Страница 46 из 143
На всех пяти стенах сотни стеклитовых панелей изображали деяния пейанцев. Быть может, не стоило мне лететь туда… Как давно это было.
В святилище я насчитал шесть пейанцев и восемь людей. Из шести пейанцев четверо были женщины. Все они надели молитвенные ленты.
Ростом пейанцы достигают примерно семи футов, и кожа у них зеленая, как трава. Головы их напоминают воронки, плоские на макушках, а шеи — как горловины воронок. Глаза у них большие и влажно-зеленые или желтые, носы плоские — просто две морщины, заключающие в себя ноздри с отверстиями в четвертак. Волос на теле вообще нет. Рот у них большой, но зубов, как таковых, тоже не имеется. Вместо них, на тех же местах, — роговые наросты. С их помощью они жуют. Как это ни парадоксально звучит, пейанцы грациозны, как кошки, очень приятны взгляду, и раса их значительно превосходит возрастом человеческую. Они очень мудры. Их тело двухсторонней симметрии имеет по две руки и ноги с пятью пальцами на каждой. И мужчины и женщины носят куртки, юбки и сандалии преимущественно темных тонов. Женщины несколько ниже мужчин ростом, шире в бедрах и грудной клетке, хотя грудей у них нет. Своих детей они кормят, в отличие от людей, не молоком; на самом раннем этапе пейанцы питаются запасом жира своей подкожной клетчатки. Его хватает на первые несколько недель. Потом они уже могут потреблять жидкую кашицу и всякую морскую пищу.
Язык пейанцев труден, но я его знаю. У них очень сложные философские учения. Некоторые мне знакомы. Многие из них обладают даром телепатии или другими необычными способностями. Такими же, как и я.
Я уселся на скамье и расслабился. Всякий пейанский храм придает мне сил и энергии благодаря обучению, которое я прошел на Мегапее. Пейанцы — исключительные политеисты. Их религия напоминает немного индуизм, потому что они никогда ничего не отбрасывают насовсем и, похоже, всю свою историю только и делают, что накапливают богов, ритуалы и традиции. Религия эта называется странти, и в последние годы она значительно распространилась. У нее имеется приличный шанс в один прекрасный день стать универсальной религией, потому что в ней есть нечто, что удовлетворяет почти кого угодно, от анимистов до пантеистов, включая агностиков и тех, кому просто нравится совершать обряды. Настоящие пейанцы сейчас составляют лишь десять процентов странтиан, и это, наверное, будет первая масштабная религия, которая переживет расу-прародительницу. С каждым годом число пейанцев уменьшается. Как индивиды, они отличаются безумно долгим сроком жизни, но не слишком плодовиты. Очень уважают своих «Великих» мыслителей, которые уже дописали «великую» главу, то есть последнюю в необозримой «Истории пейанской культуры» в 14 926 томах.
Пейанцы создали галактическую империю уже в те времена, когда человек еще обитал в пещерах. Затем целыми веками они вели войны с расой, которая больше не существует, — бакулианцами. Войны истощили ресурсы обеих сторон, значительно уменьшив численность этих народов. Потом пейанцы покинули свои внешние владения и постепенно сконцентрировались в небольшой планетной системе, где и обитали по сей день. Их родная планета, которую они также называли Мегапея, была уничтожена бакулианцами — судя по хроникам, существами безжалостными, злобными и до предела развращенными. Конечно, все исторические хроники были написаны пейанцами, поэтому мы никогда не узнаем, какими в действительности были бакулианцы. Что истинно достоверно — они не были странтианами и поклонялись идолам.
На противоположной от входа стороне святилища кто-то затянул литанию, которую я знал гораздо лучше, чем остальные, и я быстро поднял глаза, чтобы посмотреть, случится ли это.
Это случилось.
Стеклитовая панель, изображающая Шимбо из Башни Темного Дерева, Громотворца, теперь сияла зеленым и желтым.
Некоторые из пейанских божеств можно, заимствуя термин, назвать пейаноморфными, другие же, подобно египетским богам, напоминают существа, появившиеся благодаря скрещиванию пейанцев и животных, которых вы найдете в зоопарке. Я уверен, что в какие-то времена пейанцы определенно посещали Землю, потому что Шимбо — человек. Почему цивилизованной расе вздумалось сделать богом дикаря — выше моего понимания, но вот он, Шимбо, стоит передо мной, голый, со слегка зеленоватой кожей, лицо его частично скрыто поднятой левой рукой, в которой он держит посреди желтого неба громовую тучу. В правой руке у него большой лук, а полный громовыми стрелами колчан висит на бедре. Вскоре все шесть пейанцев и восемь людей запели ту же самую литанию.
Появились новые посетители. Храм наполнялся.
Сильнейшее чувство легкости и силы родилось где-то в районе моей диафрагмы и постепенно проникло буквально во все поры.
Я не понимаю, почему так происходит, но всякий раз, когда я вхожу в пейанский храм, изображение Шимбо начинает светиться — вот как сейчас, — и я опять чувствую мощь и восторг. Когда я закончил тридцатилетний курс обучения и двадцатилетний курс ученичества профессиональному мастерству, я был единственным землянином. Все остальные миформисты были пейанцами. Каждый из нас носит имя одного из пейанских божеств, и это странным и сложным способом помогает в нашей работе. Я выбрал Шимбо — или, скорее, он выбрал меня, — потому что он был похож на человека. Я выбрал Шимбо! Считается, что, пока я жив, Шимбо через мое посредство существует в физической вселенной. Когда я умру, он вернется в счастливое ничто, пока кто-нибудь опять не примет его имя. Всякий раз, когда Имяносящий входит в пейанский храм, начинает светиться изображение его божества. И так — в любом святилище, на любой планете Галактики. Я не понимаю, в чем тут дело, но этого не понимают даже пейанцы.
Я привык думать, что Шимбо давно уже вычеркнул меня из своей памяти за все то, что я сделал с Силой и своей жизнью. И в этот храм я пришел именно для того, чтобы проверить, так ли это.
Я встал и направился к входной двери. Вдруг меня охватило неодолимое желание поднять левую руку. Я сжал кулак и поднял его на уровень плеча. И тотчас откуда-то сверху донесся раскат грома.
Когда я вышел из храма, Шимбо продолжал сиять со своей панели, и мои уши наполнило пение. Снаружи легкий дождь начал падать на поднебесный мир.
Глава 2
Мы встретились с Глидденом в конторе Андре дю Буа и заключили сделку на продажу дома за пятьдесят шесть тысяч. Андре оказался невысоким человеком с суровым, обветренным лицом и копной снежно-седых волос. Он согласился открыть свою контору, потому что я настаивал, чтобы сделка в этот же день была заключена. Я выплатил деньги, бумаги были подписаны, ключи положены в мой карман. Мы пожали друг другу руки и покинули контору адвоката. Когда мы неторопливо шагали по влажному тротуару к нашим уважаемым экипажам, я спросил его как бы невзначай:
— Проклятье, кажется, я забыл ручку у вас на столе, Андре!
— Я ее вам пришлю. Вы ведь остановились в «Спектре»?
— Боюсь, я очень скоро уеду оттуда.
— Я могу послать ее вам домой, на улицу Нуаж.
Я отрицательно покачал головой:
— Она мне будет необходима сегодня вечером.
— Вот, пожалуйста, возьмите мою, — и он протянул мне ручку.
К этому времени Глидден уже сел в свою машину и не мог слышать нас. Я помахал ему рукой и объяснил Андре:
— Мне нужно поговорить с вами наедине.
Вокруг его темных глаз тут же появились морщинки, от чего глаза потеряли появившееся в них выражение отвращения и в них загорелось любопытство.
— Ладно, — коротко бросил он, и мы возвратились в здание его конторы.
— Так в чем же дело? — спросил он, вновь усаживаясь в кресло с мягкой обивкой за своим рабочим столом.
— Я разыскиваю Рут Ларри.
Он закурил сигарету — обычный жест, когда хотят потянуть время и поразмышлять.
— Зачем? — поинтересовался он.
— Это мой старый друг. Вы знаете, где она?
— Нет.
— А вам это не кажется слегка необычным — вкладывать такие суммы на счет лица, местонахождение которого вам неизвестно?