызвала кое-как, от волнения, даже забыла, в какой стране находится, и слова нужные не могла подобрать. Из номера вышла и как зверь загнанный, по сторонам оглянулась. Ключи оставила и выбежала из гостиницы.

 Только в аэропорту плакать перестала. Повезло, самолёт как раз через два часа отправлялся и билеты были. Когда уже на регистрации стояла, телефон в кармане зазвонил.

 -- Ты где? – Услышала она в трубке. Егор не просто не подобрел, теперь он был в бешенстве.

 -- Я в аэропорту. – Через силу выдавила из себя Настя, сдерживаясь, чтобы снова не заплакать.

 -- Я буду через час. И не вздумай с места сдвинуться!

 Прозвучало, как угроза, но оставаться в незнакомой стране было куда страшнее, чем бежать от Егора на родину, поэтому последние силы собрала и документы отдала.

 Сколько Настя летела, столько и плакала, было страшно подумать, что будет, когда она вернётся… а когда вернётся Егор… Из самолёта вышла, но сказать, что вздохнула с облегчением, было нельзя. Единственным защитником считала Стаса, да и то, вряд ли он сможет Мохову противостоять. В московскую квартиру возвращаться не стала, не решилась. Именно сейчас с невыносимой настойчивостью в голову лезли мысли и о том, кто и как предупреждал её насчёт Егора, но разве тогда в это можно было поверить: спокойный, уравновешенный, всегда неизменно уверенный в себе. Действительно не верилось, что это его глаза наливались кровью от злости и ярости, что он судорожно сжимал кулаки и сдерживал себя, от необдуманных поступков, а в том, что он себя сдерживал, сомневаться не приходилось. А главное – без причины. Это и было самым страшным. Ещё вчера чуть ли не в любви признавался, а сегодня уже убить готов.