Страница 1 из 151

Городские песни, баллады, романсы

Кулагина А. В., Селиванов Ф. М.

ББК 84.Р1

Горо70

Составление, подготовка текста

и комментарии

А. В. КУЛАГИНОЙ, Ф. М. СЕЛИВАНОВА

Вступительная статья

Ф. М. СЕЛИВАНОВА

Иллюстрации и оформление

Г. И. САУКОВА

42-021-6

Иллюстрации и оформление, 1997

Городские песни,

баллады,романсы

Содержание

Минувших дней очарованье

Мы то и дело спрашиваем себя, что с нами происходит (публици-стику отбрасываю: там еще размышляют, что делать и кто виноват). А про-исходит вот что.

Собираемся на свадьбу, на именины, на вечеринку. Как хорошо, если ты не одинок. А мы не одиноки: застолье, шутки, шумная разноголосица; и подходит неуловимое для описания словами мгновение, когда ясно всем вдруг захотелось спеть. И раз все без уговоров согласны, начинается это очень легко. Тут все заодно и каждый свободен (свободен так, что даже не знаю, удачное ли это слово); все единогласны но без приказов и раз-нарядок; один басом, другой дискантом, вплоть до почти разнобоя, но это не раздражает и ни одного-то среди нас как оно там ну, «конформиста» или «винтика». Хорошо, хотя и не хор Пятницкого. Однако не успеем по-настоящему начать а начав, можно было бы и совсем спеться, как эх... а слова-то забыли...

Эта книга ее будущим сознательным обладателям пригодится не меньше, чем насущный хлеб. Ведь людей, для которых русская песня еще нужна, как хлеб и воздух, все-таки много.

Сергей Небольсин

Народные городские песни

«Без песен мир тесен». Это давно поняли наши предки. Песня живет рядом с человеком от его первых дней до последних, и все надежды и чаяния, все горе и вся радость изливаются в песне.

Многие песни из нашего сборника знакомы читателям. Некоторые из них они слышали по радио или на грампластинках, другие пели или поют сами. Такие песни, как «Златые горы» или «Степь да степь кругом» в исполнении замечательной русской певицы Лидии Руслановой, стали национальным достоянием России.

Но мало кто из наших (особенно молодых) читателей слышал эти песни в исполнении деревенского хора: сейчас их почти уже не поют. Тот же, кому посчастливилось услышать «Чудный месяц», или «Ваньку-ключника», или «Ехали солдаты» в исполнении русского многоголосого хора (который был в каждой деревне), никогда не забудет того непередаваемого эстетического наслаждения, даже потрясения, вызванного их красотой и гармонией.

Поэзия возникла из песен, в которых слово и напев неразрывны. Стихи как самостоятельные произведения словесного искусства появляются уже при выделении литературы из фольклора.

Особенность развития русского литературного стихотворчества состоит в том, что на первых стадиях своего развития оно не опиралось на песенно-ритмическую народную речь. В XVII первой трети XVIII в. господствовали вирши (под влиянием польского стихосложения), сначала с неравносложными, затем с равносложными (силлабическими) стихами, с тяжеловесным искусственно-книжным языком. Эти вирши часто обрабатывались для пения (канты духовные, затем светские, панегирические и на любовные темы), но, культивируемые в духовной и придворно-светской среде, широкого распространения не получали, были недолговечными. После реформы русского стихосложения В.К. Тредиаковского и М.В. Ломоносова (30-50-е годы XVIII в.), узаконившей силлаботоническую систему (равноударность, равностопность и равносложность строк или их сочетаний), более близкую к русскому песенному стиху (тоническому, равноударному в музыкальных периодах), стихи поэтов в качестве песен стали более или менее популярными в мелкопоместной и чиновничьей среде. Наиболее ранними, получившими здесь распространение, стали пасторальные (пастушеские) песни, в которых изображались влюбленные пастухи и пастушки, беззаботно резвящиеся на лоне природы. И в наше время остается распространенной одна из таких песен «Сережа-пастушок». Однако до принятия народом новых стихов в качестве своих песен было еще далеко.

В конце XVIII начале XIX в. поэты всех направлений (сентименталисты, романтики, реалисты), используя фольклорные сюжеты и песенные лирические ситуации, создают народные песни, героями которых становятся добрые молодцы и красные девицы. При этом их создатели опирались на народную (или близкую к ней) символику, на композиционные, стилистические и лексические особенности народной песни. В истории литературы за песнями первой половины XIX в., создаваемыми поэтами, закрепилось название «русская песня». Сами авторы считали, что они пишут именно их: появлялись сотни стихов с названиями «песня», «русская песня». Ряд произведений из авторских русских песен дошел в устном бытовании до нашего времени. Это целая серия песен о ямщиках, песни А.Ф. Мерзлякова («Среди долины ровныя»), Н.Г. Цыганова («Не шей ты мне, матушка, красный сарафан»), Ф.Н. Глинки («Завеянные следы») и других поэтов первой половины XIX в. Достигнув высшей стадии развития в поэзии А.В. Кольцова, «русская песня» как целенаправленная авторская тенденция постепенно сходит на нет. Стихи более поздних поэтов часто становились песнями независимо от желания их создателей.

Авторские песни в XVIII первой половине XIX в. распространялись преимущественно в городской среде, более грамотной, нежели сельский мир. В то же время в мещанской среде наблюдается стремление создавать новые песни, «похожие» на литературные. Такие песни П.В. Киреевский и другие собиратели первой половины середины XIX в. называли «лакейскими» и, пожалуй, справедливо это были неуклюжие рифмованные поделки. Крутой поворот в расширении репертуара новых песен совершается во второй половине XIX в. В это время создается основной состав песен, написанных известными и неизвестными авторами, на это же время приходится всплеск творческой активности снизу. Безвестные авторы, более или менее усвоившие нормы литературного стихосложения, включаются в процесс создания новых песен. Литературный и народный потоки песнетворчества получают поддержку в новых способах распространения песен.

Если во второй половине XVIII - первой половине XIX в. песенники издавались для относительно образованной публики (дворянство, студенты, разночинная интеллигенция), часто с нотными приложениями (в ро-мансовой обработке), то с середины XIX в., особенно к концу его, преобладающее место в популяризации песен нового типа заняли так называемые лубочные сборники. Это были дешевые маленькие книжечки (16-32 стр.), печатаемые массовыми (для того времени) тиражами в Москве, Петербурге и в провинции, затем распространяемые в городах и селах офенями (бродячими торговцами). В них печатались песни авторские (как правило, без указания на авторство) и анонимные, ставшие популярными или становящиеся таковыми. Песенники часто назывались по одной из печатаемых в них песен: («Бывали дни веселые», «Златые горы», «Маруся отравилась» и т. п.), иногда получали интригующие названия («Полночный ужас на кладбище у могильного креста»). Исследователи насчитывают до 1000 лубочных песенников, изданных до 1917 г.

Другой канал популяризации песен - эстрада, ресторанные и трактирные сценические площадки, уличные и ярмарочные певцы, «цыганские хоры». С появлением граммофона (конец XIX - начало XX в.) городская песня предельно расширила возможности своего самоутверждения в народном быту, тем более что на грампластинки часто записывали песни в исполнении первоклассных певцов. Например, выдающаяся певица Н.В. Плевицкая исполняла песни «Сухой бы я корочкой питалась», «Маруся отравилась», «ХасБулат удалой» и другие. Эстрадные традиции, сложившиеся в конце XIX - начале XX в., продолжались еще в 20-е годы, но с 30-х годов «мещанский романс», как презрительно поименовали большинство городских народных песен в средствах массовой информации (радио, песенники), с эстрады почти исчезает.