Страница 16 из 20
Нам представляется, что Рубакин и другие авторы негативных отзывов о библиотеках для чтения оценивали их не с позиции их обычных абонентов, а с точки зрения достаточно немногочисленных «развитых», «образованных» читателей, нуждающихся в книгах совершенно иного типа. Судя по всему, широкая читательская масса города была достаточно удовлетворена их фондами. Не будем забывать, что владелец библиотеки был заинтересован в привлечении возможно большего числа читателей и старался приобретать издания, наиболее привлекательные для подписчиков («когда спрашиваешь у нынешних библиотек, что это они всё пробавляются легкой беллетристикой, забывая и научную и детскую книгу, они всегда резонерствуют: “наша де библиотека не для профессоров, а для публики большой”»152).
Существуя на деньги абонентов, библиотека для чтения по необходимости должна была удовлетворять их запросы, иначе она лишилась бы подписчиков. Если владелец ее ориентировался не на обеспечение потребностей основной массы публики, а только на просвещение и воспитание читателей, поднятие их вкуса, предлагая им мало интересующие их издания, он либо прогорал, либо постоянно пользовался дотациями, превращая библиотеку из коммерческого в просветительское или даже пропагандистское учреждение.
Там, где существовала значительная по численности прослойка интеллигенции (столицы и университетские города), зачастую успешно функционировали библиотеки для чтения с богатым фондом научной литературы и хорошим подбором старых изданий. Ими нередко пользовались ведущие литераторы и ученые. А.Н. Пыпин вспоминал: «Когда я приехал в Петербург с Н.Г. (Чернышевским. – А. Р.), он был подписчиком богатой библиотеки для чтения, и после его отъезда из Петербурга я продолжал пользоваться этой библиотекой. Это была знаменитая библиотека Смирдина, находившаяся тогда во владении Крашенинникова». Отдел старых книг ее представлял собой «редкое собрание, которое могло тогда соперничать с русским отделом Публичной библиотеки»153. Целый ряд других таких библиотек будет назван ниже.
Поскольку библиотека ориентировалась на читательские потребности, то с изменением вкусов и интересов подписчиков (а нередко и их состава) она меняла профиль своего комплектования. Поэтому до середины 1850-х гг. библиотеки для чтения (особенно провинциальные) приобретали главным образом беллетристику, преимущественно рассчитанную на легкое чтение (характерно, что и знаменитый журнал, называвшийся «Библиотека для чтения», также публиковал в основном легкую, «читабельную» прозу). Так, в середине 1850-х гг. в Казани пользовалась известностью библиотека И.А. Сахарова, «большинство помещиков абонировалось в ней. Книги были большею частью переводные и, разумеется, на первом плане стояли корифеи тогдашней французской литературы: Евгений Сю, Бальзак, Александр Дюма, Жорж Занд и т.д.»154. П.Д. Боборыкин вспоминал, что в начале 1850-х гг. в Нижнем Новгороде он и другие гимназисты старших классов романы отечественных и зарубежных авторов «поглощали в больших количествах, беря их на <…> крошечные карманные деньги из платной библиотеки» С.П. Меледина155. В 1858 г. двоюродный брат Н.А. Добролюбова, планируя открыть библиотеку для чтения в Нижнем Новгороде, собирался приобрести «романов, повестей, одним словом, что может читать люд нижегородский». Добролюбов также считал, что для библиотеки «можно было бы накупить на толкучке разных изделий Зотова, Масальского, Воскресенского, Булгарина и других писунов, которых публика-то, кажется, еще с наслаждением почитывает в Нижнем», однако, по его мнению, это вредно для общества. Гораздо лучше, с его точки зрения, создать «основательную библиотеку русских и иностранных книг, выписывая в нее несколько порядочных журналов, иностранных газет, лучшие сочинения исторические, политико-экономические и т.п.», но он сам же признавал, что подобная библиотека разорится156.
В начале 1860-х гг., когда резко усилилась политизация общественного сознания, популярными и даже модными стали естественно-научные и социально-политические книги. П.А. Кропоткин писал в 1862 г. о библиотеке для чтения в Иркутске, что «большею частию читают одни только журналы, а другие беллетристику и немного исторические книги; впрочем, теперь <…> начинают требовать несколько серьезные книги, преимущественно по части популярно изложенных отраслей естественных наук»157. Соответственно, и в библиотеках для чтения стал существенно повышаться удельный вес подобных изданий.
Следует отметить, что в специфическом русском политическом и культурном контексте библиотеки для чтения, оставаясь платными, тем не менее нередко функционировали не как коммерческие, а как просветительские и даже революционные учреждения. Это было связано со сложностью открытия других типов библиотек, возможностью включать в фонд издания, запрещенные к обращению в публичных библиотеках, а также и с непрестижностью, «неприличностью» торговой деятельности и высоким престижем деятельности просветительской. Значительное число таких библиотек возникло в 1860-е гг., а в дальнейшем постоянно действовало несколько библиотек подобного типа, как правило, в столицах и университетских городах. В 1860-е гг. существовал ряд библиотек, преследовавших цели революционной пропаганды, распространявших прогрессивную и даже нелегальную литературу. К их числу относилась основанная в 1862 г. библиотека члена «Земли и воли» Н.А. Серно-Соловьевича в Петербурге. В 1863 г. она перешла к А.А. Черкесову, также участвовавшему в революционной деятельности, и действовала в 1860—1870-х гг.158. В Вятке с 1859 г. существовала библиотека А.А. Красовского, закрытая по правительственному распоряжению в 1866 г. (с 1869 г. при участии Красовского и частично на основе фонда его книг действовала библиотека его ученика Н. Вершинина, закрытая по высочайшему повелению в 1875 г.)159. В Перми также с 1859 г. действовала библиотека А.И. Иконникова, закрытая в 1862 r.160.Библиотека М.П. Шестунова в Иркутске, открытая в 1858 г., была закрыта в конце следующего года, а владелец ее выслан в Забайкалье за противоправительственную пропаганду. С 1862 г. в течение трех лет там же действовала библиотека В.И. Вагина и М.П. Шестунова161.
Все названные библиотеки занимались распространением легальных изданий революционных демократов и нелегальной литературы. Вокруг них группировались кружки революционно настроенной молодежи, использовавшей библиотеку в качестве клуба, где обсуждались современные политические проблемы. Подобные библиотеки, связанные с революционным движением, как правило, закрывались верховной властью.
Более широко были распространены в эти годы библиотеки чисто просветительской ориентации. Известный педагог В.П. Острогорский вспоминал, как В.К. Макалинская, «увлеченная мыслью о женской самостоятельности, задумала найти себе какое-нибудь нравственно удовлетворяющее дело. В то время еще очень много читала и училась русская публика, и в Петербурге возникли частные библиотеки, дававшие сносный заработок»162. В 1864 г. Макалинская открыла библиотеку, фонды которой включали значительное число научных и учебных книг, журналов, и содержала ее более 20 лет. Близкой по характеру была петербургская библиотека П.П. Семенникова, открытая в 1865 г. Выпускник университета, преподававший в гимназиях, он на протяжении 18 лет вкладывал в библиотеку часть своего жалованья, пока она наконец не стала покрывать расходы. В результате к 1885 г. в ней было более 40 тыс. книг, в том числе издания, рассчитанные на специалистов, иностранные книги и т.д.163. Назовем также библиотеку И.А. Шидловского в Казани. Не желая служить, он вышел в отставку. Ему «хотелось, чтобы избранный труд был деликатный, способный не повредить доброй репутации, сохраненной в чистоте». В 1864 г. он открыл библиотеку для чтения и содержал ее по 1872 г., причем «не жалел средств для этой библиотеки и убил в нее все свои гроши, которые сберег в течение многих лет труженической жизни»164. Нельзя не упомянуть и библиотеку Л.Г. Рубакиной, в работе которой самое деятельное участие принимал ее сын, известный библиотековед Н.А. Рубакин. Основанная в 1875 г., она постоянно росла и в 1900 г. насчитывала около 40 тыс. названий. Ведущее место в ее фондах занимала научная и научно-популярная литература, которая интенсивно использовалась учеными и лицами, занимающимися самообразованием165. Названные библиотеки просветительского типа существовали автономно, не при книжных магазинах. Характерно, что когда Шидловский открыл книжную торговлю при библиотеке, дело у него «не пошло».
152
Д[ерунов К.]. К вопросу о наших частных библиотеках для чтения // Образование. 1903. № 7. С. 43 (паг. 2).
153
Пыпин А.Н. Мои заметки. М., 1910. С. 59, 60.
154
Овсянников А. Из воспоминаний старого педагога // Рус. старина. 1899. № 5. С. 423.
155
Боборыкин П.Д. Воспоминания. М., 1965. Т. 1. С. 47.
156
См.: Материалы для биографии Н.А. Добролюбова. М., 1896. С. 467, 479.
157
Кропоткин П.А. Дневник. М.; Пг., 1923. С. 46.
158
См.: Баренбаум И.Е. Штурманы грядущей бури. С. 36—41, 206.
159
См.: Сергеев В.Д. А.А. Красовский. Киров, 1977. 96 с.
160
См.: Горовой Ф.С. Революционно-демократическое движение в Пермской губернии в 60-х годах XIX века. Молотов, 1952. 90 с.
161
См.: Полещук Ф.М. Частная публичная библиотека М.П. Шестунова и В.И. Вагина в Иркутске // Науч. библиотеки Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1973. Вып. 18. С. 109—116.
162
Острогорский В. Из истории моего учительства. СПб., 1914. С. 160.
163
По поводу пятидесятилетия библиотеки Семенникова. Пг., 1915. 13 с.
164
Н. А[гафонов]. Воспоминание об И.А. Шидловском и его библиотеке // Заволжская вифлиофика. Казань, 1887. Вып. 1. С. 27, 29.
165
См.: [Рубакин Н.А.]. Библиотека Л.Г. Рубакиной. СПб., 1900. 16 с.