Страница 3 из 5
– Почему? – спросила я.
– Потому что в пьяном виде его несет. Того и гляди, засадит стаканом в табло.
– Вот ненормальный!
Что ж, я продолжала наполнять стакан, а клиент опрокидывал в глотку порцию за порцией. Я видела, что он пьянеет все сильнее, и сказала себе: «Больше этому чокнутому не наливай», – но было слишком поздно. Внезапно он вскочил со стула, разбил стакан и попытался полоснуть меня по лицу. Я едва успела увернуться, а какой-то молодой парень выхватил стакан из руки этого типа и здорово порезался. Он отправился в ближайшую больницу, а придурка вышвырнули за дверь. Все произошло так быстро… Я должна была работать, словно ничего не случилось, но ноги были как ватные.
Через час возвратился из госпиталя тот молодой человек, Джоэль его звали. Рука у него была перевязана. Я, конечно, поблагодарила своего спасителя. Мы разговорились.
– Ты во сколько заканчиваешь? Я бы проводил тебя.
Сказано – сделано.
– Где ты живешь?
Тогда я жила в конце улицы Центуурбаан, недалеко от Амстела. Мы прошли город вдоль Хоббемакаде. В какой-то момент мы с моим спасителем уединились под портиком и стали целоваться. Ужасно романтично. Об остальном догадаетесь сами.
Наш роман длился до тех пор, пока Джо-эль не поднял якорь, отбывая в долгое плавание. Но я так до конца и не забыла своего героя и продолжала работать в «Конго стар».
Ушла я оттуда, когда внезапно заявился Виллем. Он несколько раз шел за мной, когда я заканчивала работу, и пытался поговорить. Считал, что ему есть что сказать. По его словам этот парень – Джоэль – был для меня недостаточно хорош.
– На себя посмотри! Чья бы корова мычала.
Но коли Виллему втемяшилось что-то в голову, он своего добивался. Дело кончилось тем, что я в него снова влюбилась. Ушла из «Конго стар» и – недолго, правда – жила себе спокойно дома, с детьми. До чего мне это нравилось!
Нелис-торопыга
Мартина, 2011
Нелис – мой постоянный клиент вот уже долгие годы. Он обычно раз в неделю звонит мне перед тем, как примчаться.
– Сейчас буду! – кричит он в телефонную трубку.
Я стараюсь освободиться к его приходу. Нелис не оригинален. Он всегда строит обстоятельные и грандиозные планы насчет того, как я могу его порадовать, но кончается все одинаково: «Давай по-быстрому».
– Да, это здорово. Вдвоем у подъезда… – соглашаюсь я.
– Да, как раньше. Ты потихонечку задерешь юбку. – поддерживает Нелис.
Он ужасно возбужден и не может ждать.
Говорю:
– Ты спешишь?
– Да, хочу уехать обратно по тому же билету, чтоб не переплачивать.
– Тогда поторопимся. Тебе подрочить?
Нелису шестьдесят пять, кончает он быстро. Приводит себя в порядок, бросает взгляд на часы:
– Придется бежать, чтобы успеть на трамвай.
– Смотри не споткнись.
Он забавный, этот Нелис.
Хлопает входная дверь. Я подхожу к ней, открываю и выглядываю на улицу. Нелис бежит так быстро, что он уже на перекрестке.
Что ж, а у меня перерыв. Наливаю чашку кофе, съедаю бутерброд с сыром. На следующей неделе мы увидимся, если ему еще что-то придет в голову. У Нелиса богатое воображение, и все же мы всегда идем по самому короткому и быстрому пути.
Вступительный экзамен
Луиза, 1962
Вим хорошо знал Дольфа, хозяина небольшого бара «Де Бёрстип», который находился на улочке недалеко от здания Биржи. Сам Дольф жил в квартире над баром. Это было маленькое симпатичное заведение, которое можно было без труда содержать в одиночку. В то время многие работники Биржи захаживали в бар по понедельникам. Шикарные типы, скажу я вам! Но американские солдаты, расквартированные в Германии и на базе в Сустерберге, были ничуть не хуже. Я отлично проводила с ними время, со звездно-полосатыми. Когда они наведывались к нам, мы хохотали как ненормальные. Правда, отличные ребята. Чокались со мной и заставляли пропустить с ними рюмочку.
Дольф просил, чтобы я заказывала только пикколо. Стоило оно немало, и он, конечно, зашибал больше денег. Эти маленькие бутылочки с шампанским были мне вполне симпатичны, но надравшаяся барменша – последнее дело. Вот я и доставала потихоньку пикколо с водой, припрятанное под барной стойкой.
Всякие местные шалопаи тоже захаживали опрокинуть пару кружек пива и сыграть в покер. Частенько просили меня потрясти для них чашку и кинуть кости. Как-то раз заявилась целая шайка из квартала «красных фонарей». Человек шесть. Я знала кое-кого, потому что Виллем с ними водился. Еще он упоминал, что они заставляют женщин работать в витрине. Рыжий Нол тоже пришел. Я помнила его с тех пор, как мы ходили в кино на Ньивендейк. Ох, тогда была мода на узкие юбки, обтягивающие маленькие свитера, «двойки» и высокие каблуки. И время, когда мужчины еще не стеснялись свистеть вам вслед…
Ну вот, парни хорошенько приложились к пиву и пошли вразнос. Заглядывались на меня и гоготали. В какой-то момент они принялись считать, сколько клиентов я могла бы принять за день. Сначала сказали – двадцать, потом – тридцать. В итоге сошлись на пятидесяти. Они даже заключили пари. Вот так меня проэкзаменовали и оценили, ведь, по мнению Виллема, эти «крутые парни» были знатоками. «Это уже слишком!» – подумала я.
А на самом деле они уже прикидывали, как поставят меня на панель в Валлене. Виллем сам подталкивал меня к такому решению. Если я буду работать, торговать телом, стоять в витрине, он обещал вернуться ко мне и детям.
Утренний час пик
Мартина, 2011
Я встаю в шесть, чтобы добраться из Эймейдена в Амстердам. Погода отличная. Птицы щебечут тут и там. Мне нравится слушать их пение.
Подливаю кипятка в чашку, жду, пока чай заварится. Тем временем наполняю лейку: вода на пользу моим цветочкам! Они такие свежие и яркие. Пью чай, съедаю бутерброд и печеньку, бросаю взгляд на часы. Ого, как пролетело время! Автобус ждать не будет! Быстро принимаю душ, одеваюсь, выхожу без пяти восемь, чтобы успеть на автобус на 8.06. На остановке я и еще несколько человек.
– Добрый день, водитель!
Что за чудесное утро! Автобус едет вдоль канала, на другой его стороне из высоких труб поднимаются струйки дыма. Кроны деревьев смыкаются над нами зелеными сводами, из травы выглядывают лютики и еще какие-то белые цветочки на длинных стеблях. Вот бы растянуться на этой лужайке! В небе бродят белые облачка-барашки, а воздух все равно пахнет дождем. Слева спят фермы. Чуть дальше начинается другой пейзаж. Индустриальная зона. Мельницы, работающие на энергии ветра. Горы угля. Подъемные краны. Огромные трубы, вот уже многие годы извергающие клубы дыма. Справа устраивают очередную стройплощадку. По-моему, это уже перебор.
Пассажир будит меня, дотронувшись до плеча:
– Пора выходить, автобус дальше не идет. Он возвращается в Эймейден. Сейчас ведь летнее расписание.
Мы садимся на шестнадцатый автобус, а через несколько остановок я выхожу и пересаживаюсь на двенадцатый трамвай. Вот и Дам.
Ну вот, я наконец добираюсь до своей берлоги в Ауде Ньивстраат. В комнате по соседству какая-то возня. Очень странно: сегодня больше никого быть не должно. Внезапно дверь открывается и на пороге появляется здоровенная девица. Если такая коровища на вас ляжет, она вас попросту расплющит или вы задохнетесь между ее огромными грудями.
– Я ему уже сказала, что он должен идти, что вот-вот придет другая девочка, а он лежит себе и в ус не дует… – жалуется она.